Я шел по пустыне второй день. Солнце, огромное и белое, висело в небе, обрушивая удушливый зной. Пустая фляжка легонько хлопала по бедру, назойливым метрономом отсчитывая каждый шаг. Шоколад, которым я собирался пообедать, растаял, превратившись в липкую коричневую жижу в обертке из блестящей фольги и промасленной цветной бумаги. Дорога лежала передо мной — ровная как зеркало, прямая как стрела, узкая, как прихожая малогабаритной квартиры Остановившись, я повторил всплывшие из подсознания слова. Прихожая малогабаритной квартиры Нет. Не помню. Не знаю. Лишь обрывки образов — мелькающие где‑то на грани реальности и фантазии: полутьма теснота спертый воздух Не помню. Раскаленный бетон припекал ноги даже сквозь толстые подошвы армейских ботинок. Тоже слова из прошлого. Тоже слова без памяти. Но надо же как‑то называть свои вещи: начиная от легкой куртки из непромокаемой ткани и кончая тонким и острым клинком в кожаных ножнах за спиной. Бетонная лента среди желтого песка. Пять лет пути назад И сколько еще впереди? Во всяком случае, сейчас я видел впереди Оазис. Зелень деревьев казалась такой ненатурально яркой, что я заподозрил морок. Но еще через полсотни шагов воздух наполнился запахом прохлады. Неуловимый, сотканный из дыхания влаги и аромата растущей в тени травы. Морок редко бывает таким убедительным. Я ускорил шаги. Дорога шла прямо через Оазис, и удобный ночлег был мне обеспечен. Но до заката необходимо обшарить всю рощицу — поохотиться, избавиться от излишне агрессивной живности Чтоб мне сбиться с Дороги! Замерев на месте, я извлек из полупустого рюкзака бинокль. Подкрутил настройку. Точно. Почти под прямым углом к моей Дороге в Оазис вел еще один путь. Тоже бетонная лента, но не серая, как моя, а желтовато‑бурая, почти незаметная на фоне песка. Это обещало много интересного. И неприятного — тоже. Поправив перевязь с мечом, я вновь зашагал вперед. Бинокль вернулся в рюкзак — в мягкие объятия одеял и чистой смены одежды. Маленький песчаный вихрь вначале не привлек внимания. И лишь когда желтая, бешено крутящаяся воронка выкатилась на Дорогу впереди, я понял, в чем дело. Меч выскользнул из ножен с шипящим свистом. С острия сорвался сноп синеватых искр. Матовые грани клинка заблестели, принимая зеркальность. Спасибо тебе, Мастер Клинков, чья Дорога пересеклась с моей много лет назад. Спасибо тебе, Великий Воин, полгода дожидавшийся меня в городе Мертвых — там, где на площади Ста Дорог ты устроил самый необычный в мире фехтовальный зал. Вы поняли мой Дар — и подарили частицу своего. Зеркалом клинка я поймал беспощадно‑жгучий свет белого солнца. И отразил его вперед по Дороге — на приближающийся песчаный смерчик. Раздался негромкий вскрик — голос боли и отчаяния, обиды и ненависти. С шуршанием осыпался на бетонную гладь песок. Метрах в десяти от меня стоял пожилой мужчина — с лицом серовато‑коричневым, как древесная кора, в плаще зеленовато‑буром, как подсохшая листва.
— Я Хранитель Оазиса, — громко произнес он.
— Так.
— Ты можешь набрать воды в ручье и взять плоды с деревьев. А затем — уходи.
— Так.
— Ты не должен ночевать в Оазисе. Я, Хранитель
— Ни один Хранитель Оазиса не станет скрываться в песчаном вихре, — ответил я. — Это так же верно, как и то, что ты — Властелин Дорог. Я снова поймал плоскостью клинка солнечный луч. Но фантом впереди уже начал таять, не дожидаясь порции Истинного света. Передо мной последовательно мелькнули: улыбающийся рыжеволосый юноша, обнаженная молодая женщина, коренастый мужчина с уродливой козлиной головой, бесформенный монстр, окутанный зеленым светящимся туманом И морок кончился. На дороге стоял мужчина. Скорее молодой, чем старый, тщательно выбритый и небрежно причесанный, в потрепанных синих джинсах и пятнистой буро‑зеленой куртке.
К сожалению!!! По просьбе правообладателя доступна только ознакомительная версия...