Варварин сел на жесткое сиденье, машинально глянул в иллюминатор - истребителей видно не было. Нехорошо. Что-то в них странное...
Самолет неожиданно вздрогнул, клюнул носом. В кабине разом закричали. Нецензурно. Варварин вскочил...
- Он же, гад, нам прямо перед носом врезал, - кричал командир транспортника. - Из всего бортового...
- Понятно, - Варварин машинально поправил кобуру. - Вот что, товарищ старший лейтенант. Давайте, тянуть на Касимово. Он ближайший из готовых нас принять?
- Товарищ подполк...
Еще не поняли. Смотрят ошалело. Штурман целлулоидную линейку гнет...
- Это немецкая провокация. Так что к бою, товарищи командиры. А ты, земляк, связь рожай немедленно.
Сошлось. Свеженькая покраска ЛаГГов, сияющие красные звезды, странные антенны на истребителях. Варварин был человеком сугубо земным-наземным, но на память не жаловался - на стандартных 'роялях' какая-то иная антенна. Пожиже. Не важно. Еще одно несоответствие. Штрих.
Плохо. Если вычисляли и вычислили, то не выпустят. Чужой радиопередатчик у аэродрома - пропавший вчера 'Дуглас' - помехи - истребители. Неужели все по вашу душу, товарищ подполковник? Вычислить сложно... но возможно. И связи, мать их, нет... Откуда вообще могли взяться 'фальшивые' ЛаГГи? Ведь в тылу идем...
Ли-2 снижался на широком вираже - наперерез шли две точки. Догоняют...
...Это было почти нестрашно: вспарывали короткие очереди пол и крылья, летел дюраль от плоскостей. Отчаянно пытались достать промелькнувшие истребители пулеметы в шкворневых установках по бортам Ли-2. Тщетно - ЛаГГи атаковали строго сзади-снизу, где транспортник был совершенно беззащитен. Горел правый двигатель, - 'Дуглас', кренясь, шел к земле. Но еще держалась живучая машина, матерились летчики, кричал в шипящую рацию штурман.
Варварин сидел на корточках, прижавшись спиной к переборке. Все было как-то бессмысленно. И ведь не поговоришь с врагом, не обманешь. Тем, кто послал 'гробы', был очень нужен подполковник отдела 'С'. Нет, скорее, человек, знающий и о другом Отделе. Был нужен живым или мертвым. Теперь уже точно мертвым. Может быть, нужно было сесть, где укажут? Парни бы остались живы. Нет, вряд ли. Серьезная игра начата, и свидетели никому не нужны. Да, плохо.
Глядя, как ползает капитан-военврач вокруг вытянувшегося в луже крови коллеги, Варварин, вытащил из кармана удостоверение. Карандаш крошился, писать было трудно...
Подполковник тщательно застегнул карман гимнастерки. Выпрямиться было трудно - самолет все больше заваливался на крыло - за иллюминаторами мелькали такие близкие макушки сосен.
- А, твою...!!! - верхний стрелок, наконец, открыл огонь - истребители уже не могли атаковать снизу - зашли с хвоста. Грохотал Березин - стрелок почти висел на пулемете....
Очередь пушки ЛаГГа срезала край плоскости и 'Дуглас' на мгновение выпрямился. Огонь с горящего двигателя широко лизал крыло. Живучий самолет тянул, оставшиеся в живых члены экипажа и пассажиры, ждали скрипа рассыпающегося металла. Огонь и струи воздуха бились в десятках пробоин...
- А я в него попал! - закричал стрелок. - Честное слово!
- Прыгайте, Сашка! Дай докторам парашюты.
- Да куда там прыгать, - прохрипел уткнувшийся окровавленным лбом в рацию штурман. - Лес уж стрижем. Сажай нас, командир.
Варварин мог Прыгнуть. Находясь в самолете, еще никто этого не делал, но технически в подобном Переходе нет ничего невозможного. Самое время вспомнить о чипе. Беззвучно дрогнет мир, и окажется майор ВС РФ Сергей Вячеславович Ковтухин где-нибудь в Москве, у Комсомольского проспекта. Переломов, вероятно, не избежать, но в ЦКГ творят чудеса. Потом выпишут домой, в забытую 'двушку' в Орехово. Сестра к тому времени выдворит квартирантов. Можно будет пить нормальный кофе, смотреть телевизор. Пенсию, наверное, дадут...
Варварин стоял в узком проходе к кабине, упирался плечом и рукой в изрешеченную стену.