- Именно, - Попутный взглянул на начальника Отдела. - Имеет смысл продолжить трёп в узком кругу?
- Да куда уж уже, - Сан Саныч посмотрел на Женьку. - Земляков, выйди. На пять минут. Не будем мы твой допуск отягощать...
На турнике во дворе рядовой Земляков сделал энергичный подъем переворотом, и уселся на теплую перекладину. Было почему-то обидно. А чего, собственно? Нафига нам эти допуски? Тут и так, пожалуй, в Куршевель уже так запросто не прогуляешься.
К турнику подошли мающиеся бездельем комендантские:
- Слушай, Земляк, не знаешь, чего нас завтра в город не пускают? Совсем уже беспредел навели.
- Да фиг его знает. Сам сижу как пристегнутый. Такой перевод впендюрили, прямо хоть вешайся - Женька спрыгнул с турника...
В кабинете было тихо. Светился единственным огоньком 'пилот'. Компьютер выключен, лампы выключены. Женька сел в кресло, глянул на ряд томов словарей. А ведь теперь операцию в Румынии отменят. Без Варварина смысла нет. Тьфу, черт, никак осознать невозможно. Наверное, и в опергруппу не возьмут. А зря. У Коваленко это будет первый Прыжок. Этот, который Виктор Иванович, вообще... Специфику работы в пересказе и по отчетам-докладам воспринять сложно...
Касимово. Это где-то под Ленинградом. Там сейчас наше наступление. Женька занимался документами по немецким конвоям из Таллина. Но тогда общая обстановка только краешком в мозгу отложилась.
- Ого, так это здесь главный лингвистический центр? - в дверь заглядывал улыбающийся Виктор Иванович.
- Так точно! - Женька вскочил, одернул форменную куртку.
- О, субординация. Уважаю.
- Товарищ майор, я приказом под ваше руководство уже выведен?
- Еще нет. Сейчас настучат-подпишут.
- Тогда разрешите отвлеченный вопрос. Или просьбу.
- Давай-давай, формулируй.
- Виктор Иванович, у меня в личном деле написано 'психологически устойчив'.
- Серьезно? Хоть и не читал, но верю и поздравляю.
- Читали вы всё. Я к тому и говорю. Вы меня, пожалуйста, в серьезные моменты не прокачивайте. Отвлекает. Я все-таки не урожденный немец. Работа с переводами полной сосредоточенности требует. А я все-таки 'устойчивый', а не вовсе 'непоколебимый'.
- Понял, - уже без своей отвратительной улыбочки, кивнул Попутный. - Ох, кого-то мне эта устойчивость-непоколебимость напоминает.
- Так у вас оттуда же рекомендация, товарищ майор, - неловко сказал Женька, подвигая кресло новому начальству.
- Да, порой женское общество воистину облагораживает, - неожиданно грустно сказал Попутный. - Ладно, нужно нам срочно сработаться. Откровенно говоря, я был против твоего включения в группу. Срочные переводы с древне-фашистского нам вроде как без надобности, да и вообще я один работать предпочитаю. Привык, понимаешь ли. Но специфика есть специфика. Кроме того, ты, выходит, из нас, туристов, единственный, кто Варварина лично знал. Возможно, опознание понадобится.
Женька вздохнул:
- Понимаю.
- Вот и ладушки. Работаем, - Попутный крутанулся в кресле и встал. - Наваливайся, товарищ рядовой
Женька потянулся включить компьютер, майор задержался в дверях:
- Вообще-то, я вредный не только потому, что у меня велосипеда нет. Целесообразность, Евгений. Я понимаешь ли, практик.
- Я понял. Но уж очень вы естественно целесообразный.
Попутный ухмыльнулся:
- На том стоим. А скучно нам без товарища сержанта, а, Евгений?
- Так точно. Всё жду, когда меня за шиворот встряхнет. Ну, приходиться самовстряхиваться.
- М-да, душевненько мы работали. Ну, даст бог...
Задачи опергруппы 'Линия'
Расследование обстоятельств инцидента с агентом В4.
Сроки по отсчету 'Кальки' 14-16 июня 1944г.
Зона действия: аэродром Касимово (далее по обстоятельствам).
Контакта с ОКР СМЕРШ и иными официальными структурами избегать всеми силами, контакты с офицерами и рядовым составом армейских частей и гражданскими лицами свести к минимуму.