Чем все могло закончиться, Макс хорошо себе представлял.
Брюстер оглянулся, чтобы посмотреть, куда он попал. На стене висел огромный плакат, на переднем плане которого стоял солдат, одетый в глухую броню штурмовика, с автоматом наперевес, но без шлема и с устремленным куда‑то вдаль суровым взглядом. Над ним в углу был изображен истребитель, явно заходящий в атаку, с подвески которого уже сходила ракета, а внизу стояла надпись: «Работа для настоящих мужчин».
«Надо же! Вербовочный пункт, — подумал Брюстер. — А с другой стороны, что мне остается? В лучшем случае еще один месяц свободы, а потом рано или поздно они меня достанут, как пить дать, достанут. Так что — это судьба».
И Брюстер пересек пустой зал, решительно толкнув единственную дверь, находившуюся под плакатом.
— Добро пожаловать, меня зовут полковник Барнаби.
— Здравствуйте, сэр.
— Присаживайтесь, — полковник показал на кресло перед своим столом. — Или вы ошиблись дверью?
— Нет, сэр, я решил записаться на службу.
— Тогда ты пришел по адресу, — полковник выхватил из стола электронный планшет и шлепнул его прямо перед Максом. — Вот первичный контракт, но предупреждаю, он на три года, и исполнение его обязательно. Нарушение ведет к уголовной ответственности, со сроком заключения до семи лет. Есть только три пути избежать тюрьмы: выполнить контракт, стать инвалидом или умереть.
— Я понял.
— Тогда ставь свое имя и подпись. И еще, в какую армию ты хочешь записаться?
— Если можно, сэр, об этом поподробнее.
— Хорошо, я расскажу, тем более, что времени у меня хоть отбавляй, — признался Барнаби, отметив, что это всего второй за целую неделю. Но выглядел он так, будто по нему проехал грузовик. «А с другой стороны, мне‑то какая разница, — подумал он. — Мне, главное, побольше народу записать».
— Так вот, сейчас имеется только два варианта, для которых я набираю солдат. Всего их около восьми… Первый, — продолжил полковник, подняв вверх указательный палец, — Торговая Федерация против айманцев, с пятьюстами монетами жалования в месяц плюс боевые с прочими надбавками за выслугу лет. Второй вариант — Союз Трех Миров, но это на другом конце освоенного мира, за чертову уйму световых лет отсюда. Там придется воевать за оринкцев против чокнутых мамлюков, не признающих никаких правил. Там, в отличие от первой ситуации, идет противоборство на государственном уровне, но и зарплата в полторы тысячи кредитов, опять же надбавки. Если выживешь в течение трех лет, будешь настоящим богачом… Твое решение?
— Торговая Федерация, сэр, — ответил Макс, поставив размашистую подпись, и оставил отпечаток пальца с образцом ДНК, окончательно отделивший его от прежней размеренной жизни.
— Поздравляю, — полковник выхватил контракт. — С этого момента ты считаешься солдатом Торговой Федерации. Теперь ты настоящий пес войны.
— Спасибо. И еще…
— Я понял. Вылет завтра утром в восемь ноль‑ноль гражданским рейсом до Каннакая, оттуда уже непосредственно в учебный центр. До этого времени можешь остаться здесь. Помойся, побрейся и все такое… сержант на втором этаже выдаст все необходимое. Желаю удачи.
— Спасибо…
17
Каннакай оказался одной из тех планет, что принадлежали к буферной, или пограничной, зоне, которая отделяла государственные образования, входящие в состав Северного Союза. На таких планетах позволялось селиться всем, по меньшей мере, половина из которых являлась асоциальными элементами, сосланными сюда по приговору суда после отбывания заключения за тяжкие преступления.