Захотелось больше добра внутри. С этим у меня проблемы. А Гурьев иногда кажется чересчур уж правильным. Мне до его моральных качеств как до Китая пешком.
– Теть Маш, вы уверены, что моя помощь не требуется? – спросила я.
– Нет, Даш, что ты! – проговорила Мария Архиповна сквозь шум воды из крана.
Я мысленно сжалась от мысли, что сейчас она вновь что-нибудь скажет про мои никудышные кулинарные способности.
Но женщина, похоже, поняла мой «коварный замысел», потому что добавила:
– Я уже закончила. И даже не сомневаюсь, что ты пришла бы на выручку…
– У вас будет какой-то важный прием? – спросил Филипп.
– Придут мамины партнеры по бизнесу, – ответила я. – Скучные толстосумы с раздутым самомнением.
И мы с Филиппом одновременно взялись за одну пластиковую коробку с виноградом. Я потянула ее в одну сторону, парень – в другую. Наконец мы посмотрели друг на друга и негромко рассмеялись. Да! Да! Да! Я осмелилась взглянуть на него. Мамочки, как же прекрасны эти глаза – цвета серого грозового неба.
5 сентября 20…7
Когда парень, который тебе небезразличен, улыбнулся в ответ в столовой… Это счастье? По меркам моей мамы – глупость, о которой даже вспомнить постыдно, а писать про такое в личном дневнике – вообще безрассудство. Вот заключить выгодный контракт с партнерами после недавнего приема – это да… И впрямь счастье.
– Тебе нравится Гурьев? – прошептала мне в ухо Карина. – Вы весь обед так переглядываетесь…
Столы, которые предназначались для старшеклассников, находились в самом конце помещения. Сегодня мы сидели напротив ребят из «Б» класса, и я то и дело натыкалась на заинтересованный взгляд Филиппа.
– Не нравится мне Гурьев! – запротестовала я. – С чего ты решила?
– Он на тебя, кстати, вечно пялится. Не только сегодня. Я уже давно заметила. Думала еще – и на что Фил надеется? А теперь и ты на него смотришь…
– Девчат, вы о чем? – встряла в разговор Вика. – Вас тоже бесит, что в меню опять выпечка? Я мучное вообще не ем.
– Да-да, Викуля, мы именно о булках и говорим! – ответила Карина. – Дашке нравится тут одна, но она боится в этом признаться.
– Тебе нравится какая-то булка? – не поняла нас Вика.
– Ага, она отличается от всех остальных, которые я встречала раньше, – начала я. – Понимаешь? Она особая – с изюмом.
– Тогда съешь ее! В чем проблема? – пожала плечами Викуля. – А у меня предрасположенность к полноте, приходится себя ограничивать…
– Ты не помнишь, какой я была пышкой в начальной школе? – усмехнулась я.
– Дело в том, Викуленька, – продолжила Карина, – что Даша у нас – тоже булка… но черствая.
Мы с Кариной переглянулись.
– Да ну вас! – надулась Викуля. – Опять надо мной издеваетесь. Со своими булками! Только аппетит разыгрался…
И с этими словами Вика впилась зубами в сладкую слойку.
– Фсе лето сефя ограничивала! – пожаловалась она, не успев до конца прожевать. – Хфатит! Долфны быть в жизни радофти… Долфно быть счастье!
Я посмотрела на соседний столик и снова встретилась взглядом с серыми глазами Филиппа. Будто он только и ждал, когда я повернусь в его сторону. Фил улыбнулся и отсалютовал мне стаканом с чаем. Я слабо улыбнулась в ответ. Не хватало еще, чтобы у меня за спиной девчонки начали обсуждать мою симпатию к Гурьеву.
Выгодный контракт, съеденная на большой перемене вожделенная слойка, заинтересованность парня, который тебе небезразличен. Такое разное счастье, которое должно быть у всех.
Кажется, в последнее время я слишком часто думаю о Филе.
8 сентября 20…7
Утром в гимназию меня отвозил мамин водитель. Хотя обычно я хожу туда пешком. Но родительнице взбрело в голову, что я могу опоздать на первый урок, и она велела доставить меня прямо к школе. А погода была такой дивно теплой. Как раз для прогулок. Пушистые белоснежные облака, словно огромные дирижабли, нависли над городом.
Подъезжая к гимназии, мы попали в большую пробку. «Только этого не хватало!» – раздраженно подумала я. Легче так добежать. Из окна машины сквозь верхушки крон деревьев я уже заметила белую крышу здания.
– Я выйду здесь? – спросила у шофера.
– Не положено, – ответил он лениво. – Ваша мама приказала сегодня довезти вас до самого крыльца.
– Какая честь! – проворчала я, натягивая на темно-синюю школьную форму легкий бежевый тренч.
– Я делаю свою работу, Дарья Александровна!
– Угу.
Мы снова проехали пару метров и встали. Меня так только укачает. Я снова уставилась в окно и увидела, как в сторону гимназии неспешно вышагивает Кайзер. Одноклассник слушал музыку в наушниках и набирал кому-то сообщение. Машина резко дернулась и водитель громко посигналил. У меня даже в ушах зазвенело.
– Куда пытается пролезть, собака! – проворчал себе под нос мужчина, не пропуская другой автомобиль в крайний правый ряд.
Я усмехнулась и отвернулась к окну. Роберт уже глазел на нашу машину. Еще бы, своим громким сигналом водитель привлек внимание всей улицы.
Медленно поехали. С такой же скоростью, с какой шел Кайзер. Роб убрал в карман телефон и теперь смотрел насмешливым взглядом. Внезапно парень кивнул мне, а затем провел большим пальцем по горлу. Я удивилась. Он мне угрожает? И за что же, интересно? У меня не было никаких мыслей на этот счет. Кстати, именно мне положено его прибить за букет лилий, который целую неделю красовался на столе нашей химички.
В ответ я помахала Кайзеру средним пальцем, после чего покрутила им у виска. Тогда Роберт изобразил рукой пистолет и направил на нашу машину. Сделал вид будто прицеливается и… Паф-паф! Я закатила глаза. Ой, как страшно! Я не могла взять в толк, какого черта он принялся меня пугать?
– Я выйду здесь! – уже утвердительно сообщила я маминому водителю.
– Не положе… – начал мужчина.
Я молча схватила школьный рюкзак и дернула за ручку двери.
– Забирать меня не надо. Сама дойду! – выбираясь из салона, буркнула я.
С силой захлопнула дверцу и понеслась через зеленый газон, украшенный редкими желтыми листьями, к тротуару. Роберт видел, что я бегу к нему, но даже шаг не сбавил. Как он меня раздражает…
– Что за фигня, Роб? – выкрикнула я, догнав одноклассника и возмущенно затараторила: – Ты зачем мне угрожаешь? Если думаешь, что я тебя боюсь, то… Хо-хо-хо! Ты даже представить себе не можешь, как я с тобой разделаюсь…
Кайзер вытащил один наушник, из которого доносилась музыка, и вопросительно кивнул.
– Ты что-то сказала, Севастьянова? Ничего не слышал.
Я возмущенно запыхтела:
– Козел ты, говорю, глухой! Чего мне угрожаешь?
– Классный трек, кстати! – пропустив мимо ушей все ругательства, Роберт протянул мне маленький наушник.
– Иди ты! – сердито ударила я парня по руке, выбив наушник.
– А вот это рукоприкладство, Дэниэль, – покачал головой Кайзер. – Так не подобает вести себя будущей королеве выпускного бала.
– Что ты несешь? – возмутилась я.
– Ты ведь обязательно будешь участвовать в глупой ежегодной гонке за дурацкий титул…
– Ага, обязательно! – перебила я, точно так же изобразила пистолет и, привстав на цыпочки, ткнула «стволом» Кайзеру в висок. – Что за шутки были, отвечай!
– А-а-а, вот ты про что! – усмехнулся Роберт. – Ничего серьезного, не обращай внимания. Просто я готов тебя придушить, сделать чучело и поставить в кабинете биологии рядом с чучелом вороны и гербарием «Сорные растения».
– Что я тебе сделала-то? И сам ты сорняк!
Кайзер своими длиннющими ногами перебирал так быстро, что я за ним едва поспевала.
– Твоя шутка с химичкой дурно обернулась, – сердито произнес Роберт.
– Шутка с химичкой? – переспросила я.
Это было неделю назад! Нашел из-за чего злиться.
– Ага, – продолжил Кайзер, – идиотка приняла все за чистую монету.
– Какая идиотка? – не сразу поняла я.
– Катька!
– Тетя Лошадь, что ли?
– Какая еще Тетя Лошадь? – Роберт удивленно посмотрел на меня.
Конечно, он же не в курсе, как мы с девчонками прозвали его возлюбленную студентку.
– Она тебя поэтому бросила? – злорадно поинтересовалась я.