– Сон для слабаков, – бубнит Кот.
– Вы, наверное, забыли, что я не терплю опоздунов, – говорит математичка. – Кошик, сядь нормально! У нас здесь не курорт!
Богдан покорно выпрямляется, и я усмехаюсь. Маргоша – женщина-гром. Похлеще Ульянушки.
– Открываем тетради и учебники. Времени на раскачку у нас нет. Через два года экзамены, и мы начинаем готовиться прямо сейчас.
По классу проносится хор вздохов и шелест бумажных листов. Поверх моей тетради падает маленький конверт. Скашиваю взгляд на Окси и аккуратно разворачиваю послание.
«Не хочу, чтобы ты страдала. Пляши, Бо. Твой Кот свободен. Нет у него никакой девушки».
Хлопаю ресницами, снова и снова перечитывая корявый почерк подруги. Что? Как? Почему? Смотрю на Богдана, пытаясь поймать волны его настроения. Он расстроен или нет? Непонятно…
– Что-то не так? – шепчет Кот, встречая мой пристальный взгляд.
– Э-э-э… Нет, – мотаю головой.
Богдан протягивает мне скатанный в шарик кусочек бумажки:
– Передай это Оксане.
На автомате выполняю просьбу, наблюдая за подругой и ее реакцией. Она разворачивает записку и тут же отвечает на нее. Не понимаю, что происходит. До конца урока работаю вынужденным почтальоном. Левый глаз адски дергается, все объяснения Маргоши пролетают мимо ушей.
О чем они разговаривают? Что обсуждают? Еще и так активно…
Богдан и Оксана никогда не общались близко. Максимум могли переброситься парой фраз в школе или на общих нечастых тусовках. Я всегда разделяла дружбу с одной и другим, не желая ставить их в некомфортные условия. Тогда что это? Оксанкин план? Она хочет втереться Коту в доверие, чтобы?..
Мне все это не нравится. Совсем не нравится. В глубине души звучит тревожный звоночек. Ощущаю себя так, словно меня выбросили за борт в холодный океан, над которым сгущаются тучи.
Я никогда, наверное, еще так не радовалась звонку с урока. Нет сил больше ждать и терпеть. Запихиваю вещи в сумку и, прихватив с собой Окси, выскакиваю в коридор.
– Что это за прикол? Когда вы успели с Котом стать друзьями по переписке?
– Вчера, – гордо отвечает Оксанка. – Я же говорила, мне нужно влезть ему в голову, чтобы навести порядок.
– Ты можешь нормально объяснить?
– Да, Бо. Выдыхай. Сейчас я все расскажу.
Устраиваемся на подоконнике недалеко от кабинета истории, где будет проходить следующий урок. Сверлю подругу нетерпеливым взглядом.
– У тебя уже пар из ушей валит, – хихикает Окси. – Ладно, ладно. Слушай. Я вчера поймала Кота, когда он возвращался от тебя. Нам в одну сторону, поэтому пошли вместе, и… – Она делает театральную паузу.
Я ее стукну, честное слово. Если она не перестанет изводить меня, отвешу «печеньку» прямо по гладкому спокойному лбу.
– Окси-и-и… – рычу я.
– Ну и мы разболтались. Он волнуется за тебя. Спрашивал, что случилось, почему ты такая нервная. Интересовался о свидании…
Острый коготь скребет по грудной клетке.
– Надеюсь, ты сказала, что пошутила. Мне не хочется его обманывать…
– Ты с ума сошла?! Это наш главный козырь. Его это задело. И то, как ты морозилась, тоже. Это правильно. Вам нужно перестать быть друзьяшками-симпатяшками, чтобы все получилось.
– Что?!
– Да-да. А как ты хотела?
– Стоп. Тормози, Оксан. Вот так я точно не хотела. Мне все равно, есть у него девушка или нет. Да пусть хоть гарем заведет. Он мой друг, и я не хочу его потерять.
– Кстати, насчет Настеньки. Это все неправда.
– В каком смысле?
– Они не встречаются. Она попросила его сделать пару фоток, чтобы позлить бывшего.
– Но зачем он тогда мне сказал, что нашел девушку?
– Может, затем же, что и мы выдумали тебе свидание? – Оксанка выгибает бровь, ввергая меня в полное недоумение.
Сердце сжимается из-за чувства тревоги и… Ревности? Богдан соврал мне, но рассказал правду Оксане? Он же знает, что мы подруги. Понимает, что я могу хранить их секреты, но они… Оксана рассказала бы мне все в любом случае. Так в чем смысл? Почему он поделился этим с ней, а не со мной?
– О, нет… Нет, нет, Бо. Я обещала, что ничего тебе не скажу. Не сдавай меня. Ты только все испортишь.
– О чем вы переписывались на геометрии?
– Ни о чем. Так… Всякая ерунда. Да ты не парься. Нужно ведь, чтобы он видел во мне свою.
Смотрю в светлые глаза подруги. В них столько уверенности и силы. Может быть, она права? Окси всегда знает, что делает.
Слышу громкий заразительный смех и ищу Богдана. Вижу его рядом с Вадиком, активно размахивающим руками. Кот поворачивает голову и широко улыбается, но не мне. Окси ведет плечом и вновь поворачивается ко мне лицом:
– Пару недель, Бо. Вот увидишь. Он будет твоим.
Он и был моим… Другом. А теперь я уже не уверена в этом.
Что сказать? Сбылась мечта идиотки. Два моих лучших друга стали… Друзьями? Наверное, так. Мы частенько зависаем втроем. В школе, после нее, даже собираемся на выходных устроить вечер кино дома у Оксанки, пока ее родителей не будет. И все должно быть круто. Я, по идее, должна прыгать от счастья, но меня тянет на дно. С каждым из них по отдельности мне комфортно. Я могу быть собой и ничего не стесняться, но вот так, когда мы втроем… Не знаю, что происходит. Я закрываюсь. Больше молчу и туплю в телефоне, не влезая в их разговоры.
Окси все твердит, что мы на верном пути. Говорит, что скоро все изменится и она видит прогресс, но я вижу обратное явление. Мы с Котом практически не общаемся. Между нами появилась ледяная неловкость. Богдан все меньше мне пишет, как и я ему. Неведомой природы страх каждый раз заставляет стирать сообщения, которые я набираю по полчаса. И Кот так и не признался, что Настя не была его девушкой, сказал, что они расстались. Окси заставляет меня продолжать врать о парне, которого нет. Утверждает, что так нужно. И это все разрушает нашу связь с Богданом. Я буквально чувствую, как она рвется. Но Оксанка говорит, это должно помочь создать новые отношения.
Я не знаю… Не уверена…
Зачем рубить канат, который сближает души? Разве нужно отказываться от дружбы, чтобы усовершенствовать отношения? Любовь – тоже канат, а два лучше, чем один. Почему нельзя связать нас новым, не разрубая старый?
Я запуталась…
Субботний вечер кажется по-настоящему осенним, а может, это все потому, что в моей душе идет холодный дождь. Согреться не помогает даже теплый спортивный костюм, зато Оксанка до сих пор обходится укороченной джинсовой курткой и юбкой. Несем из ближайшего магазина два больших пакета с чипсами и газировкой – важные атрибуты для просмотра кино.
– Кот сказал, что придет с Вадиком, – говорит Окси.
– А меня вы не хотели спросить?
– Брось, Бо. Вадик нормальный парень.
– Только с тобой, потому что…
– Не начинай, – отмахивается она.
Вадик с детского сада без ума от Оксаны. Делает все, что она попросит. В начальной школе дарил конфеты, в пятом классе цветные ручки и брелки, но завоевать сердце Ромашовой ему так и не удалось. И по сей день он остается ее верным поклонником, который неумело скрывает свою симпатию. По крайней мере, я ее вижу четко и ясно. Возможно, поэтому мы с ним и грыземся.
– Тебя отпустили с ночевкой? – спрашивает Окси, выгружая газировку в холодильник.
Слышу строгий голос папы из воспоминаний: «У тебя есть свой дом и кровать. Нечего подкидываться. Вот будет восемнадцать, хоть на вокзале ночуй».
– Нет. Отпустили до двенадцати. Папа меня заберет.
Открываю шкафчик с посудой и достаю две большие миски под чипсы и кукурузные палочки.
– И почему дядя Леша меня так не любит?
– Ничего подобного. Он просто… Забей! Это же папа.
– Нужно научиться ставить его на место, Бо, а то он до старости все будет решать за тебя.
Ничего не отвечаю, методично вскрывая упаковки, и пересыпаю снеки в миски.
– Так! – Окси хлопает дверью холодильника. – Пошли готовиться к приходу мальчиков.
– А разве мы не готовы? – отвечаю с полным ртом кукурузных палочек.
– Бо-о-о…
Проглатываю лакомство, но чувствую горечь вместо сладости. Нужно сказать ей. Я устала. Не хочу больше играть в эту дурацкую игру и привлекать внимание. Пусть все станет как раньше. Этого будет достаточно. Я за последнюю неделю убила столько нервных клеток, что не уверена, остались ли еще выжившие.