Я хотела бы, чтобы все полицейские походили на Синди.
— Она — настоящая умница, — сказала я своему любимому. — И ты ей нравишься.
— Да? Поверю тебе на слово, — усмехнулся Джо.
— Дорогой, ты не будешь против?..
— Погулять с Мартой? Не буду. Потому что я дома работаю, а ты ходишь на настоящую работу.
— Спасибо, Джо. Ты скоро с ней пойдешь? Думаю, ей уже давно пора.
Он посмотрел на меня с каменным лицом, но его большие голубые глаза не сулили ничего хорошего. Послав ему воздушный поцелуй, я побежала в душ.
Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как мой Дом на Потреро-Хилл выгорел практически до основания, а я все еще привыкала к совместному проживанию с Джо в его новой квартире, располагавшейся в дорогом районе.
Не то чтобы я не наслаждалась белой итальянской душевой кабиной с двойным душем и специальным диспенсером для жидкого мыла, шампуня и увлажняющего лосьона, да еще и с висящими на теплом полотенцесушителе аккуратно сложенными полотенцами, как в отеле. Верно! Все могло быть гораздо хуже!
Я включила горячую воду и намылила волосы, продолжая размышлять над звонком Синди: почему она так зацепилась за эту смерть?
Насколько мне известно, смерть бездомных никогда не занимала первых страниц газет. Но Синди сказала, что это какой-то особенный бродяга с особенным именем. И попросила приехать на место преступления, ради нее.
Высушив волосы, я отправилась по застеленному ковром коридору к моей собственной гардеробной, до сих пор почти пустой. Надев чистые рабочие брюки, я натянула пуловер цвета морской волны, проверила оружие, застегнула на плече кобуру и накинула поверх синий блейзер — один из моих любимых.
Наклонившись, чтобы потрепать уши моей любимой колли, моей сладкой Марте, я крикнула Джо:
— Пока, дорогой!
И направилась на встречу с новой страстью Синди: мертвым бездомным с безумным именем.
Скиталец Иисус.
Глава 3
Синди стояла возле трупа и вносила в блокнот имена, описания и комментарии друзей Иисуса и прочих скорбящих.
— Он носил очень большой крест, — рассказывал ей мексиканец, работавший посудомойщиком в тайском ресторане. Мужчина щеголял в адидасовской футболке и джинсах, поверх которых был надет грязный фартук. На руках у него красовались татуировки с золотыми рыбками. — Крест был сделан из двух, как бы это сказать, гвоздей…
— Это было распятие, Томми, — поправила его седая женщина с язвами на ногах, стоявшая с краю толпы, облокотившись на торговую тележку; ее грязное красное пальто своими полами подметало улицу.
— Ну, извини-и-ите, босс. Да, я говорил о распятии.
— И не из гвоздей, а из болтов около семи с половиной сантиметров, связанных медной проволокой. И не забудь про крошечного младенца на кресте. Маленького розового младенца.
Старая женщина чуть расставила большой и указательный пальцы, чтобы показать Синди, каким крошечным был пупс.
— Зачем кому-то брать его распятие? — спросила полная женщина. — Но вот его с-сумка. У него была настоящая кожаная сумка! Леди, запишите это! Его убили из-за в-вещей.
— Мы даже не знали его настоящего имени, — сказала Бейб, крупная девушка из китайского массажного кабинета. — Он дал мне десять долларов, когда у меня не было денег на еду. И ничего за это не попросил.
— Скиталец ухаживал за мной, когда я заболел пневмонией, — начал седовласый мужчина, чьи костюмные брюки в белую полоску были затянуты на поясе веревкой. — Меня зовут Бункер. Чарлз Бункер, — сказал он Синди.
Он протянул ей руку, и Синди ее пожала.
— Я слышал выстрелы прошлой ночью, — продолжил Бункер.