– А почему он все время молчал? – Элис, не церемонясь, плюхнулась прямо на ковер, рядом с растянувшейся Вик.
– Он всегда такой, не обращай внимания.
– Зато ты стала очень бойкой! – Ветер опирался на подоконник, и его бирюзовые волосы в закатном свете казались космическими.
– Вам не угодишь! – Элис по-детски показала язык. – Думаю, мы смело можем отпраздновать начало перемен! Как вы на это смотрите?
– Ну наконец-то! Малышка, я только «за»!
– Роджер, ты мог даже не напрягаться, все и так знают, что отпраздновать – это по твоей части.
– А давайте сходим к «Дьюку»? Развеемся, Элис познакомим с местными. – Мика потирала руки в предвкушении отличного вечера.
– Думаю, единогласно! – Эван посмотрел на часы. – Встречаемся здесь же через полчаса.
– Что? Полчаса? Это ты можешь пойти в клуб в чем мать родила, а нам, девушкам, нужно больше времени, чтобы собраться.
– Малышка, ты тоже можешь пойти в чем мать родила! Я точно был бы не против! – Роджер захохотал в свою густую бороду, пока не получил подушкой от недовольной Элис.
– Полчаса! – Эван еле увернулся от второй подушки. – Ну или воспользуйся советом Роджа.
– Я тебе это припомню, умник!
Вик и Мика тут же взяли Элис под руки и потащили наверх, пока сборы в бар не превратились в подушечные бои насмерть.
* * *
Местный бар, который находился всего в паре кварталов от дома, так и назывался «У Дьюка». Элис хотела что-то сострить про фантазию и оригинальность, но посетители отвлекли ее своей разношерстностью. Она и в обычных-то барах не была уже очень давно, а в тех, где среди людей танцуют всякие неведомые персонажи, один вид которых наводил ужас или пробивал на истерический хохот, так и вообще никогда. Костра тут же ретировалась на кухню к своему другу-повару, Роджер остался у входа рассматривать чей-то крутой байк, Астор остался дома, как и брюзга Ирг, так что до стойки они добрались впятером. Ветер и Эван оставили девушек, отправившись за напитками, и Элис могла позволить себе рассматривать окружающих, сидя на высоком барном стуле.
– Гляди, Вик, у того парня татуировки как у тебя.
– Ага.
– То есть вы из одного мира? Серьезно?
– Да. – Вик безразлично пожала плечами. – Мы не были знакомы там и тут тоже не слишком подружились.
– А что они означают?
– Кто?
– Татуировки.
– А-а-а. Вот эти, – Вик показала на узоры на груди и ключице, – наши клятвы, которые мы приносим, поступая на службу. Вот это – мой личный знак, данный мне при рождении, – она показала то самое тату на левой руке, к которому часто притрагивалась. – Еще есть символы стихий, символ моего отряда, молитва тоже есть… Тут нужно выделить целый день, чтобы все рассказать.
– Ух ты! А я очень хотела сделать татуировку, когда училась в колледже, но так и не рискнула.
– А я вот сделала! – Мика подняла край футболки, и Элис увидела тонкую строчку слов на незнакомом языке прямо под ребрами.
– Что это значит?
– Non sine vestigium evanescunt – я не исчезну без следа.
– Иронично.
– Еще как. Мой автор явно был саркастичной сволочью. – Мика поправила футболку и повернулась к Вик: – А я хотела спросить про волосы. Почему красный?
– О, ну каждая красная прядь – за каждого погибшего из моего отряда.
На минуту воцарилось молчание. Вик было не больше двадцати на вид, а повидать она успела столько, что хватило бы на пару жизней.
– Тебе, наверное, легче от того, что рядом есть тот, кто тебя понимает.
– Ну… Не то чтобы понимает… Стоп, Элис, ты о ком?
– Об Асторе, конечно. Он ведь тоже такой как ты – воин.
– Не путай. Я – солдат.
– А разница? – Микалина придвинулась ближе, чтобы лучше расслышать.
– Астора вырастили как ручного пса, который за хозяина бросится в огонь и горло любому перегрызет. А я создавалась как солдат, который отстоит свою планету. Я сражалась за свой дом, за людей, я боролась с чужим и ненужным для нашей земли. А Астор служил богатому придурку. Я его не осуждаю – мы такие, какими нас создали. Но не путай сторожевого пса с солдатом.
– О чем болтаете? – Эван поставил бокалы с разноцветной жидкостью перед девушками. – Там, кстати, Принцесска.
– Где? – Вик вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть свою знакомую через толпу.
– Вон, у сцены.
Элис пригляделась и тут же поняла, почему это чудо получило такое прозвище. Круглое личико с ямочкой на подбородке и огромными глазами, длинные золотистые волосы, стройная фигура и тонкие руки, светлое струящееся платье и туфли на каблуках. Если не принцесса, то определенно барби.
– Ее в Диснее рисовали, что ли?
Микалина чуть было не подавилась коктейлем, а все остальные непонимающе уставились на Элис.
– В моем мире Дисней создавал сказочных принцесс: милых, прелестных и безумно одинаковых. Не удивлюсь, если эту прелесть зовут Эльза или Аврора!
– Ребята! – тонкий голосок Принцесски долетел прямо до стойки. – Я так рада вас видеть! Эван, тебе сказали, что я переехала к Стиву? О, а это новенькая?
– Элис.
– Как приятно, Элис! А я – принцесса Арианна, но ты можешь звать меня просто Анна. – Она подпрыгивала на месте. – О, Стив уже вышел. Я должна идти! Еще увидимся! Я так рада, так рада!
Арианна побежала к сцене, а Элис наконец-то могла больше не сдерживать смех.
– Боже, она же щебетала как птичка! Даже Дисней на такое не способен! А она серьезно принцесса?
– По крайней мере, так она говорит.
– Стивен МакГрегор! Не может быть! – Элис в изумлении уставилась на сцену.
– Откуда ты знаешь принцесскину любовь? – Эван был поражен не менее Элис.
– Я смотрела шоу про него в своем мире. Он рок-звезда, фронтмен какой-то группы – уже не вспомню название. Его убили больные фанаты, я видела это!
– Ничего себе…
– Подождите… Это Принцесска к нему переехала? То есть милая и воспитанная Арианна влюбилась в стареющего рок-звезду? Реальная жизнь еще предсказуемее и банальнее любого сериала!
– А в вашем этом шоу про него он тоже встречался с умницей и красавицей?
– Лучше тебе не знать, что он делал в том шоу! Черт, так странно все это, ведь я его воспринимала как персонажа, а теперь… Мы одинаковые. Словно я попала на кабельное ТВ. Идиотское чувство.
Все веселье тут же испарилось. Элис снова вспомнила, какой ненастоящей была ее жизнь и как странно все то, что происходило вокруг.
– Вы потанцуйте, ребята, а я выйду подышу воздухом.
Элис проложила себе дорогу к выходу, расталкивая танцующих. Все вокруг казалось фальшивым и наигранным. Пьяные веселящиеся люди и нелюди, танцующие на собственных костях. Ее выворачивало от этой лицемерной толпы. Элис вышла на улицу и сделала глубокий вдох. Ночной город встретил ее прохладой и относительным спокойствием. Правда, недолгим.
– Малышка, ты чего загрустила?
Родж появился из ниоткуда, что при его габаритах смело можно было назвать необъяснимым фокусом. В руках он держал бутылку пива, и что-то подсказывало Элис, что она была не первой за этот вечер.
– Не выходит радоваться. Странно думать, что все эти люди, которые так самозабвенно отрываются здесь, на самом деле мертвы.
– Прицепилась же ты к этому! Живи и не парься!
– Не выходит, Родж. Я не могу, не умею так. Я постоянно возвращаюсь мыслями домой. Думаю о том, что там происходило после меня. И почему вообще я? Почему я заболела и умерла так рано? Не могла я прожить на страницах обычную долгую жизнь и умереть счастливой?
– И все равно попасть сюда, только уже дряхлой старухой.
– Да не в этом же дело! Я бы чувствовала себя счастливой, что столько прожила и умерла обычной смертью!
– Эх, детка, где ж ты ее видела – обычную смерть? – Родж подцепил носком ботинка маленький камешек, и тот покатился по асфальту, отстукивая мелкую дробь. – Посмотри, сколько нас! А сколько окочурилось от старости? То-то же. Все, что в книжках пишется да по телику показывается, – все из жизни. Никто не хитрее ее, чтобы выдумать что-то новое.
Элис не знала, что возразить. Но легче все равно не становилось. Прошло уже достаточно времени, а она так и не смогла принять все это.