И ещё о профессиях – как вы думаете, каковы шансы, что дочь учительницы тоже станет учительницей? Вот статистическая картинка по всем профессиям, обратите внимание на военных. А хотите узнать, насколько дети с возрастом удаляются от родителей в обычных километрах? Да пожалуйста, смотрите здесь: сыновья всё-таки дальше, чем дочки.
Что ещё интересно школоте? Секс, религия? Угадайте, какой процент мусульман вступают в отношения с христианками. Нет, не угадали – меньше. Теперь сравним с графиками по другим религиям: ага, у мормонов вообще жесть. А вот и раскладка по странам: видите, Испания самая раскрепощённая, но даже там межконфессиональных пар вдвое меньше, чем пар с общей религией.
Хочется навести на резкость и поизучать отдельных людей? Легко! Вот вам персональные кластеры связей: у большинства людей их всего три, «семья-школа-соседи», к 30-ти годам добавляется ещё пара кластеров, но позже опять происходит спад до трёх. А вот векторы внимания: успешный человек больше общается с друзьями, несчастный – читает незнакомцев. А вот любопытные корреляции вкусов: владельцы кошек чаще увлекаются мрачной фантастикой. Ну и конечно, многие вещи можно в динамике прокрутить: скажем, частотный анализ ключевых слов в постах выдаёт периоды обострения психических расстройств – все видят на этой картинке, в чём секрет успеха рождественских распродаж?
На таких примерах связка пыльной антропологии с современными сетевыми исследованиями вышла очень впечатляющей, и Егор вышел из аудитории с целым списком новых имён, от Эмиля Дюркгейма до Джареда Даймонда. Даже Лоренца и Фарба захотелось перечитать с учетом того, что показали на слайдах той лекции. А может, всё дело было в картинках: деревья социальных графов и ёжики диаграмм удивительным образом напоминали любимый зал Палеонтологического, а весь Интернет представлялся огромной чашкой Петри…
В этой чашке у него завёлся и свой уголок для экспериментов: после одного летнего похода они с приятелем замутили группу «Вконтакте», посвященную родникам и ключам. Вскоре стало ясно, что в соцсети не хватает функционала – в первую очередь, нужна была удобная интерактивная карта, лучше в виде мобильного приложения. Плюс какая-то система поощрения: те, кто описывает и наносит на карту больше родников, должны получать больше респекта и уважухи.
Приятель, учившийся на геологическом, больше интересовался самой картой, которую он собирался использовать в своей научной работе с модным экологическим уклоном: засоление грунтовых вод вследствие вырубки лесов. Егор же увлёкся сетевой антропологией. Начавшись с рутинных задач по организации сайта – как упростить навигацию, разрешать ли анонимность – его наука постепенно двигалась к более тонким вопросам.
Принципиально ли онлайновые ритуалы отличаются от офлайновых, или это просто другая форма тех же ритуалов? Скажем, чтение записей в блоге понравившейся девушки – чем не аналог обнюхивания при знакомстве? Или такая параллель: выбор сетевого ника как наречение новым именем при инициации у индейцев.
Или вот сакрализация приложений. Понятно, что машинный интеллект уже обогнал человека по многим параметрам в цифровой среде, как акула обгоняет в воде аквалангиста. Но статус «высшей силы» пока ограничен, поэтому отношения с умными машинками очень напоминают отношения язычников с разрозненными духами природы, а в роли шаманов выступают сисадмины и хакеры. Означает ли это, что следующим шагом обязательно станет поклонение единому машинному супер-интеллекту, эдакий технический монотеизм?
Ну и самое интересное: какой клей скрепляет сетевые сообщества, если речь не идёт о родстве, территории и прочих понятиях «своих-чужих» из физического мира? Казалось бы, логичный ответ – «общая идея». Но любой вменяемый вебмастер скажет вам, что этого недостаточно.
Более того, собственный опыт поддержки сайта-сообщества привёл Егора к подозрению, что некоторые скромные вебмастера шарят в этологии даже лучше, чем бородатые профессора университетов. В то время как раз вышла книжка голландского приматолога Франса де Вааля «Бонобо и атеист: в поисках человеческого у обезьян». В ней известный учёный описывал загадочный эффект: после 2005 года его студенты на лекциях стали в штыки воспринимать цитату о том, что человек по природе – злобное эгоистичное животное, а вся мораль и взаимное уважение – лишь лакировка низменных инстинктов. Однако массовые научные публикации, доказывающие врождённый альтруизм, появились позднее. Поэтому Франс де Вааль предположил, что вначале произошли какие-то изменения в обществе, а наука «просто пытается соответствовать духу времени». Но что именно случилось в середине нулевых, отчего студенты вдруг поверили в доброту окружающих? Учёный с мировым именем так и не понял.
А опытный вебмастер ответил бы сразу: именно в эти годы в интернет-сервисах стала обычным явлением ежедневная оценка действий каждого человека с помощью “плюсов”, “лайков” и прочих виртуальных поглаживаний. Общественно-полезные дела стали приносить быстрое и наглядное поощрение: родилась цифровая карма. Вебмастер даже назвал бы эту “лайкировку” новым этапом развития нравственности человека будущего… но тут его мог бы щёлкнуть по носу бородатый антрополог, который напомнил бы, что такая же ситуация усиленного позитивного фидбэка работает в религиозных общинах и сектах. Именно потому так живучи некоторые бредовые идеи: если их последователи получают больше позитивных реакций от своих единоверцев, чем одинокий желчный атеист, такое мировоззрение не разломаешь голой логикой…
После диплома Егор продолжил ту же тему в аспирантуре: вебмастер и антрополог в его голове отлично работали вместе. А вот с геологом они разругались. Предметом спора, как во многих подобных случаях, стали деньги. На популярной конференции стартапов, где они демонстрировали свое приложение с картой родников, геолог подружился с представителями компании-производителя минеральной воды. Вначале дядечки в дорогих пиджаках заинтересовались проектом чисто ради пиара, но скромный парень с геофака показал себя настоящим бизнесменом: он предложил им освоить местное производство минералки из тех соляных ключей, что размечены на карте. Зачем тащить через всю страну воду из какого-нибудь Кисловодска, если её можно качать под Москвой?
При этом всю сделку по продаже проекта он провернул без участия Егора. Это было нетрудно: вся документально оформленная собственность их бизнеса состояла из домена, записанного на геолога, и приложения в Google Play, опубликованного с его же аккаунта.
Однако на конференции заметили и второго партнера. Среди визиток, попавших в карман Егора, оказалась чёрная карточка с серебряным названием пашиного агентства. На тот момент Егор ещё не знал о кидалове, которое приготовил ему геолог, и чёрную визитку он взял исключительно из вежливости, чтобы побыстрее разойтись.
Но Паша сам позвонил через две недели. К тому времени стало ясно, что вся егорова антропология превратилась в чисто теоретическую науку: материал для диссертации у него был, а вот сайта уже не было. Да и денег тоже. Поэтому пашино предложение «проконсультировать один похожий проект» оказалось весьма кстати.
4. Рыбка Поньо
Поедая паэлью на рынке, он вспомнил, что надо покормить и мобильник, то бишь купить зарядку – старую они забыли в отеле в Гонолулу.