Арчи почувствовал, как его сердцебиение ускорилось. Его пугала одна только мысль о том, что война совсем рядом. Что она может захватить и его земли тоже, их деревни будут сжигать, города разнесут по кирпичику, а жителей либо убьют, либо заберут в рабство. А если Блекория доберётся до столицы? Тогда падёт само государство, а его, Арчибальда, и его отца в лучшем случае оставят в живых, чтобы они управляли Эндлендом как колонией Блекории. Но вряд ли враги столь благодушны. Скорее всего, их тоже убьют. Тогда, конечно же, ему не придётся становиться королём. Но это не совсем то, чего Арчи хотел.
– Поэтому мы смеем просить поддержки Эндленда, чтобы нам в подкрепление было направлено войско, – продолжил Эдуард V. – Какая численность будет приемлема?
– Пять тысяч, – ответил Людовиг.
– Эта цифра нас устроит, – кивнул Эдуард V, а затем расплылся в улыбке, которая на его испуганном лице казалась вымученной. – Премного вам благодарны. К счастью, за всё время войны наши потери незначительны, и мы ещё можем устоять…
И тут у принца внутри заполыхал огонь ярости. За считанные секунды он уничтожил остатки разумного в голове.
– Незначительные? – гневно выпалил он, глядя на короля Эдуарда. – Мой брат, Эдмунд, погиб на этой войне, а вы говорите, незначительные?
Король Эндленда посмотрел на сына со знакомой ненавистью. Это был предупреждающий взгляд о том, что Арчибальду было несдобровать. Король Аисронда снова затараторил:
– Я… я, как раз, хотел вспомнить, что во время Пятилетней войны величественно погиб принц Эдмунд. Аисронд чтит его геройский поступок. Уже ведётся строительство его памятника.
– Памятник не вернёт в человека жизнь, – усиливая порыв ярости в тоне, произнёс принц.
– Арчибальд! – собрав те крохи сил, что у него были, прикрикнул отец. – Сейчас речь идёт не об этом. Я приказываю тебе успокоиться и хранить молчание.
Арчи тут же замолчал и опустил взгляд. Его лицо и шею покрывали красные пятна, а внутри бушевали обида и злость. Все обсуждали войну и боевые действия, но за всем этим забывали, какие потери претерпели.
Арчи хотелось с кем-нибудь поговорить, поделиться своими переживаниями, негодованием по поводу войны. Но вместо этого он натыкался на взгляд отца, который твердил: «Чуть позже поговорим, и ничего хорошего от этого разговора не жди». У них с отцом всегда были недопонимания, а после того, как Арчи сказал, что не хочет быть королём, отношения треснули окончательно.
И вот, принц жил, ощущая себя не на своём месте. Его тяготила корона, ему не нравилась политика войн, и выговориться ему было некому. Лишь днём ранее он придумал себе способ, чтобы сбежать от реальности. И не быть собой.
* * *
Арчи крупно повезло. Отец весь день был занят общением с королём Эдуардом V, поэтому у него не нашлось времени на разговор с сыном. Поэтому, кое-как дождавшись вечера, Арчи со спокойной душой побрёл по коридорам в Магическое крыло – ту часть дворца, где работали и жили придворные маги – Нефилим Ноктурн и его сын, ровесник Арчи, Салем Ноктурн.
В задачи придворных магов входили открытие Проходов, создание поля против магической разведки, присутствие на международных переговорах, чтобы на короля не наложили заклинание, помощь докторам в случае если травму нанесли магические существа, или она просто была очень серьёзной. Также они участвовали в исследованиях источников магической энергии, которые использовались для создания особой колдовской атрибутики и образования таких серьёзных вещей, как Проход, волшебные щиты (хотя, небольшие барьеры маги могли открывать и самостоятельно), магические купола и многое другое.
Салем Ноктурн был не просто будущим придворным магом Арчи. Он был его лучшим другом, которому уже давно было приказано перейти с принцем на «ты». Невозможно обсуждать ссоры с отцом, девчонок и личные переживания с маской фамильярности на лице. И вот, как лучший друг, Салем должен был помочь Арчи с преображением.
Принц шёл по широкому коридору Магического крыла, который был освещён яркими кристаллами в подставках, торчащих из стен. Они давали приятное тёплое освещение и не колыхались, подобно огонькам свечей. Арчи уже практически добрался до конца коридора, до дальней стены, где была дверь в кабинет его друга, как из коридора, шедшего перпендикулярно, на него вышла принцесса Диана. Признаться, сначала Арчи услышал цветочный аромат её духов и лишь затем заметил движение пышного голубого платья. Завидев Арчи, Диана смущённо улыбнулась. Они поняли друг друга.
Забавным было то, что Эдуард V постоянно брал с собой в Эндленд дочь, чтобы выдать её замуж за Арчи. Но принц и принцесса недолюбливали друг друга, поэтому делали вид, что не понимают намёка. Да, и король Людовиг считал, что Диана – не лучший вариант для Арчи, брак было выгоднее заключать с более сильным государством, чем Аисронд, которому постоянно требовалась помощь Эндленда.
Но самым забавным было то, что Диане был больше по душе друг Арчи – Салем. Принцесса каждый раз тайно навещала его и даже пыталась научиться варить какие-то зелья. Арчи всегда было забавно наблюдать за тем, как принцесса и маг колдуют вместе, явно тянутся друг к другу, но не смеют переступить грань. Почему им хотелось продолжать этот мазохизм – было непонятно. Но если им самим нравилось, Арчи не лез.
– Вы тоже к господину Ноктурну? – покраснев, спросила Диана, видя, как Арчи потянулся к ручке двери.
– Да, – кивнул принц.
– Тогда я зайду чуть позже, – принцесса наивно улыбнулась и хотела развернуться и уйти. Арчи подумал, что не хочет, чтобы из-за него друг лишался этого сомнительного удовольствия и окликнул её.
– Подождите, – сказал он. – Вы ни сколько нам не помешаете. Я зайду буквально на пару минут.
Принцесса просияла, и Арчи мысленно закатил глаза. Впрочем, ему нужно было одно – помощь Салема, а дальше он уйдёт восвояси.
Как всегда, в рабочей комнате Салема витали ароматы Инсиндии. На полочке с пузырьками разнообразных масел стояла подставка, над которой нависал кончик дымящейся палочки. Другой конец был плотно воткнут в ушко подставки. Из-за этой чудо-палочки в комнате царил сладкий фруктовый запах, но не свежий, как от сочных плодов, а тяжёлый, будто бы давящий на лёгкие. Салем три года обучался в Инсиндии, поэтому привёз оттуда всё, что напоминало о полюбившейся стране.
Помимо палочки и склянок с маслами на полках стояли серебряные статуэтки-слоники с драгоценными камнями размером с большие ягоды, на гвоздиках на стене висели мешочки со специями, тоже дающие яркий аромат – пряный и будоражащий, на полу стояли огромные мешки с сушёными листьями чая. Арчибальд наконец-то расслабился.
– Здравствуйте, Ваше Высочество, – Салем уважительно склонил голову, отойдя на шаг от стола, за которым работал.
– В кои-то веки дождался от тебя достойного обращения, – с сарказмом поприветствовал друга Арчи, сделав вид, будто не понял, что приветствие было обращено принцессе.
Салем взглянул на принца и с секунду думал, с какой вероятностью эти слова могут оказаться не шуткой. Но потом увидел усмешку в глазах принца и улыбнулся уголком рта.
– Если ваше высочество пожелает, я могу хоть деферамбы петь при каждой встрече, – сказал Салем.
– Избавь меня от этой участи, – отмахнулся Арчи. – Дай хоть с кем-то почувствовать себя человеком, а не принцем.
Арчибальд подошёл к высокому стулу, хорошо освещённому кристаллами на соседней подставке.
– Ваше высочество, – Салем обратился к Диане. – Рад снова видеть вас в своём скромном кабинете. Как ваши дела?
– Всё прекрасно, господин Ноктурн. Какие чудеса вы мне будете показывать сегодня? – и Диана обольстительно улыбнулась. Она захлопала глазками, и у Арчи не осталось никаких сомнений, какие впечатления она хотела произвести на Салема.