Севка вообще оказался везучим – сумел увернуться от выстрелов немецкого автоматчика и свое первое «советский офицер» смог произнести не перед каким-нибудь особистом, а перед старшим лейтенантом Даниилом Орловым. Если бы перед особистом – попал бы как минимум в НКВД или сразу под расстрел, а так… Вначале Орлов сделал вид, что не заметил, потом вроде как разоблачил «попаданца», а потом…
Сволочь оказался этот Даниил Орлов. Умный, толковый, но сволочь…
Так, напомнил себе Севка. Без оценочных суждений. Просто – старший лейтенант Орлов. Вначале – просто командир Красной армии, а потом, оказалось, человек, который устроил Севке это путешествие в прошлое. И не для того, чтобы покуражиться, а с совершенно конкретной целью. Вывести Севку на своего старого знакомого – комиссара Корелина. А уж с его помощью предотвратить применение химического оружия одним сумасшедшим командиром Красной армии.
Во всяком случае, так Орлов говорил, так вроде бы получилось, но что на самом деле задумал бывший поручик царской армии, в двадцатых годах вдруг получивший возможность путешествовать во времени, не знал никто. Даже Корелин не знал и даже Евграф Павлович – человек, повидавший за свои семьдесят пять лет столько всего, сколько вполне хватило бы обычному человеку лет на пятьсот.
Севка попал к Корелину – это уже было не везение, а расчет Орлова, хотя – да, тут все равно счастье улыбалось Севке. Когда в деревне он случайно разбудил немцев и, отчаянно испугавшись, заколол троих полусонных фрицев штыком – повезло. А то, что потом за это получил орден, – уже результат деятельности Корелина.
Так оно все и перемешалось у Севки. Везение, слово комиссара, снова везение, воля Евграфа Павловича, который решил все-таки Севку не устранять за ненадобностью, а пристроить к делу. К важному делу. Сам бывший генерал царской армии именовал эту должность как «убивец на государевой службе», а Севка… Севка никак не называл. Просто выполнял приказы – убить, задержать, допросить, ликвидировать. И даже особо не удивился, осознав, что получается это у него не то, чтобы совсем легко… нет, не легко… стало привычным и даже рутинным делом – лишить человека жизни.
Наверное, это тоже можно было бы отнести к хорошему. Он ведь все еще жив и все еще в здравом рассудке… Тут, правда, можно и усомниться. Ведь когда Орлов предложил Севке вернуться в его собственное время, в свой две тысячи одиннадцатый, на второй курс университета, к сволочи-работодателю, зажавшему зарплату за несколько месяцев, в мир, в котором Севку вот так вот запросто не убьют, – Севка ведь отказался?
Нет, он придумал для себя объяснение, что-то о желании узнать, что и как заставляет обычных людей жертвовать собой за Родину, которая, в общем, не слишком ласково с ними обращалась до войны, да и во время войны тоже…
Любопытство? Желание хлебнуть адреналина? Врожденная глупость или приобретенное безумие?
Попробуй разберись, что двигало Севкой, когда он решил остаться. В который раз уже Севка пытается разобраться в этом и в который раз понимает, что не знает ответа. И не может придумать внятного объяснения.
Его ведь ничего не держало на этой войне.