быть счастливым – хотя бы ради меня.
…Я ускоряю шаги. Наверное, мама уже волнуется, а дочка давно спит, обнимая руками забавного плюшевого зайца. Я иду домой, и мне словно опять шестнадцать, и город моего детства смотрит мне вслед, щуря подслеповатые глаза фонарей.
Улыбайтесь, господа, улыбайтесь!
Знаете, что, оказывается, является самым явным показателем неблагопо-лучия? Это когда люди перестают улыбаться. Будь то семья или страна. Пройдёмся по городу. Мне показалось или точно – народ улыбается? Пусть неуверенно как-то, но…
А вы умеете улыбаться? Подойдите к зеркалу. Что это – новая морщинка? Забудьте! Вон там, за зеркалом – ваш зеркальный двойник. Здравствуй! Ну что, брат, дела неважные? Что ты смотришь исподлобья? Не вешай нос, прорвёмся! Видите, видите?! Ваше отражение робко улыбнулось в ответ. А если нет зеркала – загляните в любую лужу. Помните, как в мультике: "А теперь иди и улыбнись ему". А он не такой уж и страшный, тот, который сидит в пруду, правда?
Интересно, а можно научиться улыбаться? Раз-два, растянули уголки губ, прищурили глаза… "Сейчас же перестань гримасничать!" Мама, я учусь улыбаться!
Попробуем ещё, что-то ведь было такое, доброе и весёлое… Забыла… Звонок… Ты?! Сколько лет, сколько зим! А помнишь? А это помнишь? Спасибо вам, мои дорогие, что вы тоже – помните.
Иду по городу и смеюсь без причины. Немного крейзи? Что вы, просто я раздаю улыбки, берите, мне не жалко. Город, я люблю тебя!И вас тоже. И вас! Парень, что ты такой грустный? Ну-ка, подпевай: "Капитан, капитан, улыбнитесь! Ведь улыбка – это флаг корабля!" Улыбнись, а? Так-то лучше!
И пожалуйста, хотя бы сегодня не надо про смерть и войну. Я знаю, я всё знаю… Я ненавижу войну и тех, кому нужны войны. Но я буду улыбаться! Назло беде. Говорят, человечество выжило, потому что смеялось. Так хочется выжить… Я буду улыбаться – за тех, кто уже не сможет. И еще научу свою дочку открыто смотреть в лица людей, не ждать подвоха и раздаривать улыбки. Пусть наши дети будут счастливы, богаты друзьями! Пожалуйста…
Мужчина! Вы думаете, что вы серьёзный и солидный? А вот можете вы сделать какую-нибудь глупость? Хотя бы попрыгать на одной ножке? А запеть ни с того ни с сего? Попробуйте! Вам уже говорили сегодня, какой вы милый? Ага, улыбнулся, улыбнулся!
…Если вы встретите на улице такую вот, рыжую, смешную, пёстро одетую, – улыбнитесь ей. Может быть, эта смешная нелепость – я, а может, нет. Какая разница? Всё равно, скажите ей спасибо – за капельку добра, принесённого в мир, просто так, бесплатно, за яркое пятно на фоне серых стен! И слушайте мудрых советов хороших людей, пусть и киношных, но героев: "Улыбайтесь, господа, улыбайтесь!"
Королевы не плачут
Когда я сошла с ума, на дворе стоял июль. По календарю, потому что в моём сердце давно уже поселилась лютая зима. Правда, тогда я всё время мёрзла, не смотря на то, что все термометры едва ли ни с утра показывали 30 градусов. Но даже яростное июльское солнце не смогло растопить ледяную стену равнодушия, выросшую между нами. Оказалось, что просторная трехкомнатная квартира тесна для двоих, и хочется убежать и спрятаться где-нибудь на краю света, чтобы только не видеть этих глаз, когда-то любящих и любимых, а теперь – холодно-безразличных. 20 лет, прожитых в, казалось бы, счастливом браке, внезапно остались позади, и начался новый отсчёт: времени БЕЗРАЗЛИЧИЯ. Мы, кажется, и не заметили, когда это началось. Нет, другая женщина или другой мужчина здесь ни при чём, но есть и другая измена.. Я поняла, что стала привычной, неприметной деталью интерьера, просто перестала быть интересной и сколько-нибудь значимой. Ни скандалов, ни битья посуды – Боже упаси, к чему это, у нас практически примерная семья, дети благополучно пристроены, у них свои интересы, свои семьи и они всё реже появляются в нашем когда-то общем доме… Сначала я пыталась выяснять отношения, как-то изменить ситуацию, но тот, кто когда-то был смыслом моей жизни, моей тихой пристань., надеждой и опорой, моим миром, чёрт возьми, только недоумённо взирал на меня, искренне не понимая: а чего, собственно, мне надо? Жизнь удалась. Скоро внуки пойдут. Оба состоялись, зарплата приличная, чего ещё желать?! А я чувствовала буквально, каждой клеточкой тела, что старею, нет – умираю… Всё – в прошлом, и ничего уже не будет, и нужно просто смириться и доживать свой век. А я хотела – жить!!!
Наверное, это всё-таки был бунт, но даже этого не понял мой когда-то понимавший меня с полуслова супруг. Он молча глянул на демонстративно предъявленную путёвку, усмехнулся и сказал: «Ну, раз уже всё решила, езжай, отдохни. Вина привези, только белого, полусладкого, там оно неплохое». И ушёл смотреть телевизор. Больше мы не говорили на эту тему. Две недели пролетели как один день, и вот уже скорый поезд уносит меня прочь от опостылевшего дома, из которого навсегда ушло тепло, счастье и любовь. А может, и не было её? Да нет же, что-то было: и первые, робкие признания, и поцелуи до рассвета, и соловьи, и букеты, и белое платье, и «Да» – на одном дыхании, до головокружения… А потом – дети, и маленькие семейные праздники, и совместные выезды за город, и смех, и взаимопонимание, и ночи всё такие же жаркие… Куда всё это ушло? Когда мы успели так охладеть друг к другу, так… состариться?! 45… Ягодка… Калина горькая…. И хватит думать, надо просто постараться уснуть, а потом будет море, солнце, золотой песок, и можно не думать ни о чём… Потом, всё потом. А сейчас – спать!
Подруга, оформлявшая мне путёвку в турагентстве, не подвела: отель оказался добротным, обслуживание на уровне, и кормили неплохо. Все номера были заняты, были здесь и семейные пары, и несколько отдельно представленных записных курортников из тех, что считают своим долгом гульнуть налево при первой же представившейся возможности. Поймав на себе пару заинтересованных взглядов, я мысленно усмехнулась: ну вот тебе и шанс… Бунт так бунт, в конце концов. Хуже не будет – просто некуда.
– Скучаете? – вкрадчиво прозвучало над самым ухом. Стало быть – шанс? Грех не воспользоваться. Я улыбнулась, и это послужило сигналом. Воодушевлённый явным расположением дамы седоватый, но ещё очень даже ничего мужчина подсел за мой столик. Дальше всё было предельно тривиально и предсказуемо, но я уже приняла решение и, когда тем же вечером он постучался в дверь моего номера, открыла и честно пыталась изобразить, что верю во внезапно вспыхнувшую страсть. И терпела, пока его потные руки шарили по моему телу. И сделала несколько шагов по направлению к кровати, куда меня влекли настойчиво и необратимо. И только когда он хозяйским движением и очень деловито потянул застёжку на платье, я ударила его, сама не понимая, как это получилось. Пощечина получилась хлёсткой и наверняка болезненной, по щеке моего несостоявшегося любовника растеклось некрасивое алое пятно. Он вскрикнул и схватился за пострадавшее место, выпучив глаза и хватая ртом воздух.
– Ах, ты…! – надо отдать ему должное, непечатное слово он всё же проглотил. Секунду мы молча смотрели друг на друга, потом он осклабился в нехорошей усмешке и медленно смерил меня взглядом с ног до головы.
– Слушай, ты… красавица! – выговорил он с изрядной долей сарказма. – А не старовата ли ты динамо-то крутить? Я ведь больше не подойду, а другой, может, и не позарится, – закончив тираду, он аккуратно подобрал с пола рубашку, накинул её и вышел из номера. А я осталась одна, в полурастёгнутом платье и со сбившейся причёской. В голове, как заезженная пластинка, крутилась одна-единственная мысль: «Ну и дура… Вот и оставайся одна, и храни верность мужу, которому ты неинтересна да и не нужна уже.. Положи её в сундук, вместе со своими принципами, и пусть их там жрёт моль. А ты – старая… старая… старая…»