Итан Деверо, с которым она только что познакомилась, внезапно стал вторым по важности фактором в ее жизни.
Мерида стояла неподвижно, пытаясь сосредоточиться на том, сколько времени потребуется, чтобы создать такой ковер.
– Я полагаю, около полутора лет.
– А если он понадобится мне раньше?
– Если все известные мастера соберутся вместе для этой работы, тогда, возможно, год…
– А что, если я хочу получить его быстрее? – настаивал Итан.
– Боюсь, вам придется набраться терпения.
Риз, вероятно, никогда не простит ее за то, что она не пообещала ему нанять всех мастеров, чтобы угодить этому человеку, готовому заплатить огромные деньги. А она вместо этого предложила ему подождать.
Только они говорили не о коврах. Она была совершенно уверена в этом.
И он тоже.
– Мне недостает терпения, – сказал Итан.
Он только что понял, почему не пригласил ее поужинать.
Потому что это будет только ужин.
А потом еще один ужин.
Нет, для этого ему недоставало терпения.
Он хотел знать, какова она на вкус, и его не интересовало, откуда она родом и какой была на самом деле.
И он быстро закончил их разговор.
– Что ж, – сказал он. – Спасибо вам за экскурсию. Это было интересно.
«Неожиданно интересно. И по разным причинам», – подумал Итан.
Мерида проводила его до дверей, и они пожали друг другу руки. На этот раз их рукопожатие продлилось на несколько мгновений дольше. И она старалась дышать ртом, а не носом, потому что исходивший от него запах неумолимо притягивал ее к нему.
– Была рада познакомиться с вами, – сказала Мерида, но ей хотелось вернуться в обитую темным бархатом комнату, откуда они только что вышли.
Что, черт побери, происходит с ней?
– Спасибо, что навестили нас, – спокойно произнесла она, в то время как ей хотелось закричать: «Убирайся, убирайся, убирайся отсюда!» И только ее актерское мастерство помогло ей сохранить невозмутимую вежливость.
Он больше не стал благодарить ее. И не пожелал ей хорошего вечера.
Итан Деверо просто ушел.
И посеял в ее душе смятение.
И лишь когда входная дверь закрылась за ним, она снова начала дышать.
Дьявол покинул здание.
Глава 3
Водитель подвез Итана к служебному входу в больницу, чтобы никто не заметил его прибытия.
Этого нельзя было допустить.
На следующее утро Джобу Деверо должны были сделать несложную плановую операцию, но любая утечка информации об этом вызвала бы переполох среди их акционеров.
Итана это беспокоило настолько, что он решил прилететь домой.
Постучав в дверь палаты, он открыл ее и вошел внутрь.
Там были Эйб и Морис, их директор по связям с общественностью.
– Итан! – Его отец, сидевший в кожаном кресле, с удивлением посмотрел на сына. – Что я могу для тебя сделать?
Сделать для него?
В его словах не было ни малейшего намека на привязанность. Он даже не предложил Итану сесть. Их отношения уже давно были натянутыми – возможно, потому, что они были невероятно похожи, и не только внешне.
– Я приехал повидаться с тобой. – Итан изо всех сил старался говорить ровно. – И я хотел знать, могу ли я чем-нибудь тебе помочь.
– О, это пустяки, – сказал Джоб. – В понедельник я уже вернусь в офис.
– Как идут дела в Дубае? – спросил Эйб, закрывая свой лэптоп и собираясь уходить. – Ты был на стройке?
– Да, – кивнул Итан. – Хелен как раз пишет отчет.
– Хорошо, – сказал Эйб. – Мы с Морисом идем ужинать – ты с нами?
Итан покачал головой:
– Я уже поужинал.
На самом деле в последний раз он ел в самолете, несколько часов назад, но он не был в настроении говорить о делах, а с Морисом и Эйбом этого было не избежать.
Когда они с отцом остались одни в комнате, оба почувствовали себя неловко.
– Где Шантель?
Итан обычно не интересовался любовницами отца, но просто через пять минут разговора им уже нечего было больше сказать друг другу.
– Мы расстались.
– Когда?
– Разве я расспрашиваю тебя о твоих любовных похождениях? – рявкнул Джоб.
– Нет, но лишь потому, что их у меня нет.
Его интересовал лишь секс, и он твердо рассчитывал и дальше вести такой образ жизни. Он видел, сколько неприятностей могут принести более глубокие отношения. История брачных отношений его отца не уступала истории Генриха VIII, за исключением публичных казней.
Но он много раз разводился.
А его мать умерла.
Итан не мог простить отца за это.
Не за ее смерть, а за предшествующие ей обстоятельства.
Итану было пять лет, когда она умерла. Но когда ему исполнилось одиннадцать, он решил сам выяснить, насколько были правдивы слухи о том, что у его отца был роман с их няней.
Он указал на фотографии счастливой семьи, которой они когда-то были.
– У тебя было все, и ты все разрушил. Это из-за тебя ушла Меган.
Джоб молча сидел, держа в руках стакан с виски, и наблюдал, как бунтует его младший сын. И только когда Итан бросился бежать из комнаты, он сказал:
– Итан! Вернись немедленно.
– Убирайся к черту. Я ненавижу тебя за то, что ты сделал.
Они больше никогда не говорили об этом.
Но сейчас, учитывая приближение операции, Итан спросил:
– Итак, что произойдет завтра?
Итан хотел знать подробности, но Джоб отказывался говорить об этом.
– Это просто небольшая процедура, – пожал плечами его отец. – Просто диагностика.
– А не могут они просто просканировать тебя или что-то в этом роде?
– А ты, я вижу, поступил в медицинское училище?
– Я просто пытаюсь понять, нужна ли эта операция?
– Именно это пытаемся выяснить и мы. Операция назначена на восемь утра, а в девять я уже буду здесь. Я хотел провести ночь перед операцией дома, но профессор Якобс был категорически против.
– Потому что дома ты проигнорировал бы его инструкции по поводу легкого ужина и никакой выпивки.
– Это правда, – признал Джоб. – Послушай, если ты действительно хочешь что-то сделать для меня, тогда посети этот бал у Кармоди.
И тут Итан понял, что дела у отца обстоят неважно. Отец всегда посещал ежегодный бал у Кар-моди, сколько Итан себя помнил.
Бал был назначен через две недели. И то, что отец отказывается в этом году посетить его, встревожило Итана. Но он этого не показал. Он просто согласился заменить отца на этот вечер.
– Тебе понадобится партнерша, – пробурчал Джоб.
– Уверен, что справлюсь с этим. Я приеду навестить тебя утром.
– Ни в коем случае, – предупредил Джоб. – Эта чертова пресса уже запустила в меня свои когти.
– Почему? – спросил Итан.
На мгновение одинаковые черные глаза встретились, но Джоб не собирался никому ничего рассказывать.
– Просто ведите себя, как всегда. Профессор позвонит вам, дети, когда операция закончится.
Дети.
Его отец все еще называл его и Эйба детьми, хотя им было уже тридцать и тридцать четыре года соответственно. Но в этом слове никогда не звучала привязанность.
Закончив дежурный визит, Итан пошел по коридору и машинально свернул направо, к лифту, хотя никогда раньше здесь не бывал.
А потом вдруг остановился как вкопанный.
Он был здесь раньше.
Итан смутно помнил себя пятилетним, одетым в новенькую школьную форму. Они с Эйбом и новой няней шли попрощаться с их матерью. Пресса ждала на улице, но их инструкции были в тот день не такими, как всегда.
– Не машите руками и не улыбайтесь. Старайтесь выглядеть опечаленными.
Кто мог сказать это детям? Кто посмел сказать им, как вести себя в тот день, когда умерла их мать?
И он уже знал ответ – это была новая няня.
Водитель ждал в машине, но Итан отпустил его. Он хотел пройтись, чтобы избавиться от больничного запаха, все еще щекотавшего его ноздри.
Внезапно, двадцать пять лет спустя, он вернулся в тот день. Он испытывал горечь утраты.
И вину, в особенности вину.
Потому что он не горевал так по матери, как все предполагали.
Меган.
В тот момент его больше всего огорчало отсутствие его няни Меган.
Веб-сайт галереи был постоянным источником раздражения для Мериды.
Предполагалось, что Клинт обновит его до своего отъезда на ярмарку прикладных искусств, но он, конечно, этого не сделал.