Конечно, я тут бывал, вздохнув, ответил Гон.
Так и знала. И с кем же, если не секрет?
С министром земли, инфраструктуры и транспорта, с его заместителем, с четырьмя секретарями, с мэром, с окружными главами Сеула и еще с
Ладно, я поняла, давай есть. В Корейской Республике парочки часто проводят время у воды.
Ах, это сочетание! Обожаю. Алкоголь, звездное небо, река, жареная курочка и немного ревности. Что еще нужно для счастья? игриво заметил Гон.
Он с бесконечной нежностью смотрел на Тэыль, не обращая внимания на холодный ветер с реки.
Тэыль же мучило беспокойство. Что, если у Сон Джонхе, сблизившейся с Ли Римом, будет лицо как у матери Гона? Какие тогда подобрать слова, как утешить человека, что в раннем детстве потерял мать, а в восемь лет и отца и в один день стал императором и сиротой?
Гон пытался успокоить Тэыль. Сон Джонхе не его мать, они разные люди, точно так же как Ён и Ынсоп. «Лицо это только внешность», говорил Гон. Он как мог утешал Тэыль и извинялся за то, что заставил волноваться.
Когда ты наедине с любимым, кажется, что время мчится с сумасшедшей скоростью. Гон еще не уехал, а Тэыль уже соскучилась. Желая подбодрить ее, Гон принялся за курочку.
Хорошо питайся и набирайся сил, пожелала ему Тэыль.
Гон ничего не ответил, лишь продолжил аппетитно хрустеть куриной ножкой.
Ты вроде говорил, что принимаешь доклады о государственных делах каждую пятницу? Но сегодня четверг.
Ты запомнила?
И что это за условие такое? Ты в курсе, что парень из тебя так себе? Тэыль поспешно перевела тему, пытаясь пристыдить Гона. Я рискую получить выговор, передавая тебе следственную информацию. Но, думаю, ответ на эту загадку нужно искать в твоем мире.
Гон медленно перевел взгляд на папку с документами, которую ему внезапно протянула Тэыль. Это были материалы о деле убитого Ли Сандо то самое дело, которое началось в день, когда Гон и Тэыль впервые встретились на площади Кванхвамун. При обыске в хозяйственном магазине, которым владел убитый, был найден телефон с записанными в нем новостями из Корейской империи. С этого и началось их совместное расследование.
Глаза Гона широко раскрылись, когда он увидел документы. Все встало на свои места. На фотографии было знакомое ему лицо.
Это вопрос, ответ на который мне уже известен. Однажды я уже встречал этого человека.
Ты виделся с Ли Сандо? Он жив и сейчас в Корейской империи?
Гон видел человека с фотографии на площадке для верховой езды. Его представили как сына мастера Ли Гуёна, который изготавливает конное снаряжение. Человек признался, что недавно принял решение не наследовать семейное дело. Гон быстро и внимательно изучил документы и положил их на стол.
Я сам с этим разберусь. Окажи мне услугу. Нужно, чтобы Ён остался в этом мире, а Ынсоп поехал со мной в империю.
Зачем это?
Ли Рим сейчас в Республике Корея.
Раз он здесь, разве тебе не нужно остаться и поймать его?
Я не могу: нужно охранять проход между мирами. Его должны поймать именно в империи.
В Корейской империи Ли Рим навсегда был заклеймен как предатель и изменник, а в Республике Корея человек с его внешностью официально числился мертвым. Даже если бы Тэыль удалось его поймать, по закону она не смогла бы никак его наказать. Выражение лица Тэыль резко ожесточилось.
Вот почему нужно, чтобы Ён остался здесь: он единственный, кому дозволено убить его в твоем мире.
Смотрю, дело о «живых мертвецах» действительно важная часть твоей жизни.
«Измена» и «предатель родины» эти слова, когда-то звучавшие словно издалека, становились все ближе и ближе.
Гон нежно сжал руку Тэыль, оцепеневшей от холода и волнения, и с грустью произнес:
Прости, что из-за меня на ваш мир свалилось столько неприятностей.
Сердце Тэыль отчаянно заколотилось. Гону грозила еще бо́льшая опасность, чем она себе представляла. Пододвинувшись к нему, она крепко обняла его.
Я хотела сделать вид, что все в порядке Но у меня не вышло. Ты же не надолго уезжаешь, да?
Я вернусь так быстро, как смогу. Будто между Ханнамдоном и Итхэвоном[1] перемещаюсь. Ты даже соскучиться не успеешь.
Тэыль выглядела слабой и испуганной, и это разбило Гону сердце. Оно будто разлетелось на тысячи мелких кусочков без возможности снова их склеить. И Гон ничего не мог поделать, кроме как крепко сжать Тэыль в своих объятиях. Безысходность угнетала. Он успокаивал себя лишь тем, что однажды это закончится.
Гона грела надежда, что он сможет устранить Ли Рима в Корейской империи и все встанет на свои места.
* * *
Командир стражи Хопиль и несколько стражников в назначенное время быстро побежали в бамбуковый лес. Перед отъездом Гон приказал им в четверг вечером ждать его у входа в лес, чтобы дама Но меньше волновалась, ведь на пути до дворца могли подстерегать опасности. Когда стражники прибыли на место, Гон и Ынсоп их уже ждали, а рядом, на коленях, связанный, стоял третий мужчина. Это был Ким Гихван, которого Гон поймал в Республике Корея.
Ваше Величество. Капитан. Хопиль почтительно поклонился Гону и Ынсопу.
То, что произошло внутри межпространственных ворот, было для Ынсопа как сон. Стражник, склонивший перед ним голову, поразил Ынсопа до глубины души.
Он вспомнил, что сказал ему Ён перед отъездом:
Как только окажешься там, сразу надень бронежилет. Это нужно не для твоей защиты, а для защиты Его Величества. Безопасность императора твоя главная задача, даже если придется пожертвовать собственной жизнью. Ты меня понял?
Гон выглядел как настоящий император. А Ынсоп стал капитаном гвардии щитом императора, обязанным оберегать его любой ценой. Гон будто стал совершенно другим человеком.
Строгим голосом он отдал приказ охраннику:
Этот человек участвовал в государственном перевороте. Заприте его в самой дальней камере дворца. И еще: я запрещаю когда-либо и где-либо упоминать о его существовании.
Есть, Ваше Величество.
Гон бросил ледяной взгляд на скорчившегося от боли Ким Гихвана:
Твой хозяин желал тебе смерти, но я приказываю тебе жить. Ты будешь коротать остатки своей никчемной жизни в подвале моего дворца. Уже не жив, но еще не мертв.
С кляпом во рту, Ким Гихван злобно смотрел на Гона:
Если ты думал, что это конец, то ты очень сильно ошибся. Я только начал разбираться с предателями. Вас всех ждет суровая кара.
Гон словно метал ледяные стрелы.
Отвернувшись от пленника, он подозвал к себе Хопиля:
Все, что я сейчас скажу, строго конфиденциально.
Да, Ваше Величество.
Во-первых, нужно выставить охрану вокруг бамбуковой рощи. Заступаете на дежурство с сегодняшнего дня и до получения моих дальнейших указаний. Брать под арест любого, кто оттуда появится. Особенно мужчин в возрасте около семидесяти лет. Во-вторых, принесите мне все записи с камер видеонаблюдения отовсюду, где я бывал в этом году. И как можно скорее.
С приоткрытым ртом Хопиль молча выслушал приказы императора, после чего осторожно спросил:
Ваше Величество, почему приказы отдаете вы, а не капитан Чо?
У Ёна будет задание куда важнее.
Ынсоп, которому пришлось постричься, чтобы еще больше походить на настоящего Чо Ёна, припомнил обычную манеру поведения Ёна и попытался копировать ее. Выглядело немного неловко, но по-своему достойно. Хопиль чувствовал, что здесь что-то не так, но он четко соблюдал субординацию и не посмел бы задавать вопросы. Без лишних вопросов Хопиль поспешил исполнить приказ императора.
Гон не забыл дать инструкцию и Ынсопу:
Ён, принеси свой ноутбук. Свой!
Да, Ваше Величество, ответил Ынсоп.
Гон же отправился во дворец, чтобы подтвердить личность Ли Сандо. Как он и ожидал, дата убийства Ли Сандо из Республики Корея совпадала с датой появления во дворце Ли Сандо из Корейской империи. Он, должно быть, решил отказаться от своей прошлой жизни, омраченной множеством карточных долгов, и получить новую в империи. А настоящий сын мастера амуниции был найден мертвым в Республике Корея.