Она опускает голову и хлопает глазами, избавляясь от ненужных эмоций:
– Поняла.
Потенциал есть. Это хорошо.
– Идем. Покажу тебе все и объясню основное.
Начинаем со стойки администратора. Программа для записи и бронирования столов, картотека постоянных клиентов и их предпочтений, правила для гостей и персонала. Полина схватывает на лету и не задает лишних вопросов, опыт очевиден.
Провожу быструю экскурсию по помещениям клуба: основной зал, ВИП, малый зал для банкетов и собраний, комнаты для приватов, «черные» комнаты. Рядом с последними Полина бледнеет, и я спешу ее успокоить:
– Главное правило нашего клуба – никакого насилия и принуждения. Тебе не о чем волноваться.
– Звучит отлично. Я ушла с прошлого места работы, потому что там приторговывали персоналом.
Ушла? Разве ее не перевели по рекомендации?
– А где ты работала раньше?
– В «Секрете», – мрачно отвечает она, – там собираются одни озабоченные кретины и золотые детки с родительской картой в кармане.
Наслышана об этом клубе, у него и правда отстойная репутация. И как же тогда Полина попала оттуда к нам? Это то же самое, что дворник сразу стал бы президентом.
– У нас такого нет. Конечно, могут предложить, если приглянешься кому-то из гостей, но ты имеешь право отказаться безо всяких проблем.
– Ты сама так уже делала?
– Сто раз, – усмехаюсь я. – Как видишь, жива и здорова. Место элитное, контингент высокого уровня. Бизнесмены, депутаты, иностранцы, артисты. С последними сложнее всего, они слишком высокого мнения о себе, но остальные достаточно вменяемые и понимают, куда пришли и зачем. А еще наш шеф никого не боится, поэтому и тебе не стоит, если, конечно, справишься с испытательным сроком.
– Справлюсь!
Оглядываю ее с ног до головы – уверенности маловато. Как бы хороши ни были условия клуба, случается здесь всякое. Хостес – первый сотрудник, который должен решать спорные ситуации и конфликты с гостями. Интуиция подталкивает продолжить разговор, нестыковка в фактах не дает покоя.
– Полин, можно еще вопрос?
– Конечно.
– Почему ты снова пришла в стриптиз-клуб, раз тебя так пугает эта сфера?
Она стыдливо смотрит в пол, прячась за темной косой челкой:
– Мне дал наводку друг. Сказал, здесь хорошая зарплата и условия.
Прижимаю пальцы к губам. Полина казалась такой невинной овечкой, но теперь все понятно. Артур говорил о рекомендации знакомого, а не коллеги. Вероятно, Полина подцепила кого-то из наших постоянных гостей, вот ее сюда и определили. Неплохо, все задатки обольстительницы налицо. Может, ее потом переманят, как и меня. Главное, чтобы не накосячила.
– Отношения с гостями в рабочее время запрещены, – серьезно говорю я, – с этим строго. Все личное только за пределами этих стен.
Полина округляет глаза, сквозь плотный слой тональной основы просвечивает естественный румянец:
– Конечно! Я все понимаю!
– Надеюсь, что так. Идем, скоро открываемся. Я побуду рядом несколько часов, а потом мне нужно на сцену.
Она сводит широкие темные брови к переносице и удивленно спрашивает:
– Ты не хостес?
– Уже нет. Мои ноги шикарно смотрятся в стрипах рядом с шестом. Такое добро не должно пропадать.
– А так и не скажешь, что ты… – Полина кривит губы в подобии улыбки.
– Кто? – Мой голос звенит ледяными осколками.
В ее глазах загорается легкое пренебрежение, а подбородок взлетает вверх:
– Стриптизерша.
– Ты ведь не это хотела сказать. – Делаю шаг вперед и нависаю над ней, глядя в глаза. – Осторожно, Полина. У нас дружный коллектив, но по большей части женский, а значит, змеиный. Кусаем быстро – умираешь медленно. Я тебя прощаю, но не вздумай кому-то из девочек ляпнуть подобное. Ясно?
– Д-да…
– Вот и отлично! – весело подмигиваю ей. – Идем!
Рабочие ночи летят с сумасшедшей скоростью, дни проходят в полусне. Первые четыре смены я отрабатываю налегке, пятая уже дается с трудом, а шестая… даже говорить нечего. Одно только радует – она последняя на этой неделе.
После полуночи энергия стремительно близится к нулю, а впереди еще большая часть трудовых часов. Заканчиваю номер и тороплюсь в гримерную, чтобы перевести дух. Падаю на диван, обмахивая лицо ладонями, и с удовольствием вытягиваю ноги, звенящие от напряжения в мышцах. В нос ударяет резкий запах лака для волос, и я недовольно вскрикиваю:
– Ната! И так дышать нечем!
– Дыши маткой, – смеется она, разворачиваясь на стуле. – Пройдешься со мной по залу? Выпьем, перекусим. Я там присмотрела парочку приличных вариантов. Женаты, и бабла немерено. Может, расскажут что-нибудь интересненькое.
– Давай чуть позже. Что-то я с ног валюсь.
– Сколько у тебя еще выходов на таблетку (на сцену. – Прим. авт.)?
– Один. И потом еще в ВИПе.
– Хочешь, подменю?
– Я не зарабатываю столько, чтобы купить твой танец.
– Да ну тебя! – усмехается Ната, изящно махнув рукой. – И на фига ты так пашешь? У тебя же мужик есть.
– Есть. И он тоже пашет, чтобы встать на ноги. Я ведь не собираюсь всю жизнь работать стриптизершей. Разберусь с проблемами, куплю квартиру и буду печенье для котиков печь, пока мой мужик зарабатывает миллиарды.
– Милая, я здесь уже пять лет и первый год так же, как и ты, заливала про «заработаю миллион и уйду на пенсию». А теперь посмотри на меня… – Наташа поднимается на ноги и закидывает руки за голову, демонстрируя крышесносный наряд и потрясающее тело.
– Отлично выглядишь… для своих тридцати.
– Спасибо, но я все еще незамужняя стриптизерша. Подумай об этом.
Она бросает еще один взгляд в зеркало и шагает к двери.
– Ты просто хочешь избавиться от конкурентки! – кричу ей вслед.
– Ну да, ну да! – поет она и выходит из гримерной.
Усмехаюсь, качая головой. И чего они все ко мне пристают? Будто наличие мужика – панацея от всего. Женщина – такой же участник отношений, как и мужчина. Все эти гендерные обязанности и разделения уже давно устарели.
Подхожу к шкафчикам, где храним личные вещи. Достаю телефон и проверяю уведомления, пока есть время. Улыбаюсь и открываю сообщение от любимого. За эту неделю я видела Виталика от силы раза три, и то мельком, когда выскакивала из дома.
Виталя: «Таня передает тебе привет) *фото*».
С экрана смотрят две пары счастливых глаз, но я задерживаю внимание только на лучшей подруге своего парня. Ее обычно пушистые и волнистые темные волосы гладкими прядями обрамляют лицо. Нет больше пухлых щек, да и по руке, обнимающей Виталика, видно, что она похудела килограммов на пять точно. Узнаю обои – кухня Тани, а внизу кадра торчит горлышко от бутылки. Ну хоть кто-то из нас отдыхает.
Влада: «Ей тоже привет! Скажи, что она отлично выглядит, и я хочу к ней на курс по похудению! Как у тебя дела? Как с турниром все проходит?»
Виталя: «Не очень, но ты не волнуйся. При встрече расскажу. Как ты? Завтра ведь выходной? Может, придумаем что-нибудь?)))»
Влада: «Я нормально. Завтра свободна *вспотевший смайлик* Увидимся утром и все обсудим *поцелуйчик*».
Убираю мобильник обратно в шкаф, взгляд улетает в пустоту. Память подкидывает сцены трехлетней давности: битая посуда, я в слезах. Виталик орет во все горло, повторяя одну и ту же фразу: «Она просто подруга!»
– Лена!
Встряхиваю головой, вырываясь из плена воспоминаний. Ира зевает, закрывая дверь, и показывает пальцем за спину:
– К тебе пришли.
Поворачиваюсь к зеркалу, чтобы проверить внешний вид:
– Кто?
– Золотой Брют. Он уже за своим столом.
– Сейчас подойду.
Наклоняюсь к отражению и провожу кончиками пальцев под глазами, чтобы растереть собравшийся в складках век тональный крем. Поправляю волосы у лица и тонкие бретели облегающего полупрозрачного платья.
– Лен, давно собираюсь спросить, где волосы красишь. Хочу стать блондинкой, а у тебя такой красивый медовый отлив.
– Это мой натуральный цвет, – подмигиваю Ире и открываю дверь.
– Теперь я ненавижу тебя еще больше! – весело кричит она. – Нельзя быть такой идеальной! Ведьма!