– Я ничем не могу вам помочь. Я могу с уверенностью вам сказать, что данная девушка не обращалась ко мне за помощью. Но я все проверю ещё раз, – он достал платок из заднего кармана брюк и вытер лоб, покрывшийся испариной. – Оставьте ваш номер сотового.
Марика быстро продиктовала цифры. Роуинна посмотрела на подругу. У нее были испуганные глаза и обеспокоенное лицо.
– Все в порядке? – шепнула Рина.
– Потом.
Когда они вышли на улицу, Рина повернулась к подруге:
– Что случилось? У тебя лицо побелело. Разве мы не пытаемся найти Викторию? Он – представитель закона.
– Нам нужно держаться от это места как можно дальше, – Марика схватила Рину за руку и быстро пошла.
– Но, почему?
Марика замерла на полпути.
– Понимаешь, когда мы сидели в кабинете, и ты объясняла ему все подробности. В общем, я заметила на полу заколку. Я сразу узнала ее. Это заколка моей сестры. Серебряная, в виде банта. Я сама подарила ей на день рождения. Я не могла перепутать или ошибиться. А он ведь говорил, что данная девушка не обращалась за помощью.
– Это значит…
– Это значит, что Виктория была там, – договорила Марика. – Мы не знаем, что случилось дальше, и почему он нам солгал. Но нам нужно задержаться здесь. Я должна отыскать Викторию!
Видя из окна удаляющихся девушек, Фрэнк набрал номер и сказал в трубку:
– Леон, у нас проблемы!
3
Сегодня я встретил девушку. У нее темные волосы и зеленые глаза. И она – человек! Она стояла у голубой ели, разговаривая по мобильному телефону. Я напряг слух. Ничего важного! Она говорила с другой девушкой. Они обсуждали выбор гостиницы. Наконец, она закончила говорить и повернулась в мою сторону.
Я стоял, прислонившись спиной к дубу и смотрел, не отводя глаз. Я смотрел на нее, не отрываясь. То, как она двигалась, разговаривая по телефону. Взмах рукой, когда она касалась своих волос. И улыбка, она была очаровательна, эта девушка со смеющейся улыбкой. А она будто и не замечала моего взгляда. Она словно смотрела сквозь меня, как будто кидала мне вызов. Мое тело сковала некая напряженность. Я многих женщин повидал за свою долгую жизнь. Но эта девушка была иной.
Глупо, что я так подумал о ней. Если бы я только захотел, она бы подчинялась мне безоговорочно. Наверняка, ее кровь – это некий нектар. Амброзия для проголодавшегося путника.
Оо, я бы прокусил ее тонкую шею одним укусом. Я не стал бы впиваться клыками в кожу. Я бы медленно дегустировал, как французский сомелье. Она бы тихо постанывала в моих объятьях от боли.
Мои мысли кружили мое сознание. Я немного отвлекся. Девушка напротив уже была не одна. С ней стояла еще одна девушка. По-видимому, та, с которой она разговаривала по телефону. Я прислушался к их разговору.
– Послушай, я понимаю, что эта гостиница находится неподалеку от леса.
– Нет, Марика, она находится прямо в лесу. Мне страшно. Очень страшно.
– Роуинна! На большее у нас не хватает средств. Черт его знает, сколько мы здесь пробудем. Так что нужно копить.
Роуинна! Это имя, как мед, льющийся по моим венам. Ого! Я со времен своего брака не был таким романтичным. Того и гляди, скоро буду сочинять стихи. Я немного постоял и пошел прочь.
Я бродил по городу, вспоминая о прошлом. Моя прекрасная жена, Лора. Такая хрупкая девушка, ставшая ненасытным монстром.
С самого детства мы были неразлучны. Мы поженились очень рано. В те годы мне было очень тяжело. Моя мать умерла, когда мне было двенадцать лет. Меня воспитывал отец. Но, не выдержав разлуки с моей матерью, он покончил с собой. Можно сказать, что его убила тоска. Она разъела ему сердце и душу. Так, в мои пятнадцать лет, я остался один. Но, каким-то образом, я не попал в интернат. Видимо, все же мой отец позаботился о моем будущем. Так я попал в дом Лоры. Мы вместе взрослели. Лору тоже воспитывал отец. О ее матери я слышал очень редко. Я понимал на тот момент, что для ее семьи эта тема очень болезненна.
Я помню, как я впервые признался ей в чувствах. Я уже почти был готов выслушать отказ. Я боялся, что я ей буду не нужен. И если бы мои чувства были невзаимные, я бы сразу же покинул дом. Но Лора призналась, что тоже любит меня.
Мы были самой счастливой парой на свете. Мы были созданы друг для друга. Самая красивая пара, так говорили о нас в городе. Лора была замечательной хозяйкой. Я устроился на почту. Дора приносила мне обеды, и мы, смеясь, ели ее новые блюда. Мы вместе готовили ужины, которым придумывали необычные названия. Например, я любил готовить жаркое из баранины под названием: Горячий голодный баран. А Лора любила печь торт под названием: Худая толстушка. У нас был огромной дом в распоряжении. После многочисленных споров отец Лоры оставил нас и уехал в другой город. Мне до сих пор немного грустно, когда я вспоминаю, как я настойчиво убеждал его остаться. Но он был непреклонен. В конце концов, по его словам, мы должны были сами строить свое будущее.
Мы были такими горячими. Каждую минуты мы проводили вместе. Вечерами я звал Лору на свидания. Чаще всего мы ходили в поле. Там мы ложились на траву, смотрели в небо и мечтали о наших будущих детях. Лора так гордилась обручальным кольцом на левой руке. Молодые, озорные глаза, и вера, что завтра будет только лучше. Наше счастье разрушила та проклятая телеграмма.
Я помню, как она уезжала. Мы стояли на крыльце нашего дома, прощаясь. Я сжимал ее в своих объятьях. Я так крепко обнимал ее, что она дрожала. Она подняла на меня свои глаза, налитые слезами, и сказала:
– Дэниел, прости, что ты не можешь поехать со мной, но таково условие моей матери. Прости.
– Ничего страшного, милая, – прошептал я. – Когда ты вернешься, я буду здесь. Я всегда буду рядом с тобой. Ты помнишь нашу клятву?
– «В радости, и в горе. В жизни, и в смерти», – сказали мы оба, глядя друг другу в глаза.
Это был последний день, когда я видел милую Лору. Через несколько дней ко мне вернулась всего лишь тень моей жены. Нет, это была Лора. Но чужая. Не моя милая жена с очаровательной улыбкой. Лора вернулась исхудавшей, бледной, с синяками под глазами. Холодная женщина с надменным лицом. В ее глазах появился какой-то лихорадочный блеск. Я любил эту женщину всем сердцем, но теперь в моем сердце поселился страх. На все мои расспросы и любые попытки завести разговор, она лишь огрызалась и закрывалась в своей комнате. Да, после возвращения Лоры, мы теперь спали раздельно.
Я не понимал причины ее изменений. Днем она чаще спала, закрывшись в комнате. А ближе к закату она преображалась. Ее щеки розовели, она громко смеялась и была очень активной. В такие вечера я пытался не смотреть ей в глаза. Ее поведение нагоняло на меня ужас. На любые попытки завести разговор, она лишь улыбалась. Я был рад, когда она перестала приносить мне обеды на работу. Мне было стыдно.
Следующей ночью я проснулся от громкого звука. Я спустил ноги с кровати и поежился. Ночи в Ирландии всегда холодные. Я встал с постели и подошел к окну. Открыв створку, я прислушался. Звук шел из курятника. Я накинул куртку и взял ружье. Выйдя из дома, я аккуратно приблизился к курятнику. Звук определенно шел оттуда. Тогда я думал, что это волк пробрался в сарай. Я раскрыл двери и вскинул ружье. Тревога железным обручем сдавила мне сердце. В сарае было темно, я дрожащими пальцами нащупал выключатель. Свет озарил помещение, и я увидел …Лору. Она сидела на корточках, ко мне спиной. Ее громкое чавканье испугало меня. Вокруг нее лежали выпотрошенные тушки цыплят. Я хотел ее тихонько позвать, но в этот момент она обернулась. Я попятился назад. С ее подбородка стекала кровь. В руках она держала уже мертвую курицу.
– Лора! Боже мой!
Ее глаза горели неестественным светом. На ее губах прилипли мелкие перья. Она надвигалась на меня, как грозная черная пантера. Я все так же медленно пятился назад. Лора откинула курицу, подбежала ко мне. Рывок! Она прыгнула мне на грудь, сбив меня с ног. Я очень удивился тогда, что в Лоре было столько силы. Она удерживала меня одной рукой, как будто пыталась вдавить в землю. Я поставил приклад между собой и ею. Но она была гораздо сильнее меня. Она била меня по лицу, а губами тянулась к моей шее. Расстояние между ней и мной значительно сокращалось. Я смотрел на нее, и не верил свои глазам. В ту минуту она была такой жестокой. В ее глазах больше не было той любви, которую я видел в ней всегда. Я опустил приклад не в силах больше бороться. Я почувствовал ее дыхание на моей коже. Она завела мою голову вбок, и вонзила зубы в шею. Последнее, что я помню из того дня, невыносимая боль. Я пытался кричать и не мог. Боль, которая раздирает твое тело. Запах крови, заливающей мое горло. И боль, поселившуюся в моей душе. Я хотел умереть, только бы не видеть безумные глаза моей жены, не чувствовать, что женщина, которую я любил, съедает меня заживо. Постепенно все происходящее начало расплываться. И я потерял сознание.