Но Джейкоб отстранился, взял со столика свой бумажник и вынул маленький пакетик из фольги. Потом сбросил с себя брюки и туфли, в то время как женщина с жадностью следила за всеми его движениями.
Его бедра были стройными и мускулистыми, но взгляд притягивало, как магнитом, то место, где эти бедра соединялись. И когда он снова склонился над ней, упираясь коленом в матрас, она потянулась навстречу, обвив его шею руками.
Их поцелуй длился целую вечность, и, когда наконец прервался, Джейкоб пробормотал, с улыбкой глядя ей в глаза:
– Ты кое-что сказала.
– О том, что тебе не нужно спрашивать моего разрешения?
– Нет, о том, чтобы уединиться на час-другой. Этого будет мало.
Она провела кончиком пальца по его уху.
– Ты следишь за временем?
Мужчина улыбнулся.
– Нет, я слежу за тобой. – Он наклонился и легко коснулся губами ее губ. – Останешься со мной до утра?
Он что, шутит? Конечно, она останется.
Джейкоб надел презерватив и склонился над ней. И когда он вошел в нее, она задрожала и потеряла способность мыслить. В полумраке он долго изучающе смотрел на ее лицо, а потом начал ритмично двигаться, а она обхватила руками его шею, подчиняясь заданному ритму. Джейкоб двигался все быстрее и быстрее, и Тиган закусила губу, чувствуя приближение оргазма и подозревая, что он будет таким, какого она еще никогда не испытывала.
И она оказалась права.
Глава 3
Аромат свежесваренного кофе разбудил ее.
С трудом разлепив глаза, Тиган напомнила себе, что она находится не в своем номере. Кровать выглядела так, будто по ней пронесся ураган. Повсюду была разбросана одежда, но Джейкоба Стоуна в кровати не было, хотя Тиган продолжала ощущать мускусный запах его тела.
Она обхватила руками голову. Что за удивительная ночь! Самая страстная, самая прекрасная ночь в ее жизни. С того момента, как они встретились, ее потянуло к нему…
То, что это закончилось именно так, закономерно. Решение, они, возможно, приняли под влиянием момента, но их ночь любви была невероятной. И Тиган готова была, не раздумывая, повторить ее.
Улыбнувшись, она закусила нижнюю губу.
Сколько осталось времени до ее рейса?
Спрыгнув с кровати, Тиган уловила аромат блинчиков и внезапно почувствовала себя очень голодной. Но если бы в эту минуту в спальню вошел Джейкоб, она забыла бы о еде. Он тот звонок будильника, какой ей нужен в этот момент.
Она всегда гордилась своей силой. Своей стойкостью. Но несколько месяцев назад у нее случился выкидыш, а отношения, которыми она так дорожила, были прерваны. Сейчас же, направляясь в душ, Тиган почувствовала облегчение. Она наконец-то может смотреть на случившееся, как на горький урок.
После того несчастного случая в детстве, от которого у нее остался шрам, ей сказали, что она не сможет забеременеть. Но потом прогноз изменился. Все же существует большой риск того, что она потеряет ребенка еще в первом триместре.
Но ночь, проведенная с Джейкобом, помогла ей перевернуть эту страницу. Она всегда будет помнить ту боль – и физическую, и душевную, – но погоревала достаточно. Ее жизнь все еще может стать счастливой и полной смысла.
Хотя и не такой, какую она выбрала бы для себя, если бы это было в ее силах.
Тиган вошла в столовую, завернутая в огромный гостевой халат. Ее волосы были мокрыми, а на лице не было макияжа. Она с интересом посмотрела на Джейкоба, одетого в серую футболку и домашние брюки, а потом перевела взгляд на стол и рассмеялась.
– Кое-кто сильно проголодался.
Он взглянул на ее губы.
– Я всегда голоден.
Они двинулись навстречу друг другу, и, когда их тела соприкоснулись, он обвил ее рукой за талию и прижался губами к ее губам.
Но этот поцелуй был… каким-то другим. Потому что он был последним? Или означавшим новую ступень в их отношениях?
Когда поднял голову, он не смог отстраниться от нее. Потому что уже снова чувствовал себя заведенным. Готовым на все, чтобы доставить удовольствие этой женщине.
Но сначала…
– Нам нужно выпить кофе, – протянул он руку к серебряному кофейнику. – По крайней мере, мне это нужно.
Он разлил кофе по чашкам, и Тиган сказала:
– Мне без сахара, пожалуйста.
Он протянул ей чашку, а в свою положил два кусочка сахара и налил сливок. А потом выдвинул для нее стул, после чего взял с тарелки кусочек хрустящего поджаренного бекона.
И пир начался!
Тиган с интересом посмотрела на основное блюдо, накрытое стеклянной крышкой.
– Это стейк?
– Филе-миньон. Бесподобен с голландским соусом.
На столе стояло блюдо с жареными помидорами, пюре из авокадо, запеченными грибами, золотистые картофельные оладьи и многое другое. И все это пахло великолепно. Но Тиган лишь насыпала в тарелку немного мюсли, в то время как Джейкоб наполнил свою тарелку до краев разными яствами. Этим утром он готов был есть за двоих.
Тиган потянулась за блинчиками.
– Это должно быть вкусно, – пробормотала она и добавила: – Наверное, тебе нужно освободить номер и ехать в аэропорт?
Джейкоб налил им в стаканы сока и сказал:
– Мой рейс вылетает в час дня.
– Мой примерно в то же время.
– Тебя подвезти в аэропорт?
– Нет. Я просто не хотела тебя задерживать.
– Я никуда не спешу. А ты?
Она допила сок и поставила стакан на стол.
– Сегодня воскресенье.
Верно.
– Выходной день. Время расслабиться. И забыть о работе.
Хотя завтра его ждал сумасшедший день. В полдень у него назначено совещание с клиентом относительно того дела о дискредитации. «Хантер пабликейшн» ждет хороший пинок в задницу. Можно поднять продажи журнала, выдумывая небылицы, но мораль заключается в том, что за нечестность нужно платить.
– Наверное, быть известным адвокатом хлопотно?
– Да, иногда работы бывает много.
– Даже в выходные дни?
– Не в эти выходные, – сказал он.
– Ты уверен?
Он чуть не рассмеялся.
– Абсолютно.
– Просто у тебя был немного озабоченный вид.
– У тебя тоже свой бизнес, так что ты должна понимать, что мысли о работе всегда преследуют тебя, даже во время уик-энда.
– У меня очень маленький бизнес. Но каждый сам делает свой выбор. Иметь амбиции не всегда плохо.
Амбиции – это очень хорошо, особенно когда ты вырос в нищете.
– У меня было странное детство. Полагаю, этим и объясняются мои амбиции. А ты?
– Что касается моих амбиций? Я хочу, чтобы мой бизнес процветал.
– Это важно для тебя?
– Конечно.
Он решил прямо спросить это у нее.
– А что насчет твоего детства?
– Не могу сказать, что оно было странным. Просто у меня было много всякого, полагаю.
Но ему хотелось больше знать о ней.
– Где ты росла?
– В Австралии. В Сиднее. – Она взяла из тарелки с фруктами большую ягоду клубники. – Моя семья все еще живет там. Мой отец, его жена и их дети. И еще мой старший брат с женой.
– А остальные?
– Два других моих брата теперь тоже живут в Штатах. Один из них здесь, в Лос-Анджелесе. А другой брат в Нью-Йорке.
– Да, мир тесен.
– Винн – настоящий трудоголик. Но сейчас, когда он помолвлен, надеюсь, это изменится.
Джейкоб, подливавший им кофе из кофейника, замер. Нехорошее предчувствие овладело им. Но он отбросил его и заставил себя улыбнуться.
– Винн? Какое необычное имя. Я сейчас работаю над одним делом. И ответчика тоже зовут Винн.
– Вот это да! Надо же.
Он кивнул и снова улыбнулся.
– Подумать только.
Но, словно прочитав его мысли, Тиган рассмеялась.
– Не беспокойся. Он не может быть моим Винном. Он не любит распространяться о своей работе, но, если бы его привлекли к суду за клевету, он рассказал бы. И пресса только об этом и писала бы.
– Никто пока ничего не знает. Мы еще не подавали иск в суд.
Тиган потянулась за следующей ягодой, а Джейкоб допил вторую чашку кофе.
После чего вернулся к их разговору.
– Так чем занимается в Нью-Йорке твой брат? Мы, возможно, знакомы с ним.
– А как много людей по имени Винн ты знаешь?
Он улыбнулся, сдаваясь.
– Только одного, и то по бумагам.
– Так что ты не можешь знать моего брата.