– Хороший сон, – Галина взяла дочь на руки и понесла в ванную, – а теперь быстренько умываемся и завтракать.
Детский садик в деревне давно уже закрыт, и, чтобы ребёнка не оставлять одного, Галя вела дочь к соседке – бабе Маше.
Одинокая старушка радовалась, как маленький ребёнок, когда видела в окно идущих к ней соседей. Бабушка Маша всю жизнь прожила одна. В молодости семейная жизнь не сложилась. Муж её бросил давным-давно, а детей так и не нарожали.
– А кто это ко мне пришёл? Анечка пришла! – баба Маша улыбалась беззубым ртом, открывая дверь, – проходи, деточка, у меня как раз кисель сварился.
Аня перешагивала высокий порог дома, волоча за собой детский рюкзак с игрушками и карандашами.
– Баба Маня, я сегодня позже буду, мне ещё почту разносить.
– Иди-иди, милая, за нас не переживай, справимся.
Галина работала на почте три дня в неделю, когда приезжала машина из города с газетами и письмами. В остальные же дни женщина ухаживала за лежачей бабушкой Мариной.
– Ты чего такая зарёванная, Галь? – принесла посылку Катерина, – твой опять бузил? Как ты терпишь его? Давно бы уже выгнала.
– Не надо, Кать, он изменится, я знаю. Не всегда же мой Коля был таким, – вздыхала Новикова.
– И сколько ты ещё будешь это выносить? Я же вижу, вон синяк у тебя! Ну и глупая же ты, Галька! – Катя оставила коробку и ушла.
– Ничего, это временно, – прошептала Галя и принялась разбирать почту.
Вечером в дом Новиковых прибежала подруга Ира.
– Галька! Галька, открой! – тарабанила в дверь запыхавшаяся женщина.
Галя накинула вязаную кофту и вышла.
– Галька, мой приехал, говорит, бытовка горела на стройплощадке, где твой работает!
Часть 3
Галина не спала полночи. Волнение и страх за жизнь мужа не давали покоя. Она тихонько плакала в комнате, чтобы не разбудить дочь. Уснула лишь под утро.
Проснувшись, Галя встала, села на кровати и вспомнила о своём Николае.
– Я не верю, этого не может быть, – слёзы с новой силой потекли по щекам.
Женщина зажала рот подушкой. Потом поднялась, оделась и на автомате пошла во двор покормить кур.
Выходя из двери, она остановилась на крыльце, уставилась на сарай.
Неожиданно краем уха услышала скрип калитки. Обернулась. Во двор входил Николай. Галя тут же ринулась к нему.
– Коля! Коленька мой! – кричала и плакала женщина, обвив руками мужа за шею, – живой! Живой, мой родной!
– Сдурела? – Николай одёрнул руки жены с недовольным видом, – совсем с головой плохо? Что ты несёшь?
Новикова уставилась на мужа, не понимая, что происходит.
– Коля, мне сказали, что ваша бытовка сгорела, – всхлипнула женщина.
– Какая бытовка? Когда сгорела? – нахмурился Николай и двинулся к дому, – что за бред?
– Ты же сказал, что будешь ночевать там… – Галя вытерла нос, – я подумала…
– Глупая ты баба! Подумала она… – мужчина открыл дверь и обернулся, – есть, чё пожрать? Я тороплюсь.
Галька вбежала на крыльцо.
– Да-да, я сейчас.
Накрыв на стол, она села рядом с мужем. Смотрела с улыбкой, как он поедает котлеты и подумала:
«Трезвый, он сегодня трезвый, как хорошо!»
– Я устроился на другую работу, буду ездить вахтой, – жевал Николай, набив полный рот, – через две недели вернусь. Собери мне с собой вещи. Денег сейчас нет. Вы уж тут сами как-нибудь.
– Хорошо-хорошо! – засуетилась женщина, копаясь в шкафу, – Коля, а что сгорело-то?
– Не знаю, что у кого сгорело, меньше сплетни слушай.
Через час Николай Новиков уехал.
Галька просто воспряла духом. Она тихонько разбудила дочь, покормила её и отвела к бабушке Маше.
– Какая ты сегодня, – обратила внимание бабулька на лицо Гали, – прям светишься вся. Видно, хорошие новости узнала.
– Хорошие, – улыбалась женщина, – очень хорошие.
Галина пришла к старушке Марине. Пожилая женщина не могла сама себя обслуживать. Ноги не двигались, всё время лежала или сидела она с помощью посторонних. Женщина плохо говорила, но понять, о чём она рассказывает, можно было. Марина Игоревна очень любила кроссворды. Галя приносила ей толстый журнал с ребусами и загадками, бабушка их разгадывала за несколько дней.
Соседка бабули подменяла Галю, когда та находилась на почте.
– Здравствуй, бабушка Марина, я принесла тебе очередную порцию ребусов, – Новикова подала журнал и ручку. – Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, – прошептала старушка, – Таня мне суп принесла и хлеба.
– Это хорошо, – Галя наблюдала, как бабуля что-то писала в клеточках кроссворда, – может, тебя переодеть нужно?
– Нет, Таня всё сделала, – не поднимала глаз Марина Игоревна, читая очередной вопрос из журнала.
– Баб Марин, – Новикова присела рядом, – тебе письма давно не было, как думаешь, может, твой Гришка на Новый год приедет?
– Не приедет, – женщина взглянула на помощницу из-под очков, – не нужна я ему.
– Да ну, не может такого быть, – пыталась подбодрить Галя старушку, – сын всё-таки.
Марина Игоревна тяжело вздохнула и отложила журнал в сторону.
– Сын… – женщина загрустила, – обидела я сына шибко.
– Не верю, – Галька удивилась, – ты? Я же тебя с детства знаю. Кого ты можешь обидеть?
– Не знаешь, – бабушка повернула голову в сторону окошка, – никто ничего не знает. Чужая семья – потёмки.
Мария Игоревна, сняв очки, принялась рассказывать свою историю.
– Обидела, глупая была, не понимала, что ближе родных нет никого. Я ж его одна ро́стила. Первого мужа схоронила, так всю любовь сыну отдавала. Со вторым мужем не сложилось, сам ушёл. Я ему время не уделяла, всё за сыночком носилась. Вырос мой Гришка в любви и заботе. А как узнала, что жениться собрался, меня такое зло взяло. Всё думала, как это так – я ж его берегла от всего, а тут любовь. Не понимала я, Галечка, что ему жить дальше, всё к юбке привязывала. Допривязывалась… Они ко мне приезжали часто, а я всё жёнку его корила: то не так и это…
Галя заметила слезу у бабушки на лице.
– Я ж хотела, чтобы он увидел, какая она неряха да растяпа. А он во мне врага почуял. Вот лежу теперь одна в хате и понимаю: потеряла я сына. Галечка, я же внука никогда не видела.
Старушка заплакала.
Вышла Галя от бабушки Марины с чувством подавленности. Ей стало очень обидно за женщину.
– Надо отбить телеграмму Гришке, – подумала Новикова и направилась за дочкой.
Часть 4
Вечером Галина прогуливалась с дочерью по улице.
– Мама, а скоро ёлку будем наряжать? – Анечка ловила падающие снежинки ручкой, одетой в варежку.
– Скоро папа приедет, принесёт нам ёлочку, и будем наряжать, – Галя наблюдала за дочерью.
– А бабушка Маша будет с нами праздновать?
– Не знаю. Она отказывается, говорит, что не любит Новый год.
– Как же можно не любить? – девочка остановилась и посмотрела на маму, – дед Мороз же подарочек ей принесёт, а она не любит…
– У каждого человека свои привычки.
– Плохая у бабушки привычка. Я её завтра позову к нам. Можно?
– Конечно, можно, – женщина улыбнулась, – а хочешь приготовить новогодний подарок?
– Какой? – Аня шагала рядом, прищуривая глазки из-за яркого солнечного света.
– Ну, можешь рисунок нарисовать или сделать поделку.
Вдоволь нагулявшись, мама и дочь вернулись в дом. Поужинав, сели на диван, Галя включила телевизор. Аня принесла карандаши и бумагу, принялась рисовать подарок для бабушки-соседки.
– Нарисую для бабушки, а потом для папы, – обернулась и посмотрела на маму.
– Хорошо, рисуй, – Галя пошла в ванную, чтобы набрать тёплой воды для Ани.
До Нового года оставалось четыре дня. Галина заранее закупила продукты для праздника: по банке консервированного горошка и кукурузы, копчёной колбасы, сок и бутылочку советского шампанского.
Сидя на рабочем месте, Новикова перебирала письма.
– Столько времени прошло, а от Гришки до сих пор нет ответа. Может, он телеграмму не получил? Хотя вряд ли. Видимо, так и есть, не хочет видеть мать. Не дай Бог таких детей, – Галина отложила письма.
Через некоторое время на почту начали заходить посетители. Кому газетку, кому открытку отправить. Забежала и Ирина – подруга Гали.
– Галка, в город еду. Говори, чё купить, меня муж ждёт! – запыхалась Ира.