Прокаженные
Прокаженные Сразу после войны на моих глазах в больнице была сыграна еще одна драма – вернее, развязка драмы Война подняла со дна жизни и вынесла на свет такие пласты, такие куски жизни, которые всегда и везде скрывались от яркого солнечного света Это – не уголовщина и не подпольные кружки Это – сов
Афинские ночи
Афинские ночи Когда я кончил фельдшерские курсы и стал работать в больнице, главный лагерный вопрос – жить или не жить – был снят и было ясно, что только выстрел, или удар топора, или рухнувшая на голову вселенная помешают мне дожить до своего намеченного в небесах предела Все это я чувствовал всем
Магия
« В стекло стучала палка, и я узнал ее Это был стек начальника отделения.
Прокуратор Иудеи
« Пятого декабря тысяча девятьсот сорок седьмого года в бухту Нагаево вошел пароход « КИМ» с человеческим грузом Рейс был последний, навигация кончилась Сорокаградусными морозами встречал гостей Магадан… »
Переписка
Примите эти две книжки, которые никогда не будут напечатаны и изданы Это лишь скромное свидетельство моего бесконечного уважения и любви к поэту, стихами которого я жил в течение двадцати лет В Шаламов.
В приемном покое
Варлам Шаламов – Этап с Золотистого! – Чей прииск? – Сучий – Вызывай бойцов на обыск Не справишься ведь сам – А бойцы прохлопают Кадры – Не прохлопают Я постою в дверях – Ну, разве так Этап, грязный, пыльный, сгружался Это был этап «со значением» – слишком много широкоплечих, слишком много повязок,
Сентенция
« Люди возникали из небытия – один за другим Незнакомый человек ложился по соседству со мной на нары, приваливался ночью к моему костлявому плечу, отдавая свое тепло – капли тепла – и получая взамен мое Были ночи, когда никакого тепла не доходило до меня
Ожерелье княгини Гагариной
« Тюремное следственное время скользит по памяти и не оставляет заметных и резких следов Для каждого следственного тюрьма, ее встречи, ее люди – не главное Главное же, на что тратятся все душевные, все духовные и нервные силы в тюрьме – борьба со
Необращенный
« Я бережно храню свой старый складной стетоскоп Это – подарок в день окончания фельдшерских лагерных курсов от Нины Семеновны – руководителя практики по внутренним болезням… »
Кусок мяса
« Да, Голубев принес эту кровавую жертву Кусок мяса вырезан из его тела и брошен к ногам всемогущего бога лагерей Чтобы умилостивить бога Умилостивить или обмануть? Жизнь повторяет шекспировские сюжеты чаще, чем мы думаем Разве леди Макбет, Ричард III,
Алмазная карта
Варлам Шаламов В тридцать первом году на Вишере были часты грозы Прямые короткие молнии рубили небо, как мечи Кольчуга дождя сверкала и звенела; скалы были похожи на руины замка – Средние века, – сказал Вилемсон, спрыгивая с лошади – Челноки, кони, камни… Отдохнем у Робин Гуда Могучее двуногое дерев
Несколько моих жизней: Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела
Страдания, боль, потери, попранное человеческое достоинство… Судьба Варлама Шаламова – отражение страшных страниц истории нашей страны В этой книге собраны документальные свидетельства жизни русского писателя: воспоминания, записные книжки, переписка,
За что?
Крутизною и тайной ветхозаветного стиха можно поверять собранное в этой книге: документы, прозу, стихи. «Каждому веку — свое средневековье», — шутит известный острослов. Но век XX востребовал нечто иное — тьму веков дохристианских. Весьма кстати оказался внешне абсурдный (кара за праведность) и вели
В больницу
«Крист был высокого роста, а фельдшер еще выше, широкоплечий, мордастый Кристу уже давно, много лет, все начальники казались мордастыми. Поставив Криста в угол, фельдшер разглядывал свою добычу с явным одобрением»
Любовь капитана Толли
«Самая легкая работа в забойной бригаде на золоте это работа траповщика, плотника, который наращивает трап, сшивает гвоздями доски, по которым катают тачки с «песками» к бутаре, к промывочному прибору. Деревянные «усики» доводятся до каждого забоя от центрального трапа»