Все сведения о Маркланде и Винланде хранились в семьях гренландских поселенцев, тесно связанных родственными узами. Они держали свои знания и маршруты плавания при себе – точно так же, как исследователи Атлантики XV и XVI веков. Позднейшие экспедиции конфликтовали с многочисленными коренными жителями, которые сражались так яростно, что норвежцы не решались создавать постоянные поселения в западных землях. И все же они регулярно наведывались туда за древесиной, которая была дефицитом в гренландских поселках и которую проще было привозить с запада, чем из далекой Норвегии. В течение двух или более столетий мореходы из Гренландии попадали в Северную Америку, направляя свои корабли на север и запад и позволяя южным океанским течениям нести их к месту назначения. Затем они возвращались домой при преобладающем юго-западном ветре.
Путешественников подстерегали самые разные опасности: враждебно настроенные коренные жители, белые медведи, айсберги, а также внезапные штормы в открытом море, где волны топили корабль прежде, чем рулевой успевал от них уклониться. Но главная угроза исходила от неожиданных скоплений морского льда, которые могли в считаные минуты сокрушить прочные торговые суда норвежцев. Даже летом матросы держали под рукой топоры, чтобы успеть сколоть ледяную корку с такелажа, пока корабль не стал слишком тяжелым. Благоразумные мореплаватели старались держаться подальше от ледяных полей, помня советы знакомых и собственный многолетний опыт навигации в гренландских водах. Некоторые наставления морякам известны нам из «Королевского зерцала» (Konungs skuggsjá) – сборника сведений о Гренландии и соседних землях, написанного в форме советов мудреца своему сыну примерно в 1260 году. Анонимный автор пишет: «К северо-востоку и северу от… [Гренландии] больше льда, чем к югу, юго-западу и западу; поэтому каждый, кто пожелает подойти к берегу, должен плыть вокруг этой земли на юго-запад и запад, пока не минует все места, где виден лед, и причалить с той стороны»[15].
Изобилие трески и несколько веков необычайно мягкого климата позволили гренландцам путешествовать в Северную Америку и свободно торговать с Исландией и Норвегией моржовой костью, шерстью и даже соколами. Их корабли часто перевозили ценные экзотические грузы. В 1075 году купец по имени Аудун доставил из Гренландии живого белого медведя в подарок датскому королю Свену II Эстридсену. Четыре столетия спустя никто не отважился бы везти подобный груз на восток. Если бы не средневековый климатический оптимум, возможно, прошли бы сотни лет, прежде чем кто-то колонизировал бы Гренландию и отправился дальше, за пределы ее фьордов.
* * *
В те времена, когда установился средневековый климатический оптимум и викинги добрались до Гренландии и Северной Америки, Европа представляла собой пеструю мешанину из феодальных государств и враждующих аристократов, объединенных только христианской верой. Король Карл Великий основал Франкскую империю в 800 году. В 962 году возникла Священная Римская империя, которая, однако, еще не могла обеспечить надежную защиту своих границ. Более двухсот лет норманны опустошали северное побережье Европы и в конце концов приобрели налет культуры тех стран, где успели обосноваться. Кнуд Датский, или Кнуд Великий (правил Англией в 1016–1035 годах), известный своими попытками повелевать приливами[16], правил Империей Северного моря, в которую входили Британия и Дания. Вильгельм Бастард, герцог Нормандии, завоевал Английское королевство в 1066 году (и стал Вильгельмом I Завоевателем). Он разделил новые владения между нормандскими аристократами и создал феодальное государство – плотную сеть договорных отношений, связывающих все слои населения, от высших до низших. Капризы погоды отнюдь не благоволили Вильгельму. Из-за неослабевающих северо-западных ветров ему пришлось отложить поход через Ла-Манш до октября. К тому же после двух веков теплого климата уровень моря заметно повысился. Неглубокий фьорд тянулся вглубь Восточной Англии до самого Нориджа. Болотистые английские низины превратились в лабиринт из мелких протоков и островов. Захватчикам было настолько трудно его преодолеть, что англо-датскому населению города Или, возглавляемому Херевардом[17], удавалось сдерживать нормандцев еще пять лет после 1066 года.
Несмотря на все завоевания и открытия, Европа оставалась сельскохозяйственным регионом. Задолго до того, как 2000 лет назад римляне покорили Британию и Галлию, европейская экономика была крепко привязана к земле и морю, а внезапные наводнения, засухи и суровые зимы серьезно сказывались на благосостоянии жителей. Несколько дождливых весен и холодных лет подряд, череда жестоких зимних штормов и наводнений, двухлетняя засуха – даже столь непродолжительные климатические отклонения угрожали жизни людей. От ежегодных урожаев зависело благополучие всех: от монархов и баронов до городских ремесленников и крестьян. Стабильная в целом погода периода средневекового климатического оптимума была безусловным благом для сельской бедноты и мелких фермеров[18].
Лето за летом теплая погода устанавливалась в июне и продолжалась в июле и августе, а также в беспокойные дни страды. Средневековая живопись рассказывает нам о щедрых урожаях. Во французской книге того времени изображены мужчины и женщины на мартовских полях в тени мощных крепостных стен. Небольшие поля во многих местах разделены на полосы. Женщины и дети, склонившись над пашней, выпалывают сорняки перед началом сева. На переднем плане мужчина в кожаной шляпе и в чулках пашет землю плугом с железным отвалом, который тянут два невозмутимых вола. Пастух с собакой гонят стадо овец через залежную землю к замку, а на огороженном участке под стенами замерли безлистные виноградные лозы. В нижнем углу картины крестьянин сыплет в мешок семена для посева.
Бедняки кормились от земли, ловили рыбу и охотились в густых лесах. Для богатых же охота была чем-то вроде спорта. «Книга об охоте» Гастона Феба, написанная во Франции в 1387 году, восхваляет мастерство автора в охоте на оленей с собаками. На иллюстрациях к ней изображены аристократы, преследующие добычу в лесах, и их собаки, бросающиеся на жертв. На других картинках сам Феб ловит сетями зайцев и лисиц, а его слуги старательно вьют тонкие веревки и плетут сети разных видов – самые мелкоячеистые использовались для ловли голубей и даже певчих птиц. После охоты аристократы собирались на изысканное пиршество под открытым небом; неподалеку паслись их лошади, а собаки подбирали объедки. Знатные люди особенно любили охотиться с ловчими птицами. На иллюстрации в книге о соколиной охоте, изданной на Сицилии в середине XIII века, два сокольничих в толстых кожаных перчатках демонстрируют своих птиц, одна из которых клюет свою опутенку (ремешок привязи на лапе).
Несмотря на войны, крестовые походы, церковный раскол и прочие неурядицы, период средневекового климатического оптимума был для Европы благодатным временем. В деревнях год за годом текла размеренная крестьянская жизнь, привязанная к бесконечным чередованиям времен года, посевам и сборам урожая, циклам хороших и плохих лет и неизменным отношениям между феодалами и крепостными. Бесчисленные деревеньки, по большей части самостоятельно обеспечивавшие себя всем необходимым, ютились в труднодоступных долинах и на окраинах дремучих лесов. Люди в них жили в тесной близости к природе: их кормила земля, их благополучие зависело от обилия летних урожаев.