– Да прекрати ты бубнить. Пашенька, ты правда знал?
– Знал, тетя Оля. Папа просил никому не рассказывать, да и не поверил бы никто.
– А ты значит поверил? – не унимался Лев.
– Поверил, – Павел вздохнул, – когда вот такое в первый раз увидел. – Он кивнул Артуру, мол, покажи.
Светящийся шар, свободно висящий в воздухе, произвел на пожилых людей нужное впечатление. Они тыкали в него пальцем, искали провод, даже попросили Артура выйти, но ничего не помогло – шар продолжал светиться. Минут пять.
– Фокусы.
– Отец так же мог, не такой большой, и недолго совсем, но показывал. И еще искорку мог сделать, из пальца вылетала. Помните, у нас в доме дверь была в мелких черных точках?
– Так вроде это из-за электропроводки, разве нет?
– Артур, – Ольга наконец оторвалась от светящегося шара, вспомнила о первом вопросе, который задала. – Так ты кем Пашке приходишься?
Артур задумался, позагибал пальцы. – Да пожалуй, троюродный дядя.
Лев рассмеялся.
– Дядя. Молоко на губах не обсохло. Тебе сколько лет, дядя?
– Сорок пять, – скромно ответил Артур, отхлебывая чай и отправляя в рот ложку клубничного варенья. – А ничего тут кормят. Можно мне еще плюшку?
– Прикольные у тебя родственники, – Артур, глядя на стелящуюся перед машиной дорогу, достал из пакета пирожок. – И готовят хорошо.
– Ну теперь это и твои родственники, – Павел отобрал пирожок, засунул себе в рот целиком. – И как тебе удалось их убедить?
– Это не трудно. Немного энергии у меня еще осталось, так что на такую мелочь хватит. Дети их не растрепят?
– Нет, – Павел пожал плечами, – Серега, тот парень серьезный, но уж очень на современной фантастике замороченный. Он тебе не то что поверит – сам на другую сторону попросится. А вот Лизка – она по Марку меньше всех скучала, узнает, что с ним все в порядке, ей этого достаточно. Но ты не думай, она его тоже любит, он вообще у них общий любимчик, младшие даже родителей ревновали немного. Там в письмах, которые ты для них оставил, что написано?
– Не знаю, – Артур пожал плечами. – Меня вообще больше твоя мать беспокоит. Камень-то я не нашел, значит, он утерян. И это в свою очередь значит, что у вас с твоей матерью один камень на двоих. Твой отец говорил, что они это обсуждали, и она вроде как сама отказалась.
– Наверное, – Павел резко вывернул руль, уходя от выскочившего на встречную полосу дебила, обгонявшего фуру. – Она ему верила, и то, что я вслед за ним должен отправиться, знала. Тем более что когда люди внезапно пропадают, они не приводят все дела в порядок. А отец все на мать переписал перед командировкой. Но сам понимаешь, ее здесь одну оставлять я не хочу.
– Решите, время еще есть. Что с жильем, ничего, если я на одной из квартир отца твоего поживу?
– Однушка тебя устроит? На одной площадке со мной?
– Вполне.
– А с документами у тебя что?
– Есть паспорт.
– Военный билет, документ об образовании?
– Военного билета нет. А нужно?
– Ну как сказать, – Павел пожал плечами, – без военника загран тебе не получить, за границу не уехать. Значит, здесь придется жить. Сколько ты сказал – год?
– Полтора.
– Вот. Полтора года, а ты призывного возраста. Значит, или учишься, или разруливаешь геморрой с отсутствием военного билета. Точнее говоря, при любом косяке выясняется, что тебя нет ни в одной базе. А к гражданам призывного возраста особое отношение. Надо было тебе паспорт делать на тридцатилетнего.
– И вот так ходить? – Артур показал на себя. – При переходе учитывается биологический возраст.
– А ты неплохо сохранился, – Павел рассмеялся.
– По другому не получается, – улыбнулся Артур. – Фактически, я каждый раз возвращаюсь в то же состояние, что и при первом переходе. Не совсем точно, если бы много лет прошло с последнего, выглядел бы старше. Но не успеваю я взрослеть.
– Ух ты, это ж так можно вечно жить?
– Если бы, – Артур пожал плечами, – пока магическое ядро сохраняется, да, а как исчезает с возрастом, все как у людей, старость, последний переход и смерть.
– Это значит если я перейду, то вот так и останусь тридцатилетним?
– Скорее всего.
Павел какое-то время молчал, глядя на дорогу, потом снова заговорил.
– А я вот так смогу, между мирами?
– Правильный вопрос, – Артур кивнул. – Если у тебя есть способности, сможешь. И сюда сможешь вернуться. Вот только переходы лучше начинать с магических миров, с каждым разом времени все меньше нужно. Ты за матерью хочешь вернуться?
– Ну да.
– Посмотрим, с какой скоростью будет заряжаться портал. Тогда смогу примерно, из своего опыта, сказать, что с шансами. Но опять же, у каждого свои нюансы.
– Понял, – Павел хмыкнул. – Ладно, так как ты от армии косить собираешься? Или служить пойдешь?
– Нет, служить я не хочу, наслушался от твоего отца о прелестях здешней военной жизни. Это он упертый фанатик всего, что стреляет, а мне мирная жизнь больше нравится. Так что решим этот вопрос.
– Все у тебя просто.
– Очень просто, – пробормотал Павел, наблюдая, как в паспорте нового родственника, повинуясь движению ладони, штамп о регистрации превращается точно в такой же, как и в его документах. – А вот сторублевую купюру в стодолларовую можешь так превратить?
– При желании все можно сделать, – Артем удовлетворенно посмотрел на результат своего труда, – вот только зачем? Тебе деньги нужны? Отец твой говорил, что оставил вам достаточно. Миллионов пять, кажется?
– Оставил, – Павел сморщился, – только вот счета оказались пустые. Кто-то до нас уже там пошуровал.
– Серьезно?
– Более чем. Отец остался тут денег должен, скорее всего, просто отдать не успел, так на меня даже наезжали, хотели квартиры отжать, хорошо друзья отца подключились, а то остались бы мы без всего. Мать-то вообще не знала про деньги и остальное.
– Остальное?
– Ну да. У нас дом по Каширке, там отец схрон сделал.
– Да, он говорил, оружия немного местного. Так у вас что осталось-то?
– Да вот эти две квартиры, мамина старая двушка на Щелковской, она там живет. И еще одна трешка в Сокольниках, мы ее сдаем. Ну и дом, он, правда, на Марка записан, отец считал, что так надежнее будет.
– Не кисни, – Артур улыбнулся, – не так уж плохо у вас все. А скоро и это тебе не нужно станет, на тот край квартиры да золото не заберешь, да и не нужны они тебе, главное твое богатство – оно у тебя внутри.
– Да то, что не нужно, я знаю, обидно просто, эти люди, которые деньги выбивали, они ведь к нам на праздники приезжали, подарки дарили, отца называли лучшим другом. Все как-то мерзко. Да и со счетов кто-то из своих украл, денег-то не жалко, их считай и не было, но все равно, кому верить – не знаю. А что у меня внутри?
– Дар твой, дубина, – рассмеялся парень. – Он тут ничего не стоит, потому что не активирован, а там, куда ты отправишься, уж поверь, ценность имеет большую. Давай-ка руку сюда.
Павел положил руку на стол, настороженно поглядел на собеседника.
Артур провел рукой вдоль предплечья, в ладони его откуда-то появился кристалл.
– Видел такой?
– Да, – Павел поежился. – Отец вот похожим мне ладонь ковырял. Ты тоже будешь?
– Нет. Просто сожми в руке.
Павел послушно сжал кристалл, разжал руку. Камень начал постепенно наливаться синевой.
– Ну вот. Признал тебя. Не беспокойся, это не привязка, когда окончательно активируется, тогда привяжу. Просто та энергия, которую ты накопил, в него слилась, от этого и экономия времени получается, такое будем раз в неделю проделывать. Теперь давай сюда, я подзаряжу, и через полгода, – Артур посмотрел через камень на лампочку, – нет, даже через четыре месяца все будет готово. Так что готовься, путешественник по реальностям, времени у тебя не так много осталось, приводи в порядок дела, с друзьями попрощайся, ну и вообще подготовься. У тебя девушка любимая есть?
– Нет, – Паша напрягся.
– Вот. Так и продолжай. Лишние привязанности ни к чему, вернешься ты сюда или нет.
– А есть шанс не вернуться?
– Обсуждали уже. Ладно. Смотри, ты, по-нашему, псион, то есть человек со способностью оперировать магической энергией. Это обязательное условие для активации камня в моем мире, в другие миры без этого не перейти. Второе условие – кровное родство с Первыми жрецами, тут у тебя тоже все в порядке, твой отец меня в этом заверил. Если для безродных путь только один – из своего мира в наш, то для таких как мы с тобой все миры открыты. Так что все данные для скольжения по реальностям у тебя есть.