Потом был пробел в памяти. Он очнулся, только когда почувствовал неприятный пинок под ребра, и обернулся. Сзади стояла женщина, не скрывавшая презрения во взгляде.
– Босс тобой доволен. Все прошло без сучка, без задоринки.
Она кинула на пол перед ним коробку с ампулами – такие же, но пустые, валялись по всей комнате, опасно сверкая обломанными краями.
Он плохо понимал, почему им довольны. Работа, которую он выполнял, казалась слишком скучной и легкой, а выяснять, куда нити ведут дальше, он просто не хотел. Сегодня был один из таких дней, когда он предпочел бы оплату едой, но он знал, что через пару часов она снова окажется снаружи, в одном из неоднократно заблеванных углов. Он уже давно перестал понимать, что с ним происходит.
– Ты бы сменил место жительства, что ли. Уверена, босс мог бы подыскать тебе… Ну, хотя бы комнату.
Она с отвращением осмотрелась. Ему не нужна была комната. Здесь, в подвале одного из старых домов, он без проблем смог подключиться к электросети, а большего ему и не нужно было.
– Завтра этот план наконец-то закончится. Завтра босс наконец-то успокоится, и мы… Ну, сможем вернуться к тому, что было.
Он неопределенно пожал плечами. Женщине явно было не по себе от того, что происходило с тех пор, когда босс вдруг заговорил об «особом плане», и им пришлось исполнять странные, почти ритуальные прихоти. Ему же было все равно. Для него ничего не изменилось – ни оплата, ни отношение к нему.
Он посмотрел на несколько ампул у своих ног. Сложно было сказать, от чего он сейчас зависел больше – от нескольких кубиков прозрачной жидкости или от мягкого голоса, который он иногда слышал сквозь телефонные помехи. Голоса, говорящего, насколько ценными для команды были его способности.
Сколько лет он цепляется за призрачную возможность быть любимым?
– Боже, да у тебя тут просто невозможно находиться. Я пойду. В общем, молись, чтобы ничего не провалилось в последний момент. Тогда тебе больше не придется заниматься этой чушью, и мы вернемся к обычным делам.
Хлопнула дверь.
Живот заурчал сильнее прежнего, и свет от монитора начал резать глаза. В его руке вновь сверкнул шприц.
Да кто он такой, чтобы его молитвы интересовали Господа?
Никто.
Мягкие солнечные лучи проникли под завесу ее век. Кристиан перевернулась в кровати, пытаясь спрятаться от света.
Осознание пришло не сразу. Она впопыхах села, с удивлением увидев за окном чистое голубое небо. Облака рассеялись, уступив место редкому осеннему теплу.
Схватив телефон, она увидела мигающие цифры «12:51» и четыре пропущенных от Алексиса. Вчера она рухнула в кровать ранним вечером, отключив все уведомления, и теперь полуденное солнце, словно издеваясь, освещало ее и без того белоснежную квартиру.
Морган разрешил ей взять отгул на сегодня. Но…
Она набрала Алексиса.
– Мэм? Я не мог до вас дозвониться, мэм! Все хорошо?
– Да, все в порядке, Алексис, – она старалась не думать о том, что напугала мальчика своим послеполуденным сном. – Что случилось?
– Я исследовал тело последней жертвы, и… Ох, мэм, вы взяли отгул, да? Мне не отвлекать вас?
– Нет, я… Я скоро приду в участок. Так в чем дело?
– Это касается того… Ну… Причина смерти, мэм.
Кристиан почувствовала, как по кончикам пальцев пробегает холод. Горло вдруг как будто ободрало чем-то, и она не могла выговорить ни слова.
– Это… Не имеет к вам никакого отношения, мэм.
– Ч… Ч-что?
– Тот транквилизатор, мэм. Его содержание в крови превышает все допустимые значения в несколько раз. Она была уже мертва, когда вы выстрелили, мэм.
– Это… Сделала не я?
Слова вырвались изнутри, словно разламывая камень, образовавшийся в ее груди со вчерашнего дня.
Но мгновение облегчения сменилось волной накатившего осознания.
Кто бы это ни был… Почему он продолжает оставлять столь очевидные послания для нее? В ком хранится столько злобы и ненависти к ней, столько желания подвести к последней черте? И главное…
Откуда он знает, как заставить пробудиться самые ужасные из ее воспоминаний?
Она зажмурила глаза, прислоняясь к стене и медленно сползая на пол.
– Мэм? С вами все хорошо, мэм?
– Д-да. Да, Алексис. Я скоро приду.
Длинные гудки.
Она словно физически ощущала, как одну за другой отрезает ниточки кукловод, лишая ее возможности двигаться. Но до тех пор, как упадет последняя нить, она будет идти вперед, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.
– Я проверил игру Майкла, но тщетно, – синяки под глазами Нейта сегодня обрели какой-то особенно глубокий оттенок. – Несмотря на всю ее простоту как приложения, к ней явно приложил руку профессионал. Невозможно отследить, кто именно ее создал и когда. Абсолютно все, что могло вести к разработчику, тщательно подчищено. Единственное, что я смог выяснить, так это то, что в рекомендациях эта игра появилась только на устройстве Майкла. Все остальные пользователи просто не могли ее обнаружить, и, следовательно, скачать.
– Они определенно нацелились на нас, – Майкл кивнул. – И чем больше мы узнаем, тем более продуманным оказывается весь этот план. Я отослал образцы из квартиры в лабораторию – все они содержали ДНК погибших девушек. Похоже, их похищали заранее, а потом они ждали до назначенного часа – и кое-кому пришлось провести в этом помещении более дня.
– Больше ничьих следов обнаружено не было?
– Никаких.
Капитан замолчала. Она не хуже других знала, что преступники нацелились на них, от первого до последнего шага. Но сколько она ни прокручивала в голове возможные развития событий, она все еще не могла понять, что они будут делать дальше.
– Они оставили эти билеты… – неуверенно начал Майкл.
– Я проверил их еще вчера, – сразу откликнулся Нейт. – Полностью подлинные.
– Значит, что-то должно произойти сегодня в опере.
Кристиан обернулась, чтобы встретиться взглядом с сержантом Крайше, небрежно вешающим пальто.
– Где Бретт?
– Отвечает на лишние вопросы. Вы же знаете, что я в этом не силен, капитан.
– Что бы это ни было, непохоже, что они закончили, – Нейт снова скрылся за монитором, доставая ланч. – Согласен с сержантом, билеты во всем этом спектакле играют далеко не последнюю роль.
– И ведь специально выбрали самое дорогое представление, – недовольно цокнул языком Куинси. – Без привлечения лишнего внимания мы туда никак пробраться не можем. Разве что привести эти билеты как доказательство, и…
– Я не упоминала в отчете билеты. Мы разберемся с этим сами. Сейчас самое главное – действовать как можно тише.
– Разберемся сами? Собираетесь лично прийти туда, куда вас очевидно заманивает убийца? – вмешался Фледель, садясь на кресло.
– Если это предотвратит убийство шестой девушки – то да.
– Ну, раз билет у нас не один, вам нужно сопровождение.
Сержант натянуто улыбнулся, и Кристиан невольно задержала на нем взгляд. С кем-то она должна была пойти, и, несмотря на разногласия последних дней, Фледель показался ей довольно надежным напарником. К тому же Нейт с Майклом сейчас слишком заняты попыткой отследить создателя игры, Бретт отвечает на вопросы журналистов, а у Алексиса с Аднетом в любое время хватало работы. Крайше действительно был единственным…
«Бездельником», – хмыкнула она про себя.
Что ж, возможно, у нее нет других вариантов. Она глубоко вдохнула, придав своему голосу максимально непринужденную интонацию.
– Хорошо, сержант. В таком случае, постарайтесь в этот раз не опоздать. Опера начинается в 19:00, но нам стоит быть там за полчаса, чтобы успеть осмотреть здание.
Глаза Фледеля удивленно расширились.
– Вы серьезно, капитан? Я имею в виду, это же самое дорогое представление этого года. Я уверен, вам и без меня есть с кем…
Она наградила его таким взглядом, что он мгновенно заткнулся.
Всегда с ним было так. Только что-то начинало налаживаться, как он умудрялся ляпнуть что-нибудь, из-за чего хотелось отвесить ему увесистую затрещину.