– И мне она показалась бесконечной… – несмело ответил Шоф.
– Интересно, я думал я один такой – откликнулся Шотем, который в свое время следил за Поше.
По мнению многих Поше был единственным шепоном из этого города, улетевшим с Тифера на космическом корабле, хотя поговаривали, что с ним полетела еще одна девушка – шепон, с которой их видели незадолго до отлета крейсера.
– А что, ночь и тебе показалась слишком длинной? – обратился начальник к Шотему.
– Да. Как будто кто-то на всей планете держал выключенным свет двое суток – усмехнулся шепон – я постоянно поглядывал на чанто. Цифры как будто застревали и не двигались.
– Странные вещи происходят – задумчиво пробормотал Лим и вошел в свой кабинет.
Закрыв дверь, он сел в кресло и задумался. Почему-то шепону казалось, что все вокруг, да и он сам стали двигаться до раздражения медленно, словно даже воздух вдруг стал тягучим и вязким как вчерашняя масса селевого потока.
«Возможно мне нужно было полежать дома. Это происшествие оказало на меня большее влияние, чем я думал – про себя усмехнулся Лим – теперь и время, и воздух напоминают мне ту вязкую массу. Что со мной? Хотя Шоф и Шотем ощущают то же самое или по крайней мере говорят так. Неужели правда что-то на Тифере изменилось после исчезновения носителей жемчуга? Да, кстати! – он подскочил – не мешало бы проверить озера. Они должны исцелиться, раз даатан не стало на Тифере».
Лим вспомнил о том, что рассказывали существа, находившиеся довольно далеко от того места, где издавал вибрации даатан5 Кетер, когда на него нападали шепоны. Возможно он защищался, но от звуков, которые издавал он или какое-то его устройство, у всех существ закладывало уши, нестерпимо болела голова. А те, кто был рядом, умирали от вибрации и громкого звука, неизвестного ранее науке Тифера.
Лим был уверен, что именно даатане, да и все носители натуральных жемчужин были повинны в том, что Тифер умирал. Но теперь, когда неизвестные крейсеры увезли всех носителей жемчуга и их приспешников, планета должна была исцелиться и Лим жаждал это проверить. Он сел в свой служебный таргув и полетел к ближайшему зараженному озеру.
Пролетая по городу, шепон невольно поёжился. Казалось, что город вымер. Никому не было дела до открытых дверей лавок, магазинов и ресторанов. Даже грабителей сейчас не было видно. Ведь большая часть жителей покинула город. Немногие оставшиеся существа медленно и растерянно бродили по пустынным улицам, пытаясь понять, что делать и как жить в мире, полностью изменившемся за один день. Носители жемчужин, их друзья и родственники улетали спешно, не заботясь, что будет после них. Многие не закрыли свои магазины и предприятия. Никто не планировал возвращаться.
«Что же за музыка такая тянула вас к крейсеру? Как мог этот композиторишка Наим написать произведения имеющие такую силу? Я бы назвал его злобным волшебником, если бы он сам с ними не улетел» – рассуждал Лим, пролетая в своем тагруве по улицам города.
У начальника наблюдателей теперь прибавилось забот. Нужно было созывать руководство города и понять, кто из существ остался на Тифере? Нужно налаживать жизнь, отдать приказ проверить сколько существ осталось в городе и решить, что по силам сейчас сделать по обслуживанию населения и многое другое. Связь с другими городами и странами Тифера была нарушена и это тоже предстояло исправлять. От количества предстоящих дел голова шла кругом и от этого казалось, что таргув тащится все медленнее и медленнее. Будто чья-то невидимая рука затормаживала вращение планеты, а с ней и все, что обитало на ней. Вот только мысли, взгляд, чувства – все это работало с прежней скоростью и от этого нарастало ощущение раздражение и даже боли во всем теле. Боли, которая разгоралась медленно как огонь в трухлявом пне. Но возможно это все эмоции.
Глава 2
Очень немного требуется,
чтобы уничтожить человека:
стоит лишь убедить его в том,
что дело, которым он занимается,
никому не нужно
Ф. М. Достоевский
Но прежде всего Лим хотел проверить ближайшее озеро, недалеко от которого у него был небольшой загородный домик, исчезла ли болезнь Тифера? Исцелились ли озера? Он был полностью уверен в том, что причина болезни планеты даатане и их последователи, носители жемчужин. Начальник наблюдателей не мог доказать связь даатан с носителями натуральных жемчужин из других пород существ, но был уверен, что они связаны. И факт, что все жемчугоносители улетели на одном межгалактическом крейсере, только подтверждал уверенность Лима в их связи.
Но теперь уже не связь существ интересовала шепона, а здоровье планеты. Ведь если озера Тифера не исцелятся, тогда родной планете придет конец, рано или поздно.
– Как же долго эта колымага тащится! – нервничал Лим – да что с ними такое?! – заскрипел он зубами, видя, как рядом едва передвигается другой таргув в кабине которого сидит незнакомый шепон с пустым, отсутствующим взглядом. – Бррр – передернул плечами Лим – он на зомби похож!
Обгоняя еще один таргув, Лим понял, что летит быстрее, чем большинство попутных таргувов и все же его полет казался бесконечно долгим. Прежде чем появилось ближайшее к городу озеро, шепону казалось, что он летел двое суток. Тело затекло и ныло словно после нескольких дней пути в тесном летательном аппарате, Лим радовался, что захватил с собой воду, потому что за время поездки не раз прикладывался к ёмкости, чтобы утолить жажду. Невыносимо хотелось есть, словно он уже больше суток ничего не ел.
«Да что же со мной происходит?! – недоумевал Лим – почему я словно завис во времени? Да и эти… – шепон вспомнил редких попутчиков и встречные таргувы – …эти тоже как полуживые!»
Наконец Лим подлетел к берегу первого зараженного озера. Оно было небольшим и даатане не подлетали к нему перед отлетом. Лим вспомнил как в последнее время старый мудрец даатан, Кетер, с сыном прилетали к зараженным озерам и включали какую-то вибрацию. Существа говорили, что после их посещения, озера исцелялись. Но Лим не верил этому. Он считал, что временное «исцеление», это всего лишь уловка для того, чтобы отвести от себя подозрение в заражении планеты. Ведь если у даатан есть лекарство для планеты, значит и болезнь придумали они…
Эта логика для многих показалась бы спорной, но Лим не сомневался в своем утверждении… до настоящего момента.
Когда шепон подлетел к озеру, он увидел тяжелую картину. Озерцо сейчас напоминало странную мутную бездну. Словно в середине водоема оказался центр воронки, которая затягивала в себя все окружающее. Но движение внутри воронки вообще не было заметно. Об этом можно было догадаться только по линиям в мутной жиже, в которую превратилось озерцо.
Берега озерца тоже превратились в странную мутную субстанцию.
– Неужели это правда?! – простонал Лим.
Он вспомнил, сколько раз на допросах носители жемчуга, которых он арестовал и допрашивал, иногда с пытками, твердили, что ни они, ни даатане не виновны в болезни Тифера. Но Лима их ответы только злили. Сейчас, глядя на разложившийся водоем, рептилоид глухо застонал. Его лицо почти не выражало эмоций, но внутри они клокотали сильнее, чем у большинства существ Тифера.
Как всегда, после обнаружения болезни планеты и когда существа увидели скорость ее распространения, Лим не приземлился. Он завис над почвой и молча смотрел на бывшее озеро. Шепон вдруг вспомнил юность, радость сильного тела, ощущение жизни, бьющей источником. Как прекрасен был Тифер! Это озерцо стало свидетелем его первой любви… Шепон вздохнул. Сейчас этот вздох был больше похож на всхлип. Через мгновение память Лима перенесла его на тридцать лет назад.