Дядя Койчо пришел в ярость и даже разлил свою рюмку в тарелку с солеными огурцами.
– Не пускают они! Вон американцы как пускают? Как только появились первые летающие тарелки веганцев, тут же блокировали им всю электронику, так что? Беседы, переговоры, как разумные существа. В результате подписали торговое соглашение и все довольны. Веганцы…
– Вот уж эти точно извращенцы! – громко всхлипнул дядя Груйо.
– Почему же, Груйо? Питаются они исключительно менструальной энергией, – шутливо подбросил дедушка.
– Ментальной, дед, веганцы питаются энергией мысли, и чтоб ты знал на будущее, извращение, прежде всего, явление духовное, – компетентно заметил Груйо.
Все замолчали, потому что эти комментарии дяди по поводу «голубых» они слышали и раньше. Дядя Койчо, немного успокоившись, продолжал:
– Так вот я и говорю, американцы сразу поняли, что им выгодно, а что – нет. Бизнес у них теперь процветает, целыми днями смотрят телевизор, попкорн жуют, а все, что рождается в их мозгах, – готовое сырье для продажи – пожирают веганцы и платят за это дорого-предорого…
– Дядя Койчо, а правда, что от постоянного просмотра их замечательного телевидения мозги у них разжижаются, и они выдают самые вкусные мысли? – спросил я.
– По крайней мере, так говорят веганцы. Кроме того, кого волнует, что у них там происходит? Главное, что им деньги платят.
– А мы ведь, Койчо, тоже смотрим американские передачи, но почему-то веганцы не хотят покупать наши мысли? – возмутился дедушка.
– Ну, во-первых, дело не только в просмотре, дед, это ведь и думать надо на американском, а пока их тебе переведут, болгарин десять раз подумает, что его разводят, и хорошие мысли уже стухнут к тому времени. А кому охота протухшие мысли потреблять, дед?
– Так-то оно так, но нет ли и для нас каких-нибудь мелких нашественников, с Меркурия, например, или с Нептуна?
Стол затрясся от дружного смеха. Ну все, если они уже начали ухмыляться, значит, опять начнут свои непонятные разговоры. А пойду-ка я лучше на улицу играть в марсианцев и веганцев.
Весь город предоставлен мне для игр с тех пор, как объявили, что путь в Европу открыт, и все уехали туда. Помню утро, когда мы проснулись и, увидев, что мы одни, папа гордо выпрямился и выкрикнул: «Не будь я Аспарухом[8], если уйду с этой земли, пусть я даже буду последним на ней!» И посмотрел на меня.
Я знаю, о чем он мечтает, но я намерен выучиться и покинуть эту страну. Вдруг я стану великим человеком. Русским марсианцем, например, а может, американским веганцем.
Перевела Ольга ПоповаМартин Петков. Помидоры – голубые, телята – с крыльями
– Помидоры будут голубые. Все! – Главный секретарь Маршал решительно ударил кулаком по столу и обвел взглядом присутствующих.
– Это шантаж! – вскочил Стантски. – Я – против!
Главный секретарь злобно усмехнулся.
– Я не ставлю вопрос на обсуждение, я лишь уведомляю вас. – Он посмотрел на часы и кивнул как бы сам себе. – Через четверть часа Президент сделает выступление.
– Выступление? Какого черта ему приспичило делать выступление как раз сейчас? Мало ему прежних, что ли?
Биолог Стантски, консультант федерального правительства, места себе не находил от возмущения.
– Нужно расставить приоритеты, – холодно ответил Главный секретарь. – Вам хорошо известно, что мы вступаем в заключительный этап гармонизации. В ближайшее время ждем приглашение на Съезд Объединенных цивилизаций, где наконец станем частью большой космической семьи.
– Приоритеты! – горько рассмеялся биолог. – Хватит разводить демагогию, прибереги ее для газетчиков.
– Не пойму, чего вы брыкаетесь? – раздраженно воскликнул Маршал. – Эка важность – помидоры! Мы сделали эволюционный выбор, решив присоединиться к Объединенным цивилизациям.
Научные консультанты уныло посмотрели друг на друга. Дэн Сяо тихо проговорил:
– Сначала рис стал зеленым, потом лук потерял горечь, мы начали выращивать бананы длиной не больше шести сантиметров, узаконили бессольную соль и обесслаженный сахар, огурцы уже не прямые, а калачиком, а теперь еще и помидоры станут голубыми. И каков будет вкус у этих помидоров?
Главный секретарь надменно смерил его взглядом. Сколько раз он говорил Президенту, что эти консультанты будут только мешать. На кой надо было включать их в рабочие группы? Биологи роптали на каждую перемену. Экологи протестовали против климатических коррекций. А юристы… о юристах даже не хотелось думать, они все время тормозили переговоры и без устали повторяли: это невозможно, то невозможно, это в нарушение закона, то в нарушение Конституции… Чушь, все возможно, было бы желание.
Маршал ударил кулаком по столу и заорал на Дэн Сяо:
– Перестаньте артачиться как ослы! Каким должен быть вкус у гребаных помидоров, согласно стандартам Объединенных цивилизаций, таким и будет! Не забывайте, что они предоставят нам необходимые модификаторы для корригирования их цветовых и вкусовых характеристик.
– Да, – кисло вставил Стантски. – За это мы заплатим тоннами океанской воды и тысячами кубиков арктического льда.
– Общее благо требует, – важно изрек Маршал.
Главный секретарь был молодым мужчиной лет двадцати пяти. Сложная административная машина, следуя своим специфическим закономерностям, вытолкала его непосредственно на этот пост, игнорируя недостаток опыта и профессиональных качеств. Эти мелкие недостатки он возмещал огромным желанием для показных действий и хороших отношений с Президентом Торбачевым, чьим протеже являлся.
Кстати, это самое стремление к общему благу с некоторого времени появилось у многих государственных чиновников и привело к ряду конфузных ситуаций. Например, из-за неточностей перевода с языка альфы Центавра, в течение нескольких месяцев телятам прививали крылья, вместо жабр. Жабры были необходимы, так как согласно Меморандуму о всеобщей адаптивности живых организмов, раздел II, подраздел 33-А, принятому Девяносто вторым Съездом Объединенных цивилизаций, все животные типа «домашних» должны были обладать способностью существовать как на суше, так и под водой. Тот же Меморандум, но в разделе IV, подразделе 2-Б, предусматривал, чтобы дельфины и киты вышли из воды и начали жить на суше, что, со своей стороны, лежало в основе и Меморандума о создании равных возможностей для развития всех живых организмов. Дельфины, однако, категорически отказывались сделать такой революционный шаг, пренебрегали распоряжениями Меморандума и были полны решимости остаться в море. За небольшими исключениями, с китами дело обстояло не лучше. Поэтому, после изнурительных переговоров, Объединенные цивилизации пошли на компромисс, давая Земле дополнительный срок для выполнения обязательств по Меморандуму. Но более или менее успешные результаты и эффекты «общего блага» сыпались со страшной силой – долгое время летающие телята вносили беспорядок в воздушное движение, повисали в ветвях деревьев, садились на небоскребы и вообще доставляли массу хлопот пожарным командам.
– Общее благо… – ворчал Стантски. – Вам это общее благо поперек горла станет. Эти с Южного Креста – из антиматерии, в Орионе – червяки на силиконовой основе, а мы гармонизируемся с ними. Это же безумие!
В этот момент прозвучал предупредительный сигнал, и телевизоры в зале включились автоматически. На экранах возник величавый лик Президента Торбачева. В зале стало тихо. Задумчиво прищурив глаза, Президент взирал на камеру.
– Земляне! – сказал он. – Близится счастливый день. День, которого все ждут, уже не только мечта. Наши служители прилагают неимоверные усилия для того, чтобы ускорить процесс гармонизации, который поможет нам приобщиться к своим внеземным братьям по разуму. Мы встретились с ними всего двенадцать лет назад, и вот завтра…