Майя кивнула и еще раз поблагодарила.
– Сколько стоит ужин? – спросила она.
Великан отмахнулся от вопроса, только головой покачал:
– Кто ж это с голодного берет плату? Мы люди простые, живем своим трудом. Что имеем, тем и поделимся.
Тут уж Майя насторожилась. Неужели они забрели в мастонскую деревню?
– Спасибо, вы очень добры. А что это за человек вон там, у того камина? – спросила она.
Великан широко улыбнулся.
– Это-то? Говорит, что он лучший следопыт и охотник Дагомеи. Я так и понял, что вы его ищете. Это он принес оленя. Звать этого парня Джон Тейт. Вам ведь охотник нужен, верно? Мы уж знаем, как явился кто незнакомый, значит, за охотником пришел.
– Познакомьте нас, пожалуйста, – попросила Майя, ощутив прилив тепла, которое не имело никакого отношения к огню в очаге. Дорога не зря привела ее в это уединенное селение. Все свершилось по воле Истока.
Великан кивнул, подошел к коротышке, нагнулся, шепнул ему что-то на ухо. Взгляд коротышки оставался безмятежным. Охотник кивнул и жестом велел собравшимся расходиться. Его послушались, но неохотно, неприязненно поглядывая на Майю с кишоном. Джон Тейт не спеша сполз со стула и, грохоча тяжелыми башмаками по грязному полу, подошел к путникам. Пес поднял голову и навострил уши, но не сдвинулся с места.
Майя умирала от голода, однако отодвинула теплый хлеб и орехи и посмотрела на охотника. Взгляд его карих глаз скользнул по изорванному платью, по потрепанному наряду кишона, по лицам, на которых застыло загнанное выражение. Охотник подтащил стул, развернул и уселся на него верхом, уложив на спинку толстые, как окорока, руки.
– Вы, значит, через горы перевалили, – уверенно и не спеша произнес он. – Да еще с той стороны. И дошли живыми. Бывает же, – он кивнул кишону. – Что, волков повстречали? Шрамы-то того… Вижу, изрядная была стая, и голодная к тому же. А руки-то изрезали! Кровососки прицепились, ясно. Знаю я их – как залезли под кожу, так сразу надо выжечь, а не то так вырезать. Болезнь от них, мозги плавятся, – охотник весело хмыкнул и покачал головой. – Ну, понятно, обратно вам лезть незачем, и я вам не для того нужен. Что ж вы тогда тут делаете, а?
Майя втайне возликовала – вот тот самый проводник, которого им так не хватало! Вот только надо быть осторожней и не сказать лишнего.
Она решила пойти на хитрость.
– Не ожидала встретить здесь человека, который говорит на языке Прай-Ри, – заметила она, переходя на тот же язык. Чужие слова рокотали, перекатываясь, и на лице охотника Майя прочла удивление. Дернулся уголок рта, и охотник ответил девушке широкой улыбкой.
– И я не ожидал, красотка, – ответил он, коротко наклонив голову, а потом ударил кулаком по столу, отчего тарелки на подносе запрыгали, а их содержимое полилось через край. – Клянусь Чишу! – рявкнул он и гулко расхохотался, так что от звуков его хохота содрогнулись стены. – Еще утром на триста миль окрест не было ни единого человека, который понимал бы мой родной язык! Ох и соскучился я по нему! Кто ты, моя госпожа? – он наклонился к Майе и цепко вгляделся ей в глаза. – Ты ведь не из наших, даром что говоришь чистехонько, не отличить от любой нашей девицы.
Майя посмотрела ему в глаза и быстро взвесила возможные ответы. Ей нужно завоевать доверие и уважение этого человека, решила Майя, а значит, надо, чтобы он понял, как важна ее миссия. Угрозы тут не помогут. Майе не хотелось называть себя, но она чувствовала, что эта встреча неспроста, этот человек может ей помочь – недаром их свел Исток.
И она решила довериться охотнику.
– Меня зовут Марсиана Соливен, – негромко произнесла она. Кишон втянул воздух сквозь сжатые зубы и схватил ее за руку, больно сжав пальцы.
– Да ну? – опешил Джон Тейт, явно пораженный ее прямотой, и негромко засмеялся, покачивая головой. – Леди Майя из Комороса, принцесса-изгнанница.
Он говорил тихо и даже, пожалуй, приязненно. Снова покачав головой, он сел прямо и сложил руки на груди.
– Я вас едва узнал. Видок у вас тот еще.
– Вы меня знаете? – с любопытством спросила Майя.
– Вы-то меня не помните, вы тогда еще совсем малая были. Ваш батюшка послал вас утрясти пограничную тяжбу Комороса и Прай-Ри. Так-то о вас все слыхали, а я вот еще и повидал однажды. Сам я тогда частенько хаживал по приграничным землям, дровишек подбрасывал… а после так и раздувать помогал. Когда топором поработаешь, когда стрелою…
– Так вы королевский охотник? Из Прай-Ри?
Джон фыркнул и отмахнулся:
– Да какой там королевский. Нанимаюсь я, за деньги. К дворянчикам пожиже, или если у кого деньги водятся, к тем и иду. Язык у меня что помело. Все правду-матку режу не глядя, а кому оно надо? Вот и на королевской службе не задержался. А благородное дурачье знай уши развешивает. Терпеть их не могу.
– Я ценю верность и уважаю тех, кто не боится сказать правду.
– Так-то оно так, только от моих россказней у любого уши вянут, – беззастенчиво ухмыльнулся охотник. – Ну да помнится, тяжбу вы таки разрешили, и справедливо, хоть и малость неразумно. По крайней мере, разницы между вашими и нашими не делали, хоть и они, и мы врали напропалую. А по вам никак не сказать было, кому вы благоволите. Очень вас тогда уважали, за справедливость вашу, – охотник прищурился. – Когда ваш папаша… сотворил что сотворил, тяжба вовсю пошла опять. Мне вас жалко было. И надоела вся эта кухня, так что я плюнул и ушел.
– Далеко же ты забрался, Джон Тейт. Чего ты здесь ищешь?
– Говорю ж вам, я человек простой. Дворцовые свары, нарушенные клятвы – не по мне это все. Так что решил я убраться от них подальше, да и пошел себе куда глаза глядят, вот и забрел на самый край мира. Добро пожаловать в Аргус, леди Майя! Это я так деревушку назвал, в честь своего кабыздоха. Ишь, опять дрыхнет, дармоед эдакий.
– Деревню – в честь собаки? – переспросила Майя, не в силах сдержать улыбку. Грубиян и упрямец, этот человек начинал ей нравиться.
– Имя как имя, подумаешь. Я здесь самым первым поселился. Эту вот домину построил и другие тоже, когда народу прибавилось.
Он наклонился вперед и положил руки на стол.
– В Дагомею вам лучше не соваться, сами знаете. Ваше королевство рассорилось со всеми, кто стоит за Дохту-Мондар.
– Да, я знаю.
– И все равно вы здесь.
– Да. Здесь.
– Чем я могу послужить вам, леди Майя? – он наклонился, и стул под его весом скрипнул.
– Мне не нужны слуги, Джон Тейт. Ты сам сказал, что тебе нет дела до королей и дворцовых свар.
– Так куда ж вы собрались, а?
Майя посмотрела в карие глаза и поняла, что им можно верить. Она пришла в Аргус по воле Истока. И этот человек оказался на ее пути тоже по воле Истока.
Она наклонилась и смело встретила его взгляд:
– Тебе можно верить, Джон Тейт?
Он покопался в бородке, с хрустом поскреб подбородок. Глаза у него потемнели. Охотник сложил руки на животе и заявил:
– Мне на вашего папашу наплевать. И вообще на всех наплевать. Верить, не верить – сами думайте.
Майе хотелось оглянуться на кишона и прочесть его взгляд, но она побоялась, что это будет выглядеть признаком слабости.
– Спрашиваю еще раз: чем я могу послужить вам, леди Майя? – произнес охотник, и в голосе его звучала искренность.
– Мне нужно пересечь Дагомею. Лучше всего – по дорогам, которыми никто не пользуется.
– Ну, это-то несложно. Дагомея – страна большая, легко затеряться. Хотите вернуться обратно в Коморос?
Майя покачала головой:
– Нет, мне надо в Пайзену или в Мон. Доведи меня до границы, больше я ничего не прошу.
– Ха, – хмуро фыркнул охотник. – Далековато вы собрались. Приодеть вас надо бы, не то замерзнете в горах насмерть. У меня запасы-то есть, и одежды хватит, я ведь тем и зарабатываю, что вожу по горам всяких разных. Горы, они такие – не пощадят, будь ты хоть трижды благородный и в золоте. Горы уважают тех, кто готов. А вы не готовы. – С этими словами он встал. – Пойдемте-ка со мной. И поднос возьмите. Аргус, рядом.