– Но я не хочу отдавать вам зажигалку, – откровенно забавляясь ситуацией, заявила девица. – Она мне нравится. А Вы сказали, что всегда такими пользуетесь, наверное, у Вас есть еще или Вы знаете, где еще купить.
– Да я не зажигалка. Я не про из-за этого, – совершенно потерявшись, заявил Паша.
– Да? А из-за про за чего? – поинтересовалась девушка.
Да что же это такое? Она же смеется над ним, а он это допускает. Ведь не мальчик уже! «Смотреть в глаза, рядовой!» – вспомнился один из самых впечатляющих армейских эпизодов. Спасибо, ротный. Знал бы, когда поможешь! Паша поднял голову и твердо посмотрел в зеленые глаза.
– Просто это слишком много. Просто мне было приятно Вас подвезти. Просто Вы мне настолько понравились, что я хотел произвести на Вас хорошее впечатление и, кажется, вел себя, как дурак. Оставьте, пожалуйста, себе зажигалку и извините меня.
Паша насильно впихнул купюру в ладонь девушки, резко развернулся и почти бегом, не оборачиваясь, бросился к машине. Зажигалку, черт возьми, действительно жаль. И чего он вдруг про нее разболтался? Как он теперь Ленке объяснит, что отдал ее случайной пассажирке – разобидится. Что потерял – не поверит. Из машины никогда не выносит.
Заводя мотор, не удержался, глянул в сторону места недавнего разговора. Девушки уже не было, за ней захлопнулась тяжелая дверь подъезда неподалеку, но на асфальте синела купюра, придавленная золотой зажигалкой.
Глава 1 (10)
Жгучий холод обволакивал заледеневшие босые ступни, пропахивающие бороздки в вязком снегу. Когда-то вспаханное поле заледенело, покрылось коркой острого льда, Ольг оскальзывался, саднил ноги. Угораздило же залететь в мир снега, самой ненавистной вещи для детей драконов, привыкших жить в огне. В груди болело, царапало – еле разогнул застывшее змеиное тело, грянулся о мерзлую землю так, что чуть дух не вышиб, – дыхание вырывалось с хрипом. Из огня да в полымя – хорошо бы, а тут из проткнутого тела да в замерзшее.
Показалась черная лента впереди, диковинные звери, один из которых растоптал Дорма с Веттом, с ревом пробегали по ней, светили горящими глазами перед собой. Ольг побрел туда. По полю то и дело с завыванием проносились морозные ветры, заставляя скукоживаться, не выпуская дыхание, единственное веяние тепла, что осталось в теле. Ольг поднес стиснутые кулаки ко рту, подышал на них, с трудом разжал пальцы, попробовал сотворить заклинание огня, вместо привычного столба пламени из ладони выметнулось несколько искр, ли устал так сильно, то ли магия в этом мире была слабее.
Лента оказалась на удивление твердой, но потеплее, чем обледеневшее поле, Ольг слегка ожил, свернул направо – какая разница, лишь бы до людей добраться, там и отогреться, и приодеться можно, побрел шибче. Сзади раздался рев приближающего зверя, Ольг обернулся, зверь мчался быстро, но завидев согбенную обнаженную фигуру, сбавил бег, остановился рядом. Ольг разглядывал тупо, замерз так, что мозги шевелились со скрипом, но приметил огромные колеса, на которых стоял зверь, сообразил, что неживое существо – повозка, почуял зловоние. В боку открылась сторона, оттуда высунулся погонщик – здоровенный мужик с длинными усами и хищным выражением лица. В правом ухе блестела серьга, волосатые руки были покрыты рисунками.
– Забирайся! – лицо сделал дружелюбное, но глаза блестели, смотрели оценивающе, рассматривали жадно узкие плечи, тонкие руки, ровные бедра. Не иначе, как на продажу хочет сцапать, лениво подумал Ольг, но из коробки пахнуло теплом, и он без спора полез внутрь. Главное отогреться, а там и с остальным разберемся.
– Чего голышом шастаешь? Обокрали? – поинтересовался второй, когда Ольг уселся между ними, тело трясло, как в припадке, зубы выбивали дробь. Второй мужик пристально глядел перед собой, выкручивая огромное колесо.
– Держи, – протянул Ольгу бутылку первый. – Грейся. Не приставай к нему, Жека, пусть отогреется. Там и потолкуем, – пытался сказать мягко, но в голосе явственно прозвучала угроза.
Ольг послушно присосался к горлышку. Горло ожгло, закашлялся, тело тряхнуло, но по венам потекла волна тепла, на ярь-траву похожего. Задурманило голову, закружило, мужик набросил на плечи колючее одеяло, Ольг закутался, подобрал под себя ноги, стал смотреть перед собой, перед глазами поплыла монотонная дорога, стал клевать носом.
– Давай туда, за сиденье, – кивнул мужик с серьгой в ухе. – Отдыхай.
Ольг с трудом перебрался через спинку, тело почти не слушалось, рухнул на твердый топчан, замотался в одеяло, как кокон, и провалился в беспамятство. Успел услышать завистливый голос второго, Жеки.
– Везет тебе, Чалый. Только подумал, а уже тут как тут.
– Да ладно, – отозвался Чалый, – тебе тоже перепадет, не боись.
О чем они, было удивился Ольг, никак жрать меня собрались, но сон накрыл на полумысли и голову затянуло в черноту.
* * *
Очнулся от ощущения голого тела рядом с собой. Мужик с серьгой облапил сзади, возбужденный, подминал под себя, Ольг дернулся, но мужик сжал сильнее, не позволяя двигаться.
– Чего рыпаешься? – послышался над ухом распаленный похотью голос. – У вас отрабатывать помощь не принято?
Принято, с мрачной усмешкой подумал Ольг, это везде принято, правда, везде по-разному. Тело отогрелось, дыхание восстановилось, теперь можно и отработать, только вряд ли тебе понравится.
Извернулся узлом, тесно, об пол не грянуться, пришлось дергаться несколько мгновений, треснулся плечом об оскаленную рожу, но тело уже начало худеть, истончаться, мужик ойкнул, отшатнулся, попытался сдавить, но почувствовал, как исчезает из рук только что такое близкое тело, ощутил в пальцах тонкую шершавую змеиную кожу, разжал пальцы, заорал дико, да поздно, мелькнула у Ольга злорадная мысль. Свернулся кольцом, изготавливаясь к прыжку, мужик попытался сжаться в комок, забиться в угол, спрятаться от пронзительных красных глаз, только в фильме одном оборотней видел, в тюрьме показывали по случаю приезда большого начальства, вот, дескать, как мы наших ЗК любим, культурный уровень их поднимаем, но то в кино, а тут на глазах, из рук, в страшного гада малец подобранный оборотился. Хотел крикнуть, что шутил, вовсе не так потешиться хотел, оправдаться, да уже метнулась тяжелая треугольная голова, почему-то мимо перекошенного в крике лица, над плечом, почуял, как охватывает шею душащее кольцо, крик прервался, перешел в сип, схватился руками, тут же отбросил, страшна даже кожа змеиная на ощупь, а уже хрустнул, проваливаясь в горло, кадык, свернуло голову, звонко треснули позвонки, плеснуло изо рта и из носа теплой кровью, и только глаза еще несколько долгих мгновений видели потолок кабины с дырявой тканью под крышей. «Так и не собрался заделать» – угасла неожиданно хозяйственная последняя мысль.
Ольг поднялся над мертвым телом, повозка стояла в стороне дороги, второго мужика внутри не было, виднелся снаружи, в стороне, позволяя спутнику натешиться всласть, выдыхал дым. Ольг было подивился, непохоже, чтобы магией огня тут многие владели, пригляделся, заметил в руках тонкую белую палочку с крупинкой огня на конце, когда мужик втягивал воздух, огонь разгорался ярче. Одежда неудавшегося насильника была аккуратно сложена на сидении. Ольг грянулся тонким телом об топчан, не помогло, задергался, оборачиваясь человеком. До чего неудобно в тесном пространстве, то ли дело на бегу, когда только кидаешь по телу приказ крови разогреться, как уже разгибаются послушные петли ногами, просыпается в груди холоднокровное сердце, начинает гнать по жилам и венам горячую жидкость и поднимаешься человеком со злым гудением в голове.