Саша всего Оруэлла прочел в институте, еще когда было нельзя, и с тех пор каждый день находил уйму поводов, чтобы с кривой улыбкой покачать головой. Вот и сейчас, подходя к проходу между двух шкафов, он криво улыбнулся предстоящему разговору.
Борис Григорьевич стоял у окна и, подолгу замирая в каждом из промежуточных положений, отрабатывал удар «полет ласточки», причем не бамбуковой палкой, как совсем недавно, когда он только начинал осваивать «Будокан», а настоящим самурайским мечом. Сегодня на нем была «охотничья одежда» из зеленого атласа, под которой виднелось дорогое кимоно из узорчатой ткани синобу. Когда Саша вошел, он бережно положил меч на подоконник, сел на циновку и указал на соседнюю. Саша, с трудом подвернув под себя ноги, сел и поместил свой взгляд на плакат фирмы «Хонда» с мотоциклистом в высоких кожаных сапогах, второй год делающим вираж на стенке шкафа справа от циновки Бориса Григорьевича. Борис Григорьевич положил ладонь на процессорный блок своей «эйтишки» - такой же, как у Саши, только с винтом в восемьдесят мегабайт, - и закрыл глаза, размышляя, как построить беседу.
- Читал последние «Аргументы»? - спросил он через минуту.
- Не, - ответил Саша, - я не выписываю.
- Зря, - сказал Борис Григорьевич, поднимая с пола свернутые листы и потряхивая ими в воздухе, - отличная газета. Я не понимаю, на что только коммунисты надеются? Пятьдесят миллионов человек загубили, и сейчас еще что-то бормочут. Все же всем ясно.
- Ага, - сказал Саша.
- Или вот, - сказал Борис Григорьевич, - в Америке около тысячи женщин беременны от инопланетян. У нас тоже таких полно, но их КГБ где-то прячет.
«Чего он хочет-то?» - с тоской подумал Саша.
Борис Григорьевич задумался.
- Странный ты парень, Саня, - наконец, сказал он. - Глядишь бирюком, ни с кем из отдела не дружишь. Ведь ты знаешь, люди вокруг, не мебель. А ты вчера Люсю напугал даже. Она сегодня мне говорит:»Знаете, Борис Григорич, как хотите, а мне с ним в лифте одной страшно ездить.»
- Я с ней в лифте ни разу не ездил, - сказал Саша.
- Так поэтому и боится, - сказал Борис Григорьевич. - А ты съезди, за пизду ее схвати, посмейся. Ты Дейла Карнеги читал?
- А чем я ее напугал? - спросил Саша, соображая, кто такая Люся.
- Да не в Люсе дело, - раздражаясь, махнул рукой Борис Григорьевич. - Человеком надо быть, понял? Ну ладно, этот разговор мы еще продолжим, а сейчас ты мне по делу нужен. Ты «Абрамс» хорошо знаешь?
- Ничего.
- Как там башня поворачивается?
- Сначала нажимаете «С», а потом курсорными клавишами. Вертикальными можно поднимать пушку.
- Точно? Давай-ка глянем.
Саша перешел к компьютеру, Борис Григорьевич, что-то шепча и подолгу зависая пальцами над клавиатурой, вызвал игру.
- Вот, - показывая, сказал Саша.
- Точно. Вот бы не догадался.
Борис Григорьевич снял телефонную трубку и принялся накручивать номер, и когда линия отозвалась, все лучшее поднялось из его души и поместилось на лице.
- Борис Емельяныч, - ласково сказал он, - нашли. Нажимаете цэ, а потом стрелочками... Да... Да... Обратно тоже через цэ... Да что вы говорите, а-ха-ха-ха...
Борис Григорьевич повернулся к Саше, умоляюще сложил губы и совсем не обидно пошевелил пальцами в направлении выхода. Саша встал и вышел.
- А-ха-ха... На листе? Попьюлос? Даже не слышал. Сделаем. Сделаем. Сделаем. Обнимаю...
Level 2
Саша ходил курить на темную лестницу, к окну, из которого был виден
высотный дом и какие-то обветшало красивые террассы внизу.