Минивэны — это для футбольных мамаш из пригорода, рассекающих с двумя детьми. Для нью-йоркской национальной сборной Беннеттов нужна тачка покруче.
— Бегом! — орал я, вытаскивая детей из машины обеими руками и сгружая их на тротуар.
Шона подбежала ко входу в тот момент, когда сестра Шила снимала крюк с дубовой двери, чтобы закрыть и запереть ее. Я заметил, как дряхлая монахиня оглядывает улицу, готовая пристрелить меня взглядом на месте.
Я рванул передачу «супер-д» и до отказа нажал педаль газа. Шины взвизгнули, и я спешно покинул место преступления.
16
Вернувшись в квартиру, я не мог поверить своему носу. Пахло кофе. Хорошим кофе. Крепким кофе.
И еще один запах. Я боялся сглазить, но был почти уверен, что пахло выпечкой.
Когда я вошел в кухню, Мэри Кэтрин как раз вынимала из духовки противень с кексами. Кексы с голубикой. Я обожал их так же, как Гомер Симпсон — пончики. Молодой девушке ни за что не съесть все шесть за один присест, правда ведь? Хоть один-то она мне оставит?
А кухня! Она сияла чистотой! Все поверхности были начищены до зеркального блеска, все миски убраны на место. Кто вызвал спецподразделение мойдодыров?
— Мэри Кэтрин!
— Мистер Беннетт, — откликнулась Мэри Кэтрин, сдувая светлую прядь волос с лица и ставя противень на плиту. — А где дети? Я брожу по квартире, как Белоснежка, — кругом маленькие кроватки и ни души.
— Гномы в школе, — ответил я.
Мэри Кэтрин скептически взглянула на меня, прямо как сестра Шила за пять минут до этого.
— Когда они уходят? — спросила она.
— Около восьми. — Я не мог оторвать взгляд от дымящихся кексов на плите.
— Тогда я буду приходить в семь, мистер Беннетт. А не в девять. Иначе зачем мне спускаться сюда, если вся работа уже сделана?
— Прошу прощения. И меня зовут Майк, помните? А вот эти…
— Только после завтрака. Вам как яйца поджарить, Майк?
После завтрака? Я думал, это и есть завтрак. Может быть, эти самые au pair — не такая уж плохая идея?
— С жидким желтком.
— С беконом или сосиской?
«Совсем неплохая идея», — подумал я, улыбаясь и качая головой.
Но не успел я как следует обрадоваться своей удаче, как завибрировал телефон. Я посмотрел на экран — босс. Я закрыл глаза и попробовал силой мысли стереть этот номер с экрана. Телепатия не помогла — телефон снова забился в руке, как свежепойманная форель.
Жаль, что это не форель.
Я бы бросил ее обратно в воду.
17
Я снова покачал головой, открыл телефон и поднес к уху.
Звонок домой от босса в мой выходной день мог значить только одно.
Экспресс-доставку дерьмовых новостей лично в руки.
— Беннетт.
— Слава Богу! — воскликнул Гарри Грисом, следователь в чине лейтенанта, начальник отдела по расследованию убийств Манхэттенского северного отделения. Скажите, что вы — эксперт элитного отдела Манхэттенского северного, и на любой полицейской вечеринке вам с радостью пожмут руку. Впрочем, в тот момент я обменял бы все эти рукопожатия на парочку жареных яиц. И пухлый, сочный голубичный кекс. — Слышал, что творится? — спросил босс.
— Где? Что? — Я сразу заподозрил худшее. Видимо, в голосе прозвучала паника — Мэри Кэтрин оторвалась от мытья посуды и обернулась ко мне. После одиннадцатого сентября для многих ньюйоркцев — полицейских, пожарных и особенно службы по чрезвычайным ситуациям — следующий теракт был лишь вопросом времени. — Что, черт возьми? Что творится?
— Тише, Майк.