Пока его подопечные прорабатывали потенциальных свидетелей, опрашивали членов семьи Шоу и соседей, главный сыщик Бейквела связался с коллегами из Лондона, Шотландии и даже далёкой Франции, чтобы установить личности всех звонивших коллекционеров. Они попадали в список подозреваемых первыми, так как каждый из них имел веский мотив.
На проверку ушло немало времени, но через час у инспектора Мартина на руках уже имелся подробный список с биографическими данными, выписки со счетов и даже доскональное алиби на момент ограбления.
Мистер Донелл, первый звонивший, в это время был в длительном отъезде в штатах. Тому было веское подтверждение – он был запечатлён на снимке одной из передовых газет Америки с пометкой «Самая крупная сделка этого года». Коллекционер даром времени не терял и, получив отказ в покупке слонов, отправился на другой континент, чтобы приобрести набор холодного оружия времён Гражданской войны за не менее впечатляющую сумму.
Мистер Аркетт и Хамстедер, отправившие письма с предложением о продаже слонов, также не могли участвовать в ограблении. Первый с неделю назад попал в больницу с переломанной ногой, второй посещал спектакль, который закончился в 11:30. Даже будучи самым лучшим умельцем, едва ли он смог бы проехаться в Бейквелл, совершить налёт на имущество мистера Шоу и обернуться назад всего за несколько чесов. А в 7 утра он уже проводил деловую встречу в своём офисе.
Остальные настырные покупатели также отпали, так как были заняты чем-то более важным, чем кражей слонов. Один даже успел загреметь в тюрьму, а ещё один – отдать концы.
Конечно, все они имели «полные трюмы» денег и возможность нанять самых лучших взломщиков. Но инспектор был уверен, что ни один из них не причастен. Называйте это интуицией, хорошим нюхом или чем-то ещё.
Но вот мадам Анита Чезвик вызывала у Мартина особые подозрения. Тайная перекупщица была готова выложить баснословную сумму за статуэтки, которые стоят втрое дешевле. Связавшись с участком в Лондоне, детектив заставил работать шестерёнки огромного столичного механизма и запросил данные об этой таинственной богачке.
Уже через час ему перезвонил главный инспектор лондонского отделения полиции и сообщил, что за номером телефона, который получил Шоу, зарегистрирован немощный старик девяносто пяти лет, который и говорить-то не в состоянии. Дочерей, внучек и даже правнучек, тем более с таким именем, у него нет. Есть лишь такая же дряхлая кошка сомнительной породы, но вряд ли звонок поступил от неё.
Жительниц Лондона с таким именем нашлось всего четыре. Инспектор давно уже проверил каждую Анну Чезвик, но ни одна из существующих не подошла ни под описание звонившей, ни под интуитивный образ, сложившийся в голове инспектора. А он своему чутью доверял не хуже, чем нюху Шерифа.
Клубок начал постепенно распутываться, но ниточка, ведущая к мисс Чезвик, пока что затянулась в узел. «Наверняка это она» – пронеслось в голове у детектива, но он приказал себе не спешить с выводами. Стоит отработать другие версии и потянуть за другие ниточки.
Когда стрелка часов начала постепенно приближаться к 3 часам дня, констебли Майлстоун и Эдвардс закончили с поручениями и явились с рапортом. Мартину нужна была полная картина, которая пока что представляла собой несовместимые куски. Шериф мирно посапывал в углу, свесив язык от июньского зноя, но в любой момент готовый отправится по следам преступника.
– Как вам показался Фред Шоу, Майлстоун? – Обратился инспектор к одному из констеблей.
– Порядочный молодой человек, сэр. – Как прилежный ученик, констебль поправил свою густую рыжую шевелюру, достал небольшой блокнотик и, откашлявшись, начал зачитывать свои записи. – Фред Шоу, 26 лет, работает в одной из компаний отца. Живёт в Лондоне вместе со своей невестой, Анной, 25 лет. В данный момент проживает в особняке родителей в Бейквелле, находясь в летнем отпуске. Обеспечен, умён, вежлив. В ночь ограбления находился в своей спальне. Спать отправился до 9:00, не вставал, из комнаты не выходил, проникновения или другого подозрительного шума не слышал.
Констебль Майлстоун был переведён в помощники Гарри из соседнего городка всего год назад, но уже завоевал расположение главного следователя. В отличие от медлительного и неопытного Эдвардса, Питер Майлстоун относился к работе ответственно, чаще молчал, что Мартин приписывал к исключительным достоинствам.
– Отлично, Майлстон. А что насчёт его невесты?
– Анна Честертон, уроженка Ирландии, из весьма обеспеченной семьи. Всё детство увлекалась конным спортом, фехтованием, стрельбой и даже борьбой. В страну переехала всего год назад. Отец разорился, поэтому дочери пришлось затянуть пояс. Сразу же влилась в лондонскую элиту, стала посещать званые обеды и выставки, на одной из которых и подцепила молодого Шоу. Через полгода знакомства они объявили о помолвке и съехались. Вчера ночью мисс Честертон отправилась отдыхать вместе с женихом. Как и мистер Шоу младший, из спальни «носу не высовывала»… – дословно прочитал Майлстоун.
– Это факты. – Согласился инспектор. – Но в нашем деле не всегда нужно полагаться только на них, а брать в расчёт ещё и инстинкты. Что говорят ваши личные ощущения?
Констебль замялся, потупил взгляд и всячески старался сохранить лицо, но было видно, что ему неловко говорить о собственных предубеждениях касательно мисс Честертон.
– Прошу извинить мою наглость, но она вывала во мне крайнее неудовольствие.
– Хм, – только и ответил Мартин, хотя удовлетворение было написано на его лице так же явно, как у кота, измазанного в сметане. – Это всё?
– Мисс Честертон показалась мне наглой, самовлюблённой и пустой. Скользкой, с вашего позволения. А вот актриса из неё хорошая. Притворяется милой, вежливой и стеснительной, словно кролик, хотя за всем этим скрывается дикая пантера, готовая перегрызть глотку за собственный интерес.
– Браво, Майлстон. Да вам романы нужно писать с таким слогом.
Несмотря на саркастический тон, инспектор остался доволен анализом, который проделал молодой констебль. От слов начальника тот только покраснел пуще прежнего.
– Я также вне всякого сомнения уверен в том, что она собирается замуж не за Фреда Шоу.
– А за кого же?
– За его деньги, сэр. Богатство – вот её трофей, но никак не любовь. Я не увидел теплоты, с которой невеста должна относится к будущему супругу. Когда я собирался жениться, моя дорогая Элиза светилась счастьем. Мисс Честертон светится лишь желанием набить карманы, сэр.
– Давно вы женаты с мисс Элизой? – Внезапно послышался вопрос не по существу.
– Уже как год, инспектор.
– Год брака – внушительный опыт, поэтому я склонен поверить вам на слово и согласиться с вашим мнением об Анне Честертон. Весьма скользкая особа. Была бы хоть малейшая улика против неё, я бы уже мчался обратно в особняк Шоу с наручниками. Но одного скверного чувства мало.
Опрос прислуги, а также соседей и миссис Шоу не дал абсолютно ничего, кроме ахов и вздохов. Клубок продолжал раскручиваться, но так никуда и не вёл.
– Наверняка это она, – буркнул Эдвардс, намекая на невестку мистера Шоу.
– Не спешите с выводами. – Сказал инспектор, прохаживаясь по своей коморке и то и дело почёсывая подбородок для ясности мысли. – Что мы имеем? Кабинет ограбили быстро, неаккуратно, но при этом практически незаметно – ни свидетелей, ни звука в уснувшем доме. По словам всех обитателей особняка, никто ничего не слышал и не знает. Вам есть, что дополнить, господа?
Он остановился и бросил пытливый взгляд на подчинённых, давая им шанс блеснуть своей сообразительностью. Но Эдвардс только уставился в ответ, а Шериф почесал за ухом, поэтому раздался голос уже успевшего отличиться Майлстоуна.