Последнюю школьную зиму мы провели тяжело. Все готовились к поступлению, пытаясь втиснуть между тусовками репетиторов и подготовительные курсы. Некоторые еще и любовь пробовали запихать в это расписание. Ну как любовь?.. Похотливые пробы пера.
Кирилл обгонял нас всех в развитии и еще в прошлое лето рассказывал о прелестях легкой эротики. От зависти мы, как могли, пытались исключить его из наших рядов, так как слушать о живой женской груди было невыносимо, на рыбалке особенно. Ну представьте. У тебя клюет. Ты мечтаешь о леще. А тут: «А вот если еще и попросить ее…» Теряешь и сознание, и леща. Обидно вдвойне. А самому сказать нечего. За одиннадцатый класс у меня кое-как наскреблось, чем ответить, и я ждал каникул, чтобы, наконец, умножив всё, что было, на три, заткнуть ненавистного соседа.
Кирилл прибыл мрачный. Мы сели в лодку, достали сигареты «BT», я блеснул зиппой, утопленной моими кривыми руками уже через день, и поделился опытом сатанинского петтинга.
– Ну, а ты как?
– Да пиздец, на прошлой неделе родители запалили меня дома. Такая разборка была, как будто я трахался с нашим попугаем. Мать орала, что я животное и что она не потерпит шлюх в своем доме. Отец хоть молчал, и то хорошо.
После слова «трахался» я сразу понял, что могу свои невинные истории свернуть в трубочку и скурить, поэтому вновь превратился в слушателя.
– А с кем запалили-то и как?
– Да с химичкой нашей.
Мне захотелось немедленно утопиться. Именно утопиться. Потому что убийство Кирилла ситуацию бы не спасло. Он бы и из-под воды смотрел на меня с презрением и снисхождением.
Оставалась последняя надежда на то, что она старая и, соответственно, страшная. У нас была в школе учительница английского. Мы обожали дискутировать на тему, неужели и в таком возрасте она кому-то нужна. Старухе было 36. Сейчас, смотря на фотографии, могу ответственно заявить: «Я бы – да».
Наскоблив внутри равнодушия, я спросил:
– Сколько лет?
– На грани. Двадцать пять.
«Сука, блять, сука, сука и сволочь!!!» – Это были мысли.
– Если симпатичная, то можно. – Это были слова.
– Симпатичная!
– А случилось-то что? – Я начал мысленно изготавливать куклу вуду.
– Родаки уехали в Ригу и с какого-то хрена вернулись раньше. В самый разгар, прикинь, заявились. А мы так шумели, что на лестнице слышно было. У нас же дверь, считай, картонная. Так что говорить, что химию учили, было без понту. Знаешь, мама так ее обзывала… Я не думал, что она слова такие знает… Сказала, что всю жизнь ей сломает, по судам затаскает. Я за химичку волнуюсь теперь. Ну, в чем она виновата…
– И что теперь будет???
– Я пытаюсь маму уговорить, что сам виноват, что инициатива моя, что химичка ни при чем, но чего-то пока бесполезно.
– Может, отцу с ней поговорить?
– Он сказал, что я для мамы самое дорогое и ей нужно время, чтобы понять, что я вырос и в моей жизни могут быть другие женщины, и чтобы я не принимал близко к сердцу такую ее реакцию. Я задумался. А ведь правда, я же у нее один, и какая-то другая женщина в тот момент для меня важнее, чем мама. Я просто не думал об этом. Наверное, папа прав. Так что, пока мама не привыкнет к тому, что я взрослый, не буду ей особо ничего рассказывать. Папа, конечно, офигенный – так быстро мне все разложил. Тоже переживает за нее.
Я согласился с мудрым мужиком. Ведь действительно, это же практически ментальный слом для матери. Мальчик больше не только твой. Вспомнил о своей маме. Распереживался… Как все-таки здорово, когда отец тонко чувствует отношения матери и сына. И правда, папа у Кирилла крутой.
Через неделю Кирилл, стоя у картонной двери, услышал, как мама кричит его отцу:
– Не принимать близко к сердцу?! Успокоиться?! Эта шлюха сначала тебя трахала, а теперь Кирюшеньку!
Это был последний гвоздь в мои новые комплексы неполноценности. Я запил.
P. S. В какой-то из летних вечеров Кира, глотнув газированного разбавленного спирта, сообщил, что наконец понял, почему химичка после первого раза сказала, посмотрев на их фотографию с отцом, что он исполнил ее заветное желание. Мы еще отхлебнули адского пойла из дачных чашек с отбитыми ручками и согласились, что женщина тоже имеет право на мечту.
Чаты
ЧАТ НОМЕР ОДИН
Олег: Привет, Лиза!
Лиза: Привет. Лаконично. Ты что, бот?
Олег: Кто? Что значит бот?
Лиза: Понятно. Пройдешь тест Тьюринга?
Олег: Кого?
Лиза: Понятно, Олег, не бери в голову.
Олег: Хорошо, не буду. Как дела?
Лиза: Я буддистка, поэтому мои дела никак.
Олег: Ого, а почему никак?
Лиза: Понятно. Не бери в голову.
Олег: Что делаешь?
Лиза: Решаю, кто виноват?
Олег: В чем?
Лиза: Понятно. А ты, смотрю, начитанный.
Олег: А ты палец в рот не клади…
Лиза: Еще один такой фразеологизм – и твои шансы хоть что-то положить в мой рот уменьшатся до нуля.
Пауза.
Лиза: Куда пропал-то, Олег?
Олег: Шансы повышаю.
Лиза: Как планируешь это делать?
Олег: Молчанием, а то ты слишком высокоинтеллектуальная для меня. И да, твои примитивные проверки на образованность я намеренно не проходил, чтобы понять масштаб высокомерия. Более того, хочу расстроить насчет «дела никак»: это довольно поверхностное представление о буддизме, и рискну предположить, твои познания о буддизме заканчиваются на прочтении Сиддхартхи.
Лиза: Сука.
Олег: Не бери в голову.
Лиза: СУКА. Откуда ты такой умный выискался. По лицу так не скажешь.
Олег: Да, мне уж говорили, были бы живы родители – предъявил бы.
Лиза: Ты же молодой? Или наврал про возраст?
Олег: Нет, все честно, сорок шесть, но я поздний.
Лиза: Давно они умерли.
Олег: Папа давно, мама полгода назад.
Лиза: Извини.
Олег: Ничего страшного. Это жизнь.
Лиза: Это да, а шутить на эти темы можно?
Олег: Шути.
Лиза: Ты в анкете написал, что первый раз зарегистрировался на сайте знакомств.
Олег: Да.
Лиза: Раньше мама не разрешала? Теперь на свободу вырвался.
Пауза.
Обиделся?
Олег: Нет, никак не могу закончить смеяться – такая шутка гениальная.
Лиза: Сука.
Олег: Твой словарный запас ругательств весьма ограничен. Мама не разрешает.
Лиза: А может, у меня тоже ее нет.
Олег: Есть.
Лиза: Откуда ты знаешь?
Олег: И папа есть, и вообще у тебя, думаю, хорошая семья – вот только тебе в ней как-то не очень по-родному, что ли.
Лиза: Ты что, телепат?
Олег: Нет, просто предположил. Шутишь много.
Лиза: Может, так. Мне пора. Завтра спишемся.
ЧАТ НОМЕР ДВА
Олег: Лиза, дела все еще никак?
Лиза: На работе.
Олег: Можешь переписываться?
Лиза: Я же на работе, – конечно, могу.
Олег: У ивентщиков обычно на работе ад. Кстати, а почему ты такая красивая и, я бы даже сказал, умная?
Лиза: Сука.
Олег: Я в курсе. Так вот почему ты торчишь на этом сайте и болтаешь с таким, как я?
Лиза: Из милосердия. Это моя корпоративная социальная ответственность. Иначе кто с тобой болтать будет. Ну а ты, «бизнесмен, был женат, есть сын, квартира и дом в Европе». Ты здесь что делаешь? Или наврал, может, все про себя?
Олег: Нет, не наврал, все так. Дома даже два.
Лиза: Сука.
Олег: Не волнуйся, один только в Европе, второй – в Псковской области.
Лиза: Никому больше не говори это, а то с тобой перестанут девушки общаться.
Олег: А что, Псков проклят?
Лиза: Типа того. Так что ты тут забыл?
Олег: Ну, если честно…
Лиза: Оспади… ну, давай честно, если по-другому не умеешь.
Олег: Серьезное что-то ищу.
Лиза: В смысле женщину, которая трахается с серьезным лицом?
Олег: Ага, причем желательно в Псковской области. Нет, просто хочу самых обычных, нормальных отношений.
Лиза: Какая тоска.
Олег: А ты не хочешь?
Лиза: Хочу! Еще как хочу! Секс с серьезным лицом в Псковской области! Это мечта. Нашла – я так понимаю!
Олег: Не шутить не можешь?
Лиза: Могу.
Олег: Так что насчет серьезных отношений? Я не про себя. Я просто спросил.
Лиза: Люди всегда спрашивают про себя. Отношения? Они все равно закончатся. Зачем начинать?
Олег: Жизнь тоже закончится. Зачем тогда жить?
Лиза: А меня не спросили, когда рожали, а потом сказали, что самоубийство – это грех. Вот и нет выхода.