Нет, тот тип командированных, который попадает ко мне в лапы, – это отборный сорт похотливого дерьма. Такой муженек торопится предать верную супругу, потому что другого шанса вырваться из-под неусыпного контроля и засадить молоденькой шлюшке может не представиться ему еще пару лет.
Едва завершив все свои рабочие дела, эти ничтожества начинают торопливо вынюхивать, с кем можно было бы весело провести время. Не каждый из них готов раскошелиться на проститутку – они жадные, поэтому сначала выбор падает на доступных девчонок из местных.
Вот тут главное – вовремя попасться на глаза. Привлекательность еще никто не отменял. Но и разборчивые тоже попадаются: серьезные, суровые на вид. Таких еще приятнее уделывать. И я никогда не полезу к мужчине, который не хочет иметь отношений на стороне. Выбираю только отпетых козлов, которых, как бы ни маскировались, всегда выделяет безошибочный признак – масляные глазки. Всего один ничего не значащий, казалось бы, короткий взгляд, но он уже отымел тебя во всех позах.
– На море не нужно отдыхать, на море нужно жить, – произносит какой-то турист с придыханием, любуясь оранжево-красным закатом, спустившимся фиолетовой дымкой на вершины гор вдали.
Прохожу мимо. Фраза заставляет меня поморщиться. Она напоминает о том, что нужно ехать дальше, мы и так здесь задержались из-за учебы брата.
Мошенник не должен оставаться долго на одном месте, увеличивается опасность наследить и быть пойманным. И пусть мои жертвы – приезжие, которые вряд ли заявят в органы о случившемся позоре, опасность никуда не исчезает. Грязная работа – она такая и есть. А серьезные авантюры, которые могли бы обеспечить нам хотя бы год безбедного существования, мне пока не по зубам.
Или я просто боюсь. Не хочу рисковать… Или мне реально нравится то, что я делаю? И как. Потому что, унизив каждую мерзкую свинью, я чувствую острое удовлетворение, непередаваемый кайф, почти как от секса. Вряд ли негодяи делают для себя какие-то глобальные выводы, но, смею надеяться, после таких приключений им еще некоторое время удается держать в узде себя и свой похотливый прибор.
– Я здесь, – говорю, набрав номер брата.
– Давай, – отзывается он.
И я переступаю порог отеля.
Свят обычно помогает мне проникнуть внутрь здания так, чтобы никому и в голову не пришло интересоваться, кто я и к кому пришла. Он отвлекает администратора или выбирает удачный момент, когда в холле находится много народа, чтобы можно было проскользнуть незамеченной.
Быстро изучаю обстановку. У меня есть несколько секунд, чтобы сориентироваться. У стойки ресепшена – туристы, портье заняты, поэтому иду медленно, не привлекая лишнего внимания. Каблуки не цокают по мраморному полу – практика сказывается. Двигаюсь почти на носочках, не торопясь, смотрю отрешенно, будто занята своими мыслями, и выдыхаю только тогда, когда оказываюсь за углом.
Если ты уже внутри – ты гость отеля. Остальное – мелочи.
«Ты вовремя» – приходит сообщение от брата, пока я преодолеваю путь до ресторана, а оттуда – до бара.
«Темно-синий пиджак, барная стойка, слева».
После ярко освещенного ресторана глаза не сразу привыкают к полумраку. Продвигаясь между столиков, вижу полноватую фигуру у стойки. У мужчины скучающий вид: он проверяет смартфон, время от времени поглядывая на телевизор, закрепленный на стене, но мое появление не проходит для него незамеченным. Быстрым взглядом знатока женских прелестей он оценивает мои икры и щиколотки, которые при каждом шаге выпархивают, как крылья экзотической бабочки, из разрезов юбки.
Ненадолго он задерживается взглядом и на моем бедре, затем возвращается к смартфону, который держит пальцами-сосисками, но… сосредоточиться не может – крючок проглочен. И вот, усаживаясь за свободный столик (отсюда очень удобно за ним наблюдать), я ловлю на себе новый взгляд.
Кроткая улыбка в ответ. Чисто из вежливости.
И, не дожидаясь ответа, смотрю на свой клатч, который кладу на край стола. Беру паузу, чтобы проанализировать ситуацию. Что мы имеем: сразу несколько самцов в поиске самок, многие из них развернули корпусы в мою сторону. Уже заинтригованы. Мне их внимание не нужно, не хотелось бы отпугнуть жертву. Ясно. Дальше. Что там у нас? За угловым столиком работает местная «разводила на коктейли», а значит, хорошо, что я оделась приличнее – не будет проблем с ее сутенером.
– «Маргариту», – прошу молоденькую официантку. – И сделайте громче, пожалуйста, – указываю на телевизор.
Раз уж он пялился на происходящее на экране… Что показывают? Смешанные единоборства? Ну и отлично. Мужики, кровь, напряжение – весьма возбуждающе.
Бросаю очередной случайный взгляд на объект и тут же прячу глаза. Достаю телефон, что-то пролистываю пальцем. Хочешь, чтобы тебе поверили? Не показывай заинтересованности.
Официантка приносит бокал. Делаю несколько глотков и поворачиваюсь вполоборота к телевизору. Никогда не понимала, как в шуме голосов и музыки посетителям удается следить за каким-нибудь матчем, но люди, и правда, реагируют на поединок: мычат, морщатся и подбадривают борцов. Единственное, что я способна понять по всплывающим подсказкам, титрам и флажкам, что наш боец месит какого-то испанца, аки слоеное тесто.
– Вау, – произношу нарочито четко и картинно отворачиваюсь, но любопытство вроде как берет свое, и я снова поглядываю на экран, не забывая жадно прихлебывать из бокала.
– Да! – вдруг восклицает кто-то из присутствующих, когда парень в красных труселях переводит бой из стойки на настил клетки.
Понимаю, что нужно радоваться. Хлопаю в ладоши и снова «невольно» встречаюсь взглядом с боровом. Его, кажется, уже в пот бросает или ему просто здешний климат не совсем подходит: он ослабляет воротник рубашки и довольно лыбится.
Превозмогая отвращение, задерживаю на нем взор чуточку дольше положенного. Смущенной улыбкой возвещаю о том, что мне приятно найти единомышленника среди толпы незнакомцев. Возвращаюсь к просмотру боя, неосознанно и нервно поглаживаю бедро.
Проходит минут десять. Кидаю на мужчину еще несколько нечаянных взглядов, прежде чем решаю – клиент дозрел. Кладу купюру под бокал, смотрю на часы, встаю и направляюсь к выходу. Преодолеваю расстояние до двери всего за десять шагов – знаю это точно, потому что отсчитываю их в обратном порядке: три, два, один…
Обычно этого бывает достаточно.
И вуаля…
– Девушка! – доносится в спину.
Большой, запыхавшийся, с лоснящейся от жира шеей бегемот дотрагивается до моего плеча.
– Да?
Я – сама невинность.
– Вы сумочку забыли на столике.
– Что? – Не сразу понимаю, о чем идет речь. – Я? Ох… надо же… ну я и растяпа, – прикусываю губу, заглядывая в лицо незнакомцу. – Спасибо вам… огромное…
– А… Аркадий. Вы… уже уходите? – решается спросить он, вытирая потные ладони о брюки.
Задумчиво пожимаю плечами.
– Скучно одной… – печально вздыхаю.
– Может, хотите мне компанию составить? – жестом он указывает на барную стойку.
Изображаю мучительное сомнение.
– Я… даже не знаю…
Вижу, как он не хочет этого говорить, но половой зуд побеждает жадность:
– Позвольте угостить вас?
Его коньячный выхлоп забирается мне прямо в ноздри и вызывает тошноту.
– Что вы пили?
– «Маргариту», – застенчиво говорю я, прижимая к себе клатч.
– Прошу вас, – открывает мне дверь, пропуская вперед.
Как галантно.
– Спасибо, – нечаянно виляю бедрами.
– Вы тоже здесь остановились? – тяжело дышит в затылок.
– Да, в двести семидесятом, как вы угадали? – бросаю через плечо, возвращаясь к столику.
– Просто предположил.
– Я – Света, кстати, – поворачиваюсь и крепко сжимаю его огромную ручищу.
– Очень приятно…
Через час он уже дышит мне в шею, продолжая щедро заливать вонючее пойло в огромную жабью глотку. Каждый раз, когда наш боец проводит удачный тейкдаун, мы отмечаем это новым тостом: Аркашка – целой рюмкой, я – глотком.