— Теперь — чтобы шампанское превратилось в шоколад. Прошло двадцать пять лет, и круг замкнулся». Она наслаждалась каждым мгновением. «Какая же у нас была жизнь! Удачная, и полная, и…»
— Извините, господин президент, — прошептал чей-то голос. — Прошу прощения.
Болезненно бледный светловолосый мужчина в сером, с металлическим отливом, двубортном пиджаке остановился в трех метрах от их кабинки. В руках он держал меню и ручку. За его спиной незамедлительно возник метрдотель Анри — вместе со Стивом Бепларом, агентом личной охраны Хопкинсов, он попытался незаметно выпроводить незваного посетителя.
— О, извините, — бормотал мужчина. — Я просто хотел, чтобы президент подписал мне меню.
— Все в порядке, Стив, — сказал Стивен Хопкинс, подавая агенту знак, и смущенно пожал плечами, извиняясь перед женой.
«Ах, известность, — подумала Кэролайн, ставя бокал на безупречно чистую льняную скатерть. — Какая же ты зараза!»
— Я не для себя, это для моей жены Карлы… — не унимался бледный мужчина, высовываясь из-за мощного плеча агента личной охраны. — Карла — это моя жена! — продолжал он несколько громче, чем следовало бы. — О Боже! Что я такое говорю! Такая безумная удача — встретиться с величайшим президентом прошлого столетия, и что я тут болтаю? Я, наверное, покраснел. Должен сказать, что вы сегодня потрясающе выглядите. Особенно вы, госпожа Хопкинс.
— Счастливого Рождества, сэр, — ответил Стивен Хопкинс, улыбаясь ему настолько приветливо, насколько хватало сил.
— Надеюсь, я не сильно помешал, — сказал мужчина, пятясь, кланяясь и разбрасывая блики света от костюма.
— Помешал? — переспросил Стивен Хопкинс, широко улыбнувшись жене, когда посетитель наконец-то исчез. — Неужели муж Карлы и правда считает, что, разрушив самую романтическую минуту нашей жизни, он кому-то помешал?
Они все еще смеялись, когда из теней соткался сияющий официант, поставил на столик тарелки и развоплотился вновь. Кэролайн улыбалась, разглядывая авангардную миниатюру из фуа-гра, а муж подливал шампанское в ее бокал.
«Почти жалко есть такую красоту, — подумала Кэролайн, берясь за вилку и нож. — Почти».
Первый кусочек был исключительно воздушен: ей потребовалось несколько секунд, чтобы разобрать вкус.
А потом стало слишком поздно.
Струя сжатого раскаленного воздуха ударила Кэролайн Хопкинс в лицо, в горло, в легкие. Ей показалось, что глаза взорвутся еще до того, как выпавшая из руки серебряная вилка звякнет о фарфор. Она услышала голос Стивена:
— Боже, Кэролайн! — Он смотрел на нее в ужасе. — Стив! Помоги! Кэролайн плохо! Она задыхается!
2
«Господи, нет. Не допусти этого. Не допусти!» — пронеслось в голове Стивена Хопкинса, когда он, шатаясь, поднялся на ноги. Он открыл рот, чтобы снова позвать на помощь, но Стив Беплар был уже тут как тут: он схватил столик за край и отшвырнул его, освобождая дорогу.
Осколки хрусталя и фарфора разлетелись по полированному дубовому паркету. Сюзан Ву, второй после Стива агент в четверке личной охраны, вытащила миссис Хопкинс из ниши. Она пальцем проверила, нет ли во рту Кэролайн еды, а затем обхватила ее сзади и попыталась провести прием Хаймлиха.
Ледяная рука сжала сердце Стивена. Он беспомощно смотрел, как лицо жены из красного становится иссиня-черным.
— Стойте! Погодите! — крикнул он. — Она не подавилась, это аллергия! У нее реакция на арахис. Нужен адреналин! Она всегда носит с собой карандаш, где ее сумочка?
— В машине у входа! — вспомнила агент Ву.