А разноцветные резиночки уже махали ему с невысокого опрятного крылечка. Из дома доносился звон посуды, из трубы шел дым – баба Нюра готовилась к их приходу.
– Ой, деточки, ну прям вылитые родители! Ну вылитые! Я в окно-то гляжу – думаю, прям Ванечка с Машенькой прибежали. Они вот тоже все ходили парочкой. Дружные такие были! – Добросердечная бабуля даже прослезилась, угощая детей.
Готовила баба Нюра на плитке, «на баллоне», как пояснила сама, но дом отапливала печкой. Та потрескивала и распространяла вокруг волны горячего живого тепла. Городской Сашка разморился и сидел, удивительно расслабленный – от жара после холодной улицы и съеденных пирогов. А баба Нюра все не унималась:
− Значится, вас родители в честь деда обоих назвали? Это правильно. Вы ведь тезки полные получаетесь?
Кузены переглянулись.
− У тебя как отчество? – спросил Сашка сестру.
− Ивановна я.
− Ну да, и правда, полные! – ухмыльнулся брат. – Ну ладно, пользуйся, я не против.
Сашка в шутку попыталась стукнуть его, однако тут же отвлеклась.
− Баб Нюр, а что это вы делаете?
Старушка разогнулась. Дети увидели, что на маленькой лавочке, поставленной у печки, бабуля разложила какие-то кусочки – всё по крохотным тарелочкам и мисочкам.
− Детская посудка? – удивилась Сашка.
− Для домового угощение, − объяснила бабуля.
Сашка фыркнул и полез в карман за телефоном, который уже несколько минут мелодично позвякивал – видно, все-таки нашел связь. Сестра же заинтересовалась:
− Вы думаете, тут домовой есть?
− Ну, есть-нету – не знаю. Как меня научили, так и делаю. Моя бабка говорила, что Домового Хозяина обижать нельзя. Вот я гостинцы и оставляю, мне не трудно.
− А я тоже так хочу! Можно мне в квартире домового кормить? А чем кормить? Что вы ему даете? – забросала девочка бабулю вопросами.
− Можно, детка. Конечно можно! А даю я ему все то же самое, что сама ем. Вот пирожки, маслица немного, а вот тут я киселька ему налила.
При этих словах за печкой что-то пискнуло и зашебуршало.