Потому что прошлое когда-нибудь забудется. Будь то книги, картины или боль. Однажды я позабуду ту короткую жизнь, которую прожила. И, возможно, позабуду людей, которые были мне дороги.
Это должно меня напугать, но не пугает. Я не уверена, что хочу провести тысячу жизней, скучая по семье и понимая, что наша новая встреча будет означать, что с ними случилось что-то плохое.
Я не хочу, чтобы кто-то из моей семьи погиб. Не хочу, чтобы они попали сюда.
Так, может, если я забуду о них, это будет к лучшему? И это поможет мне выжить?
Интересно, хватит ли бесконечности, чтобы исцелить разбитое сердце?
Глава 9
Малая арена находится за одной из кривых построек Поселения. Это вырытая в земле яма, по форме напоминающая амфитеатр и уходящая вглубь на несколько ярусов. Незнакомые люди собираются на трибунах, болтая друг с другом и время от времени с любопытством бросая взгляды вниз, на ринг, где стоит длинный деревянный стол.
На нем лежат три предмета. Слева воронье перо, по центру пустая чаша, а справа закрытая шкатулка.
Пока я спускаюсь по лестнице, незнакомые люди подбадривают меня комплиментами и добрыми пожеланиями, отчего мои щеки краснеют. Они относятся ко мне так, будто я уже стала одной из них, но как это возможно? Они все прошли через это и знают правила.
А меня не покидает чувство, будто я приступаю к игре, в которую не знаю как играть.
Анника ждет меня за столом. Между ее косами виднеется желтый шарф, а плечи прикрывает та же поношенная куртка, что и раньше. Но сегодня в ее глазах больше надежды, чем настороженности.
Я останавливаюсь перед чашей, а затем смотрю на перо и закрытую шкатулку.
Не переживай, говорит она. Это простое испытание, которое позволит определить, что легче поддается твоему разуму.
Я бросаю взгляд на собравшихся:
Если все так просто, то зачем они собрались здесь?
Я же говорила тебе, что у нас давно не было новеньких. Анника прослеживает за моим взглядом. И ты всех заинтересовала.
На краю арены появляется несколько знакомых лиц. Глаза Тео и Шуры горят от возбуждения. Ахмет и Ен кивнули мне и помахали рукой, выражая свою поддержку. Рядом с ними оказался и Гил. Он скрестил руки на груди, насупил брови и смотрел на плавающие фонари, словно желал оказаться в каком-нибудь другом месте.
Судя по всему, не всех, бормочу я себе под нос и снова перевожу взгляд на стол.
Анника сцепляет руки.
Большинство живущих в Поселении делятся на три категории: заклинатели, укрыватели и инженеры. Заклинатели используют свой разум для поиска сил. Они могут призывать элементы и заставлять объекты передвигаться. А при должном количестве тренировок прекрасно сражаются в бою. Укрыватели одарены способностью создавать иллюзии. Они могут изменять свою внешность и становиться невидимыми даже для Колонистов. А инженеры прекрасно умеют изменять этот мир. Они наши изобретатели, строители, и, возможно, именно благодаря им мы сможем победить в этой войне. Она опускает подбородок, а ее глаза блестят. Готова узнать, на что способно твое сознание?
Я обвожу взглядом каждый предмет:
Что мне нужно сделать?
Подними перо. Покажи спрятанный в чаше предмет. Открой шкатулку. Анника внимательно смотрит на меня. И сделать это необходимо только силой разума.
Я морщусь:
Я должна сделать все?
Мы не ждем от тебя невозможного и не предъявляем к тебе завышенных требований, спокойно объясняет Анника. Мы просто хотим, чтобы ты попробовала. Любой отклик, пусть и незначительный, будет показателен. В уголках ее глаз появляются морщинки. Признаки возраста, которого мне уже никогда не достигнуть. Но помни, даже если твой разум сейчас проявит только одну способность, это не означает, что ты не сможешь развить другие. Это лишь отправная точка, а мы в дальнейшем поможем тебе раскрыть весь твой потенциал.
Я смотрю на каждый предмет, пытаясь понять, тянет ли меня к какому-то из них сильнее, чем к другим. Но ничего не ощущаю. На кончиках моих пальцев не появляется аура света или магической энергии. У меня не учащается пульс, а по телу не расползаются мурашки. Я не ощущаю себя способной на что-либо вообще.
Прекрасно понимая, что все собравшиеся на арене наблюдают за мной, чтобы узнать, удастся ли мне оправдать звание Героя, я невольно съеживаюсь.
«Перестань сомневаться в себе и сделай уже что-нибудь. Хоть что-то!» возмущается мой разум.
Я встаю перед пером и пытаюсь отбросить все сомнения. Делая размеренные вдохи, я сосредоточиваюсь на его форме и ничтожном весе. Оперение переливается радужными красками, как масло на свету, но само перо не двигается.
Оно остается лежать на деревянном столе, словно прибитое.
Нахмурившись, я пробую воздействовать на него еще раз. И еще. И еще.
Я поднимаю глаза на Аннику и по ее взгляду понимаю, что она еще не поставила на мне крест.
Сделав глубокий вдох, я переступаю вправо и поднимаю дрожащую руку над чашей. Затем вожу рукой из стороны в сторону, пытаясь приподнять завесу, но ничего не проявляется. Я прочищаю горло и повторяю движение еще несколько раз.
Что-то уже должно было случиться? В моем голосе слышится мольба.
Анника хмурится, но ободряюще кивает мне:
Попытайся еще раз, Нами. Сосредоточься.
Я старательно концентрируюсь на скрывающей ее содержимое вуали, представляя, что поднимаю ее, словно одеяло, чтобы заглянуть под нее. Но слишком сильно взмахиваю рукой и невольно задеваю край чаши, отчего та покатилась по столу.
Простите! восклицаю я, инстинктивно бросаясь к столу.
Но из-за переживаний мои ладони вспотели, поэтому чаша выскальзывает у меня из рук и падает на посыпанный гравием пол и разлетается на куски. Из-под вуали выкатывается яблоко и останавливается у моих ног.
Переволновавшись из-за случившегося, я поворачиваюсь к толпе и тут же понимаю, что мне не стоило этого делать. И внезапно все мои органы чувств включаются. Уши заполняют приглушенные голоса зрителей, которые отдаются в голове эхом с громкостью стрекота цикад. Глаза режет разочарование на их лицах.
Я не та, кого они ожидали увидеть.
Гил сурово смотрит на меня с края арены. Непонятно, то ли он раздражен, что я доказываю свою бесполезность, то ли злится, что затягиваю эту проверку.
Я перемещаюсь к запертой шкатулке и упрямо сжимаю кулаки. Мысли несутся, словно разноцветные вихри, за которые невозможно ухватиться. «Это еще не конец. Попробуй еще раз», уговариваю себя я.
Закрыв глаза, я вспоминаю, как выталкивала осколок из ноги. Как воздействовала на реальность.
Представляю, как поворачивается ключ и как в ответ щелкает замок. «Сделай это реальным, призываю я. Сделай так, чтобы это сработало».
Я открываю глаза. Но шкатулка стоит на том же месте, а крышка закрыта. И заперта.
Я не могу ничего сделать, смиренно признаюсь я.
По толпе пробегают шепотки. Несколько людей встают со своих мест и поднимаются по лестнице, понимая, что представление окончено. Но некоторые продолжают сидеть. Думаю, этим они хотят меня поддержать, но мне становится только хуже.
Анника проводит рукой над осколками чаши, и они поднимаются в воздух, подплывают ко мне, а затем опускаются на стол. Еще одно движение руки, и осколки соединяются, пока не остается ни одной трещинки.
Чувствуя, как горят уши, я поднимаю яблоко и кладу его обратно в чашу.
Нечасто встречаются люди, которые совершенно не могут контролировать свое сознание, спокойно признается Анника, разрушая повисшую тишину. Взгляд ее янтарных глаз встречается с моим. Возможно, тебе стоит задать себе самой вопрос: «А хочешь ли ты этого?»
Я перевожу взгляд на стол.
Как я могу этого хотеть? охрипшим от переизбытка эмоций голосом спрашиваю я. Меня вообще не должно быть здесь. Я должна быть жива.