Эта книга отвергает упомянутую выше точку зрения на древнескандинавские тексты и предпринимает попытку, сохраняя трезвость взгляда и способность к критической оценке, пойти по другому пути, который, как мы надеемся, приведет нас в мир викингов. Мы не будем надолго задерживаться в его позднесредневековой тени. Однако это вовсе не значит, что в этом случае мы не столкнемся ни с какими препятствиями при чтении источников. Вообще говоря, любые средневековые произведения почти никогда нельзя читать как заслуживающие абсолютного доверия и надежные репортажи о событиях, которые они якобы описывают. У этих сочинений всегда есть политическая подоплека, хотя степень достоверности у разных текстов неодинакова и всегда может быть оспорена. Саги и другие текстовые произведения древнескандинавского ума по-настоящему изумительны, но их следует интерпретировать с огромной осторожностью: мы всегда должны осознавать, какие пробелы (иногда больше похожие на пропасти) в знаниях могут стоять за ними.
Источники дают нам исходные данные, но, прежде чем двинуться дальше, необходимо сделать несколько оговорок, касающихся социального контекста, интеллектуальной ответственности и этики. Индивидуальный опыт жизни в настоящем времени всегда субъективен – то же самое верно в отношении истории, которую мы изучаем. Викинги вполне могут служить здесь показательным образцом.
За прошедшие столетия многие без колебаний использовали викингов в собственных, порой не слишком благородных целях, а кто-то продолжает делать это и сейчас. И этот неослабевающий интерес показывает, что их древняя жизнь по-прежнему находит отклик в нашей современной жизни. Я твердо уверен, что любое осознанное взаимодействие с викингами в XXI веке должно учитывать те зачастую глубоко проблематичные аспекты, которые связаны с памятью о них в настоящем. Ученым, изучающим викингов, хорошо знакомо чувство, возникающее при появлении в публичных или частных обсуждениях очередной противоречащей фактам ерунды, и поэтому нам важно с самого начала недвусмысленно обозначить здесь свою позицию.
Мир викингов, которому посвящена эта книга, был в высшей степени мультикультурным и полиэтническим, со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде мобильности населения, разнопланового взаимодействия (во всех смыслах этого слова, включая самый интимный) и необходимой в таких условиях степени толерантности. Корни этих явлений тянутся далеко в доисторическую эпоху Севера. Такого явления, как «чистая нордическая» раса, никогда не существовало, и люди того времени, вероятно, были бы немало озадачены этим понятием. Мы называем словом «викинги», в полной мере осознавая всю его неоднозначность, людей, составлявших большинство населения Скандинавии. Однако рядом с ними на этих землях жили и другие люди, в частности полукочевой народ саамов. История поселений и тех и других уходит глубоко в прошлое, вплоть до каменного века, что делает абсурдными любые современные попытки рассуждать о том, кто пришел сюда первым. Скандинавия принимала иммигрантов за тысячи лет до эпохи викингов, и нет никаких сомнений в том, что прогулка по рыночным центрам и торговым площадям того времени порождала самые яркие космополитические впечатления.
Викингов нельзя свести к единому шаблону, но если мы все же захотим выразить их влияние и способы взаимодействия с окружающим миром через абстрактные понятия, стоит вспомнить, например, их любознательность, изобретательность, многоплановую картину мира и, да, открытость новым впечатлениям и идеям. Серьезно относиться к викингам и их времени – значит принять все это и ни в коем случае не упрощать их с помощью стереотипов. Каждый из них был такой же уникальной личностью, как любой из читателей этой книги. В то же время нельзя закрывать глаза и на менее приемлемые, с нашей точки зрения, качества, в частности их агрессию, ставшую одной из причин стремительного выхода викингов в большой мир. Это был вполне реальный аспект жизни раннесредневековых скандинавских культур, и он проявлялся не только в стереотипном образе «грабителей-викингов». Викинги были воинственными людьми и жили в бурные времена, и ритуально закрепленное насилие составляло один из краеугольных камней их идеологии. Оно могло принимать крайние формы и проявляться в таких ужасах, как ритуальные изнасилования, массовая резня и обращение в рабство, и даже человеческие жертвоприношения. Мы не должны мерить викингов по мерке нашего времени, но всякому, кто видит их в героическом свете, следует подумать дважды.
В основе современного отношения к викингам должна лежать сознательность и ясность. Говорить о том, что эти северные народы действительно изменили ход истории, не значит одобрять или осуждать их, – это значит просто признать древнюю реальность и ее наследие, ощутимое и сегодня.
Традиционные исследования о викингах обычно организованы по региональному принципу, и арена деятельности викингов в них разделена на западную и восточную, хотя на самом деле этот подход – научное наследие холодной войны и разделявшего когда-то Европу непроницаемого барьера. В таких работах читателя обычно последовательно проводят по Британским островам, континентальной Европе и Северной Атлантике от первых набегов до битвы при Стэмфорд-Бридже в 1066 году, после чего отправляют в отдельный хронологический тур по востоку за тот же период. Попутно встречаются аккуратные отступления к другим темам – например, религии, о которой у нас пойдет речь в главе 4.
В этой книге мы попытаемся изменить угол зрения и не только взглянуть на мир глазами викингов, но и не забывать о том, что все эти смелые путешествия по необъятной карте культур совершали одни и те же люди – для них не существовало железного занавеса. Мы будем рассматривать их жизни как неразрывное целое, сплавляющее религию, политику, гендер, поиск средств к существованию и все прочие аспекты бытия в общую картину реальности – то есть увидим, каким окружающий мир представлялся им самим. То, что для кого-то служит лишь историческими декорациями, на фоне которых разворачивались все завоевания и достижения викингов в большом мире, здесь составляет саму суть повествования.
Текст состоит из трех основных частей, следующих примерно по хронологии событий, внутри которых представлены совпадающие по времени срезы событий, явлений и процессов.
Новый дом, в котором проснулись Ясень и Вяз, назывался Miðgarðr, или Мидгард, буквально «Срединное место» (кстати, вдохновившее толкиеновское Средиземье). Это и наш мир тоже, хотя викинги видели его несколько иначе. Его географические пределы, судя по всему, определялись исключительно через путешествия и собственный эмпирический опыт. В первой части мы исследуем это пространство, для начала познакомившись с тем, как викинги ощущали самих себя и окружающий мир, и обозначив его контуры на земле и в их представлениях. Мы познакомимся со свойственным им уникальным пониманием личности, гендера и места человека в многоплановой структуре мироздания. Здесь же нам предстоит встретиться с иными существами, обитавшими рядом с викингами в этих пространствах.
Мы понаблюдаем за Скандинавией от угасания Западной Римской империи и ее взаимодействия с соседними германскими племенами до бурных десятилетий V и VI веков и возникновения нового политического порядка на развалинах старого. Здесь будет описано общественное устройство раннего Севера: материальная культура повседневности, общая картина оседлой жизни и всеобъемлющие структуры политики, власти, обрядов, верований, законов и военных конфликтов. Мы исследуем границы между живыми и умершими, а также отношения людей с невидимыми народами, обитающими вокруг них. Хронологически мы дойдем здесь до IX века, который принято считать серединой эпохи викингов.