Кто был этот человек?
Конечно, про прошествии двух тысяч лет точно сказать сложно, но у нас есть очень хорошая кандидатура.
Этим человеком мог быть сам Иуда Фома. Ученик вождя, который называл себя его Духовным Близнецом. Который провозгласил себя Близнецом Иисуса после его смерти. Который считал, что он тоже стал Христом. И который спорил с какими-то прельстителями, считавшими Царство Божие материальным.
Все? Нет, не все.
Дело в том, что наше высказывание сохранилось в урезанной форме в Евангелии от Луки. Лука рассказывает нам об Иисусе следующее:
«Быв же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17: 20–21).
Удивительно – но это хорошо знакомое каноническое изречение Иисуса есть на самом деле кратчайшая формулировка гностицизма.
О чем учили гностики? О том, что вещный мир сотворен не настоящим Творцом, а глупым Демиургом, который не знал, что он не творец. Когда этот Демиург попытался вдохнуть в глиняного Адама, сотворенного им, жизнь, это у Демиурга не получилось. На помощь пришел настоящий Творец, который вдохнул в человека часть своего духа. Этим он его и оживил.
Единственная часть, которая есть в этом материальном мире от Царства Божия, – это человеческий дух, часть Бога-Творца. «Царство Божие внутри нас».
«Иисус сказал: Если реберим говорят вам: Смотрите, царствие в небе! – тогда птицы небесные опередят вас. Если они говорят вам, что оно – в техом, тогда рыбы опередят вас. Но Царствие внутри вас и вне вас» (Фм. 3:1–3).
«Не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:20–21).
Как нетрудно заметить – Лука позаимствовал и сократил Иуду Фому. Мы легко можем заметить, что текст, упоминавший «небо и бездну», является явно первичным по отношению к невнятному изречению «вот здесь или вот там». Получается, что прототипом утверждения Луки был очень ранний иудео-гностический текст, который является квинтэссенцией гностицизма, – и этот текст, обеззаразив его и дезинфицировав, употребляет в пищу протоортодокс Лука.
И это не единственное такое сокращение. Так, у Матфея Иисус говорит по-гречески: «Ищите и обрящете» (Мф. 7:7).
У Фомы он говорит по-арамейски: «Пусть тот, кто ищет, не перестает искать до тех пор, пока не найдет, и, когда он найдет, он будет потрясен, и, если он потрясен, он будет удивлен, и он будет царствовать над всем» (Фм. 2).
Это высказывание Иисуса опять-таки имелось в написанном по-арамейски «Евангелии от евреев», и из этого мы опять-таки можем предположить (хотя и с меньшей уверенностью), что полный арамейский вариант сущестовал раньше, чем краткий греческий – и носил при этом, в отличие от греческого, вполне ярко выраженный гностический характер.
Но как согласовать этот ранний гностический характер с утверждением церкви, что гностицизм был поздней ересью?
Место написания: Эдесса
Где же было написано такое удивительное Евангелие, самый ранний слой которого сочетает явный иудаизм с явным же гностицизмом?
Скорее всего, оно было написано в городе Эдессе, и это обстоятельство является еще более удивительным, нежели его арамейский язык{39}.
Дело в том, что мы привыкли думать о христианстве как о религии, которая распространялась в первую очередь внутри Римской империи. А Эдесса до III в. н. э. находилась за границей этой империи.
Она была столицей маленького Осроенского царства – буферного государства между Римом и Парфией. Крошечная, но стратегически важная Осроена представляла из себя, по сути дела, просто большой оазис в верховьях между Евфратом и Тигром.
Эдесса, основанная Селевкидами, находилась всего в 300 км от столицы римской Сирии – Антиохии. Однако после краха Селевкидов Эдесса быстро обарамеилась, стала тяготеть к Парфии и управлялась местной арабской династией. Члены династии чеканили монеты с изображениями то римских императоров, то парфянских царей и все более и более втягивались в орбиту римской политики, пока наконец не были поглощены – в 216 г. по существу и в 242 г. окончательно – Римом.
В результате последователи Иисуса существовали в Эдессе в совершенно других условиях, нежели в преследовавшей их Римской империи.
В Риме христиане прятались по частным домам, собираясь на богослужение, как на подпольную явку. Никаких христианских храмов в I–II вв. в Риме быть не могло. Напротив, в Эдессе здание церкви, где собирались для богослужения верующие, существовало уже к концу II в. н. э. Мы это знаем из «Эдесской хроники», сообщающей, что в ноябре 201 г. это здание вместе с большой частью города было уничтожено наводнением.
Одним из виднейших эдесских христиан II в. н. э. был человек по имени Бардесан. Этот человек имел в Эдессе совсем другой социальный статус, нежели вольноотпущенники и рабы, которые, вместе с богатыми женщинами, обыкновенно являлись главным объектом христианской вербовки в Риме.
Бардесан был видный парфянский аристократ, великолепный стрелок из лука (умение это считалось необходимым именно среди парфянской знати), товарищ детских игр, а потом ближайший приближенный царя Эдессы Абгара VIII.
В Эдессе никогда не издавались эдикты против христиан. Никакие доносчики в ней не сговаривались «уничтожить святых», не ждали нужного часа, не входили «в Дом Господень тогда, когда все молятся и восхваляют Господа», и не схватывали их, как жаловался в начале III в. Ипполит Римский{40}. В ней не было Нерона, который зашивал христиан в шкуры быков на потеху толпе, Веспасиана, который после разгрома Иудейского восстания приказал предать смерти всех потомком дома Давидова, и Марка Аврелия, по чьим эдиктам «по всей Асии» преследовали и гнали «людей благочестивых»{41}. Более того, среди эдесских христиан царила упорная легенда, что предок Абгара VIII, Абгар V принял христианство еще в I в. н. э. сразу после смерти Христа!
И даже если не разделять точку зрения автора данной книги о том, что закон, приписывавший предавать христиан смерти, был принят Сенатом еще в 36 г. н. э., под давлением императора Тиберия, то видно, что в Эдессе на эволюцию учения святых действовали совсем другие факторы, чем на римское христианство.
Что мы можем еще сказать про «автора» это необыкновенного Евангелия, про апостола Иуду Фому?
Где он жил? Чем он кончил?
Каков был его исторический прототип? Каковы были его отношения с другими апостолами, и прежде всего с Иаковом по прозвищу Праведник, «для которого были сотворены Небо и Земля»?
Что еще мы знаем об апостоле Близнеце?
Не так уж и мало.
Дело в том, что у нас есть целая его биография – «Деяния Фомы». Правда, эта биография написана не раньше начала III в. н. э. – и это плохо{42}. Зато она написана на том же арамейском языке, что и «Евангелие от Фомы», и, более того, она написана в той же самой Эдессе.
Приступим же к изучению этой увлекательной и необыкновенной биографии, и посмотрим, что мы можем из нее извлечь.
Жизнь и необыкновенные приключения апостола Иуды Фомы
«Деяния Фомы» начинаются с того, что Иисус Христос, явившись после смерти Фоме, «который близнец», посылает его апостолом в Индию. Фома в Индию не хочет, мотивируя это тем, что он – еврей. «Куда бы ты ни послал меня, посылай, но в Индию я не пойду», – говорит он Иисусу{43}.
Ввиду такого упрямства Фомы Иисус пускается в хитрую стратагему. В это время в Иерусалиме пребывает индийский торговец по имени Аббан. Его прислал царь Гундафор (реальный исторический персонаж, правивший частью Индии в I в. н. э.) с тем, чтобы тот купил ему искусного плотника для строительства дворца.