Было приятно выйти на улицу после почти целого дня, проведенного дома. Первая утренняя прогулка была прервана дождём, погуляли мы тогда всего пятнадцать минут. На вторую прогулку у меня были большие надежды.
Первые двадцать минут Маша играла в игру «сними с головы шапку, которую мама только что надела». Потом она ходила, как маленький пингвинчик, а я следила, чтобы она не упала. Затем Маша перекусила кашкой в упаковке, как для сока, и долго следила, как я пускаю для неё мыльные пузыри. И наконец Маша уснула с шапкой в руках, а я, поискав взглядом скамейку, удобно устроилась на время тайм-аута.
Пока Машуня спала, я перебирала в голове известные мне факты из биографии Клода Моне.
Итак, он родился в 1840 году в Париже. В зажиточной семье. Отец работал бакалейщиком и грезил, что сын продолжит его дело. В 1845-м семья Клода переезжает на побережье Нормандии, в город Гавр. Там и проходит детство художника. В школе Клод Моне не отличался хорошей успеваемостью. Из всех предметов он признавал только рисование. Зато с ранних лет успел прослыть хорошим карикатуристом и даже начать зарабатывать на этом себе на карманные расходы.
Податливое воображение охотно нарисовало следующую картину. Худой, словно жердь, учитель обращается к классу:
– Кто пойдет к доске? Моне. Клод!
– Простите, учитель, но его нет.
– Опять сбежал к морю?
– Он просил передать вам это, – отвечает ещё кто-то из класса со смехом.
Надев пенсне на нос, учитель вертит в руках лист, затем с гневом комкает и бросает на пол бумагу со своей карикатурой.
– А ведь правда похож, – шёпотом отмечает кто-то из класса.
Клод не любил школу, поэтому пропускал занятия. Зато благодаря своим карикатурам он вскоре стал местной знаменитостью. Отец не был в восторге от сына-художника. Как и многие отцы, он надеялся, что сын продолжит его дело. Но в семье Моне нашёлся человек, не только разделявший его страсть к живописи, но и готовый частично спонсировать его.
– А меня нарисуешь?
– Вы шутите, мадам.
– Нет, вполне серьёзно. Я – только дилетантка, поэтому знаю, как важно настоящее обучение живописи. И сколько оно стоит.
– Тётя, теперь вы точно шутите.
Благодаря тёте Клод Моне изучает живопись. Студенческие годы, затем военная служба. После всего этого Моне возвращается в Париж, чтобы стать учеником Шарля Глейра. В студии художника Ш. Глейра он знакомится со своими друзьями, будущими художниками-импрессионистами – Огюстом Ренуаром и Фредериком Базилем.
– Я же говорю, здесь мы ничему не научимся. Глейр médiocre[4].
– Мой дорогой Клод, я, конечно, не против того, чтобы мы незамедлительно покинули студию. Но хотелось бы знать, для чего.
– Для будущего, mon ami Огюст, для нашего будущего.
Вскоре ученики Глейра покидают студию, возглавляемые Моне. На этот момент Клод уже был знаком с Эженом Буденом и Камилем Писсарро. Летом 2018 года в Мадриде проходила выставка, посвящённая Моне и Будену. Интересно, как один черпал вдохновение в работах другого. Именно Буден вдохновил Моне выбраться из студии, чтобы рисовать на пленэре. Рисование на природе не пользовалось популярностью в то время.
– Мадемуазель, ваш портрет в зелёном украсит новую выставку.
– Месье, кажется, со мной ещё никто не пытался познакомиться таким образом.
– Это значит, мадемуазель, что вы просто ещё не встречали достойных художников.
В это самое время Клод встретил модель большинства его работ. Мы часто не можем рассмотреть её лица, лишь – впечатление от её хрупкой фигуры на фоне ярких зелёных, жёлтых, красных мазков кисти, превращающихся в солнечный пейзаж. Камилла… Биографы описывают период, когда Моне был вынужден покинуть свою беременную возлюбленную (ещё даже не жену), чтобы на время вернуться к отцу, не признававшему этот союз, как трудный период в жизни художника. Но мне больше жаль покинутую и одинокую Камиллу. Возможно, в этот момент во мне больше говорит женщина, чем специалист…
Маша пошевелилась в коляске. Я поправила сползшую ей на глаза шапочку. Сколько, интересно, она ещё проспит? И сколько времени у меня ещё есть, чтобы пофантазировать? Конечно, сцены, подсказанные фантазией, не были правдой. Но они всё же основывались на фактах, касающихся жизни Клода Моне. А чем больше фактов мы знаем, тем лучше можем представить, что было на самом деле. Это как пазл. Чем больше деталей находится на своём месте, тем более правдоподобно можно вообразить целую картинку.
Тем временем я достала телефон, чтобы посмотреть время, и, конечно, заглянула и в социальные сети. Зацепило фото из Instagram одной знакомой, вернее, даже не сама фотография, а подпись к ней. Расплывчатый, хотя и яркий природный фон, а вдалеке одинокая фигура были сопровождены текстом: «Как будто сошла с картины Ренуара». М-да. При чём здесь Ренуар? Я, конечно, зануда, но Огюст рисовал портреты, а не пейзажи. А если добавлять пафоса, то тогда уж отсылкой к Моне. Что-то Instagram меня сегодня разочаровывает…
Задумавшись, я посмотрела вниз – на свои ботинки. Ни дать ни взять – ботинки с картины Винсента Ван Гога, написанные им в Париже. Надо сфотографировать для сторис в Instagram, а рядом поместить картину и подписать: «Найдите пять отличий». Конечно, с моей обувью всё обстоит не так плохо, как с ботинками великого художника. Просто я очень активно использую эти вездеходы при прогулках с Машей в любую погоду. Кстати о погоде…
Я взглянула на небо и увидела, что там начали сгущаться тучи. Кажется, пора возвращаться домой. Повезло, что Маша всё это время спала. Я с пользой провела эти полтора часа. Сидела на свежем воздухе – это раз, восстанавливала силы – два и просто отдыхала – три.
После прогулки мы с Машей колдовали над ужином. Маша – преимущественно из манежа. Ждали с работы нашего папу. Муж ещё с порога оценил наши старания.
– Наташа, что это так вкусно пахнет?
Но ответить я не успела, так как зазвонил мой мобильный. Думая, что это насчёт статьи, я «отошла на минуточку». Но это звонили не с работы. В трубке раздался взволнованный голос Леры.
– Тата, у меня взломали квартиру. Кто-то проник, пока меня не было дома. Устроил бардак, но так ничего и не взял.
– Лера, ты уверена, что ничего не взяли? – спросила я серьёзно.
– Да, но я даже предположить не могу, что у меня им было нужно. Не взяли ничего ценного.
Глава вторая. Мастерская
Утром следующего дня мы с Машей постарались выйти на прогулку как можно раньше. Во второй половине дня обещали дождь, а это значило, что Маше нужно было скорее начинать отрабатывать свои часы на свежем воздухе, а мне – пройденные шаги. Кроме того, после часа дня обещали сильный ветер – свыше 14 м/c. А прогулка в такую погоду точно не входила в наши планы, поэтому уже без пятнадцати одиннадцать мы вышли из дома.
Вначале Маша по своему обыкновению сильно протестовала против помещения себя в коляску и недовольно смотрела на меня, стараясь поочерёдно снять ботинки, носки и шапку. Но не успели мы дойти до нашего любимого парка, как она, блаженно зевнув, провалилась в приятную дрёму.
Я присела на ближайшую скамейку, подставляя лицо капризному осеннему солнцу. Мне было о чём подумать. Связана ли картина со вчерашним происшествием в Лериной квартире? Возможно, да. По крайней мере, в этом был убеждён мой муж. В связи с этим он настаивал на разговоре с Лерой о немедленном возврате ей картины. Я не была настроена так же решительно и попробовала объяснить, что у Леры аврал: вскрыли квартиру, заливает сосед сверху, да к тому же ещё и начат ремонт. Муж на это парировал, что ремонт ремонтом, а у нас – Машенька. В итоге мы сошлись на том, что я пообещала серьёзно поговорить с подругой. Но как с Лерой можно говорить серьёзно?