Шарлотта обхватила голову и вздохнула. Как бы она ни старалась, ей не восстановить в памяти события предыдущего вечера. Смутные, отрывочные воспоминания об ужине, конечно, остались, но было совершенно непонятно, как она вновь очутилась в квартире Сары. «Вино! – подумала она. – Нечего было столько пить!» Как, черт возьми, она поднялась по этой крутой лестнице? Остается надеяться, что им не пришлось нести ее сюда!
Шарлотта подавила стон. Почему она позволила себе напиться? И что она говорила другим? Призналась ли она, что вовсе не была знакома с Сарой и что все, вместе взятое, было странным обманом, выдуманным ее теткой?
Во рту пересохло, в глазах – как будто песок. Растерев лицо руками, Шарлотта огляделась в поисках чего-нибудь, пригодного для питья. В одном конце комнаты была оборудована маленькая кухня, Шарлотта медленно поплелась туда и достала из буфета стакан.
Вода из-под крана отдавала хлоркой, но жажда была столь сильна, что Шарлотту это не остановило, и она быстро выпила два стакана, заметив при этом, что кто-то неаккуратно свалил на пол лежавшие на диване книги, и теперь они были разбросаны по всей комнате. Несколько стопок газет и исписанных листов бумаги тоже были опрокинуты. Кто виновник беспорядка – она или кот? Потом Шарлотта вспомнила про письмо, и у нее перехватило дыхание. Куда оно делось?
Нетвердой походкой она пересекла комнату, вернувшись к дивану, на котором провела ночь, перевернула одеяло и подушки, но ничего не нашла. Теннисон все еще, растянувшись, лежал на диване и занимал добрую его половину; Шарлотта удивилась, как они поместились тут вдвоем. Она угрюмо ткнула его в бок.
– Извини, но, пока ты так лежишь, мне не проверить, что там за подушками.
Прежде чем подняться и элегантно спрыгнуть на пол, кот обиженно взглянул на нее. Потом, поведя носом и всем своим видом выражая недовольство столь бесцеремонным отношением, кот удалился.
– Ну, ты уж прости меня, пожалуйста, – прокричала она вдогонку, не в силах сдержать улыбку, оценив его самодовольство.
Засунув обе руки между диванными подушками, Шарлотта вытащила старый лотерейный билет, две ириски и записку с каким-то рецептом, но письма там не обнаружилось.
Она уже хотела остановить поиски, но вдруг увидела на полу свою сумочку. В нетерпении перевернула ее вверх дном, вывалив на диван пинцет, несколько монет и два тампона. Еще потрясла и, не вытряхнув ничего нового, стала шарить рукой, пока не нащупала свернутую в трубочку бумагу, засунутую в один из внутренних карманов. Сделав глубокий вдох, достала находку.
Внимательно изучила мятый, неаккуратно вскрытый конверт. Никак не вспомнить, открывала ли она его.
Шарлотта осторожно вытащила письмо. Бумага была в пятнах, в некоторых местах чернила растеклись. Шарлотта прищурилась. Слезы? Она читала письмо и плакала?
Где-то внутри забурлило беспокойство. Что же все-таки произошло накануне вечером?
Она в молчании принялась за чтение, сосредоточенно пытаясь разобрать витиеватый почерк.
«Милая Кристина», – было написано в первой строке письма. Кристина? Значит, письмо предназначалось не Шарлотте, а ее матери.
Взгляд скользнул за окно. Город по-прежнему был в утренней дымке, контуры зданий размыты. Тауэрского моста не наблюдалось.
Шарлотта потрогала письмо кончиками пальцев. Хватит ли ей моральных сил прочесть его? И надо ли ей это?
Она глубоко вдохнула. Она приехала сюда, в такую даль, вообще ничего не зная о Саре. Возможно, это письмо – единственный шанс разобраться, что произошло между матерью и теткой, и таким образом понять, почему Сара завещала ей свой дом. Этот шанс упускать было нельзя.
До боли прикусив губу, Шарлотта развернула мятый лист бумаги.
Милая Кристина,
Я до сих пор помню, как мы сошли с парома в Феликстоу. Помню, как мы были счастливы и с волнением смотрели в будущее. Только ты и я. Больше у нас никого не было.
Ты помнишь, какая у тебя была сумка? Дедушкина, старая, вся в ремнях. Ты тащила ее всю дорогу сама, отказываясь от моей помощи. Отпустила только в метро, перед подъемом по длинной лестнице, позволив какому-то парню в костюме с иголочки донести ее. Ты помнишь, как мы смеялись, когда его шляпу сдуло ветром, и ему пришлось бежать за ней?
А эти первые ночи, проведенные в Шведской церкви? Это было волшебно – спать, зная, что там, за окном – целый город, и он ждет нас. Ты помнишь, как добры были к нам служители церкви? Как они угощали нас булочками несмотря на то, что нам нечем было заплатить?
Подумать только, уже тридцать лет, как мы не виделись. Иногда я думаю, как бы все сложилось, если бы мы никуда не уезжали? Может быть, мы могли бы остаться в Оребу и получить работу в деревне, как все другие. Была бы ты тогда по-прежнему сестрой мне?
Эх, Кристина, мне очень жаль, что так случилось, и я готова сделать все, что угодно, лишь бы вернуть все назад. Мне бы так хотелось поговорить с тобой и объясниться, но я понимаю, что ты этого не хочешь.
Я надеюсь, что когда-нибудь ты простишь меня.
Твоя Сара.Шарлотта отложила письмо в сторону. В горле першило, и ей пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы избавиться от неприятного ощущения.
Что же Сара сделала с ее матерью? Судя по письму, у них были очень близкие отношения, и только что-то очень серьезное могло заставить Кристину никогда больше не встречаться с ней. И почему Сара написала письмо Кристине сейчас? Разве она не знала, что ее сестра скончалась и что она сменила фамилию, выйдя замуж черт знает сколько лет назад?
Пытаясь вспомнить, рассказывала ли ей мама что-нибудь о поездке в Англию, Шарлотта взяла телефон и ввела в строке поиска «Феликстоу». Небольшой городишко, но там располагался один из крупнейших портов Великобритании. Значит, ее мама бывала там?
Заметив на экране телефона время, Шарлотта выпрямилась. Без четверти девять. Она никогда так поздно не просыпалась! Чтобы успеть на встречу с адвокатом, придется ускориться.
Прошла целая вечность, прежде чем из душа потекла теплая вода, а когда Шарлотта встала под струю, оказалось, что температура воды постоянно меняется. Шарлотту передергивало от перепадов между теплом и холодом, но хотелось смыть с себя грязь после поездки и ночи, проведенной на диване, поэтому мылась она как следует.
Отдернув мешковатую занавеску, Шарлотта заметила Теннисона, сидевшего у двери в ожидании. Когда она вышла из душа, ноги утонули в шерстяном ковре, устилавшем весь пол ванной комнаты, и Шарлотта почувствовала, как вода выступила между пальцами. В тот же момент к ней подошел Теннисон и потерся о ее мокрые ноги.
Шарлотта вздрогнула и бросила на пол полотенце, пытаясь прогнать кота, даже и не подумав при этом, сколько грязи может таить в себе ковровое покрытие в ванной комнате.
– Тебе что, делать нечего? – обиженно спросила Шарлотта, но, к своему удивлению, в ответ услышала нежное мурлыканье. Она совершенно не привыкла к домашним животным, и, когда Теннисон с любовью взглянул на нее, Шарлотта покорно вздохнула. – Ну ладно, можешь остаться. Только постарайся, пожалуйста, больше не пачкать меня шерстью, у меня, между прочим, важная встреча.
Одевшись, она поняла, что до встречи с адвокатом оставалось еще сорок пять минут. Шарлотта вернулась к кухонному уголку, чтобы посмотреть, есть ли там что-нибудь перекусить. Теннисон следовал за ней и заискивающе терся об ее ноги.
Шарлотта возвела глаза к небу.
– Ну правильно, ты же голодный! Подожди, может быть, я найду что-нибудь.
Она открыла холодильник, но там лежала только упаковка сыра в нарезке. Шарлотта предложила кусочек Теннисону, а он взглянул на нее, как на сумасшедшую, и отвернулся.