Умывшись, я пошла на кухню, где уже сидели брат с сестрой и о чем-то тихонько шушукались. Мне удалось услышать несколько обрывков фраз, которые еще больше разожгли во мне любопытство.
– Думаешь, последствий не будет? – спросил дед бабушку.
– Через десять лет после моего побега его кольцо само соскочило с пальца. Я решила, что он отказался от меня. Я ведь уже тридцатилетней тогда была. Видимо, стара для него. Но возвращаться все равно побоялась, а вдруг мстить начнет, – пряча глаза от брата, говорила моя бабушка, деда Вани осуждающе покачал головой и поделился:
– Первые десять лет скотина постоянно пропадала, ни грибов, ни ягод не роди́лось, и бури постоянные случались, деревья валило гектарами. Но постепенно все успокоилось, теперича тишь да гладь, может, ушёл дальше. Все-таки 67 лет прошло, он же прекрасно понимает, что ты старухой дряхлой стала… Но ты нас тогда всех бросила…
– А вы бросили меня в руки чудовища, даже не задумываясь! – с упреком воскликнула бабушка Маша.
– На кону стояли жизни всей деревни! – возразил дед, – Да и не таким уж чудовищем он оказался, раз так никого и не сгубил! Тебе повезло, что людей он не тронул, как бы ты жила, зная, что виновата в смерти… Может, поэтому он никого и не тронул, чтобы совесть твою не обременять…
– Вы о ком? – не удержалась я, увидев, как поникли плечи моей бабушки, как заблестели ее глаза от слез.
– Чаю будешь? – спросил деда Ваня, игнорируя мой вопрос.
– Попей, – подвинула ко мне бабушка кружку, – А потом на могилку к родителям сходим.
Дед только кивнул и подвинул ко мне вазочку с конфетами.
Кладбище располагалось на окраине деревни Горки. Домов здесь было не меньше сотни, и большинство из них были крепкие и ухоженные, я заметила только пару заброшенных развалин. Лес подступал к деревне почти вплотную, как будто тянул к людям свои могущественные щупальца. Но леса здесь никто не боялся. Только меня он пугал своей неизвестностью и энергией. Темно-зеленые ели с огромными лапами, соседствовали здесь со стройными светлыми березами, гибкими рябинами, могучими дубами и кленами, а уж от осины было некуда деваться.