Сквозь редкие щели в царящем здесь полумраке я разглядел небольшой чердак и окончательно перестал дергаться. Чердак был пуст. Лишь у самого входа, рядом со мной, лежала пара небольших мешков, какие-то обструганные палочки, треснутый глиняный кувшин и небольшая груда соломы. Или сена? Как разобрать?
Долго думать я не стал. Уцепив один из мешков за угол, подтащил его к себе – на вид в нем килограмм десять, не больше. Но бодрость скакнула вниз резко, хотя я даже не поднимал его. Вытащив мешок наружу, позволил ему упасть. Повторил операцию со вторым мешком, выбросил жердочки, схватил кувшин и неуклюже спустился вниз по скрипящей лестнице.
Почти спустился, когда перед глазами высветило:
Ваша сила повысилась на единицу!
Ваше телосложение повысилось на единицу!
ХАРАКТЕРИСТИКИ:
Уровень: 0
Ум: 1
Сила: 12
Ловкость: 1
Телосложение: 4
Свободные баллы: 0
Текущий уровень жизни: 57/70.
Текущий уровень энергии: 27/28.
Текущий уровень бодрости: 23/100.
Вот как понять принцип?
Где логика?
Я бы понял, если бы баллы характеристик мне повысили, когда я поднимался по лестнице. Но мне выдали сразу два балла, когда я спускался! Причем и силу и телосложение!
Покачав головой, я преодолел последнюю ступеньку и уселся на землю. Подтащил к себе мешок, развязал длинную бечевку вокруг его горловины. И сразу же попытался эту бечевку обвязать вокруг своего пояса. Бечевки не хватило.
Ежики-коржики!
Развязал бечевку на втором мешке, неумело связал обе завязки вместе, обхватил себя бечевой вокруг выпуклой талии. Есть! У меня появился тонкий пояс, надежно скрепивший пончо. Теперь можно не бояться спонтанного раздевания, если забуду придерживать полосатый коврик.
Мешки…
В обоих мешках обнаружилось зерно. Наверное. Как еще назвать эти тоненькие желтоватые продолговатые семена? Это что-то злаковое. Может быть, пшеница. Или ячмень. Или эльфийский бабаюн-горох. Но это злак. Логика подсказывала, что на чердаке деревенского дома вряд ли станут хранить отраву целыми мешками, если только мужик не затеял чего дурного против тещи-терминатора.
Да и ждать я уже не мог – шкала голода заполнилась полностью. Я начал голодать! Физически не ощущал ничего, но бодрость восполнялась куда медленнее, а тратилась куда быстрее. Жизнь почти не восстанавливалась.
Взяв пару зернышек, закинул их в рот и жадно схлопнул челюсти. Зернышки не поддались, насмешливо перекатываясь между моими скрипящими зубами. Выплюнув каменные зерна обратно на ладонь, злобно посмотрел на них, после чего мой взгляд сполз на стоящий у стены бочонок с водой.
Вода плюс зерно – замоченное зерно. Станет мягче. Замочить можно в глиняном кувшине. А еще есть котел. Котел…
Вода плюс зерно плюс котел плюс огонь – каша. Кажется, именно так.
Котел в наличии. Дрова я видел. Огонь я тоже видел – как-никак на пепелище сижу. Место? Подальше от этого накренившегося дома, что продолжает опасно покачиваться, а из стен ползут щепки. Еще я видел железную решетку в очаге. И в кино видел, как обкладывают для чего-то очаг камнями. Главное все успеть до того, как я начну помирать с голода. Что смешно – с моей-то жирной тушей. Но логика у Ковчега своя. Он видит во мне не жирдяя, а перегруженного человека.
Встав, я принялся оттаскивать мешки подальше от дома. Сидеть сиднем и ждать появления спасателей смысла нет. Хочешь жить – начинай действовать. Я не обученный выживанию человек. Я домашний толстяк. Но я уже смог кое-чего добиться. Кое-чего достичь. И надо продолжать в том же духе.
Несмотря на факт, что я никогда в жизни не разводил настоящий костер из настоящих дров, удалось мне это без особого труда. Первым делом я вытащил из готовой рухнуть хибары котелок, решетку и полешки. Все это разместил на земле, в полешки запихнул несколько пучков соломы, после чего с пыхтением добрался до самого края пепелища, где аккуратно подпалил от пары рдеющих углей еще один пучок соломы и, поспешно вернувшись обратно, поджог сложенное топливо. Заходить дальше и осматриваться среди обугленных обломков я не решился – я не факир, чтобы безбоязненно ступать босыми ногами по горящим углям.
Спустя двадцать минут я, обжигаясь и хватая ртом воздух, жадно приступил к трапезе. Вкус имелся. Пресный. Но когда я запихивал в рот разваренное и лишь немного остуженное зерно, то вовсе не рассчитывал познать исключительный и восхитительный вкус какого-либо деликатеса. Мне требовалась еда. Много еды. Чтобы заглушить голод психологический – рассудок хоть понимал, что моя личность и тело состоят больше не из белков, углеводов и прочих элементов, но чувство голода от этого меньше не становилось. И тот факт, что теперь я всего лишь набор хитро сложенных массивов информации, не играл особой роли. И чтобы прекратить голод воплощения. После первой пригоршни зерна шкала «голода» неохотно начала отступать обратно к нулю. Процент за процентом. А я продолжал вкушать манну чердачную, с хлюпаньем и чавканьем пережевывая еду. Да, наверное, я был похож на самую настоящую и крайне голодную свинью. Ну и пусть. Сейчас меня волновало только насыщение.
Еще через десять минут сваренная порция зерна закончилась. А шкала «голода» радостно пожелтела, опустев чуть больше чем наполовину. Запив еду водой из глиняного кувшина, я счастливо выдохнул. И тут же снова насупился, поняв, что опустошенный котелок с примитивной кашей отнюдь не означает успешное окончание дня.
Первым делом я пересыпал зерно из одного мешка в другой. Успешно. Места хватило. Один из мешков полностью опустел, став практически невесомым. Критически осмотрев его и пощупав крепкую мешковину, я закинул мешок за плечо, будто рюкзак. Отпустил руки. Мешок упал на землю.
Черт… а в других играх срабатывало – любые вещи, включая заплечные мешки, щиты, мечи, секиры или автоматические винтовки, сами собой «прилипали» к спине. И тем самым активировали инвентарь… и позволяли парой жестов или кликов перемещать любые вещи в мешок или из мешка. Иногда даже облегчали ношу – на что я и надеялся. Вдруг обычный мешок, скажем, снижает вес переносимого груза процентов на десять или хотя бы на пять. Система считала, что я перегружен и мне не помешало бы «исчезновение» десяти процентов от сорока с лишним килограмм проклятого веса, прижимающего меня к земле, словно неумолимая гравитация.
Нужны лямки, если я собираюсь соорудить нечто вроде заплечного мешка. Материал надо искать. Я, может, и сплел бы из травы жгуты или травяную веревку, но как-то не чувствовал в себе уверенности, что способен на такое свершение. Пришлось снова вставать и напоминать себе – движение жизнь. Я боролся сейчас не с физической усталостью, а с въевшейся в каждую клеточку моего мозга ленью. С желанием существовать благодаря современным технологиям – вживленному в пальцы интерфейсу управления, со старомодным пультом, в конце концов. Щелк – и пицца на дом доставлена. Щелк – закуплены прочие продукты. Щелк – оплачена квартплата и коммунальные расходы. Щелк – получена работа и по завершению отправлена еще одним щелчком заказчику. Щелк – вызвана медсестра или скорая помощь. Щелк – и вскоре зайдет улыбающаяся массажистка, быстро и умело могущая вправить вечно болящий позвоночник.
А здесь щелкай хоть пальцами, хоть ластами, хоть зубами… ничего не произойдет. Все надо делать, как в древнюю старину – ручками. Когда, чтобы отправить письмо, надо было сперва долго писать сам текст, затем запечатывать в конверт, облизывать и наклеивать марку и нести до почтового ящика. И это еще самое легкое.
Подогревая себя подобными размышлениями, опираясь на посох, я шлепал себе потихоньку вокруг дома, пытаясь увидеть что-нибудь полезное. Иногда останавливался и ворошил концом палки кучки пепла. Находил лишь осколки глиняной и стеклянной посуды, полусгоревшие деревяшки, камни. Ничего хорошего не попадалось. А в центр я зайти все еще не мог – слишком уж горячо там было.