Неожиданно зазвонил телефон. Взглянув на него, Виктор понял, что ему звонит заместитель министра Феоктистов.
Да, Михаил Иванович, я слушаю вас, произнес Абрамов.
Зайди ко мне.
Хорошо, ответил ему, Абрамов.
Виктор закрыл дверь и направился в кабинет Феоктистова. Спустившись этажом ниже, он уверено вошел в его кабинет. В кабинете Феоктистова, развалившись в кресле, сидел начальник Управления уголовного розыска Вдовин Анатолий Герасимович.
Садись! предложил ему Феоктистов, указывая рукой на стул. Есть разговор.
Виктор присел на предложенный им стул и приготовился слушать.
Вот, что, Абрамов, начал он. Ты на меня не обижайся, это я подсказал министру, чтобы он направил тебя в Мензелинск. Я долго думал, кого можно направить туда, кто может организовать там работу по раскрытию этого преступления и невольно остановился на твоей кандидатуре. Ты, Абрамов, человек с достаточно большим опытом и только ты сможешь там организовать работу в нужном нам русле. Сам понимаешь, преступление неординарное, семь трупов и один, тяжело раненный. Такие преступления совершаются не каждый день.
Ты, Виктор Николаевич, неожиданно для Абрамова в разговор включился Вдовин, являешься там лицом нашего министерства и поэтому, я прошу тебя, не урони это лицо в грязь.
Виктор посмотрел на него и невольно улыбнулся. Заметив эту улыбку, Вдовин произнес:
Я, что тебя, Виктор Николаевич, не понимаю. Я, что-то не так сказал, что вызвал у вас улыбку?
Почему же, Анатолий Гаврилович. Вы сказали, наверняка, правду. Только мне от вашей правды, не тепло и не холодно. У моей жены, через два дня день рождение, а я вдруг, уезжаю из Казани. Почему бы вам, не послать вместо меня Яшина? Пусть поработает, проявит свое мастерство? Пусть покажет это мастерство не на словах, а на деле? А, в отношении лица и грязи, вы загнули. Я никогда еще не падал лицом в грязь. Если вы думаете по-другому, то я буду очень рад, если вместо меня поедите вы.
Вы, же знаете, это не мое решение, а решение министра, произнес Вдовин. Если бы была моя воля, я бы сам поехал в Мензелинск и поработал бы там над этим убийством.
Абрамов снова невольно ухмыльнулся, над его словами.
Жалко, что этих слов не слышит министр, произнес он. Это бы ему, наверное, понравилось. Вдовин едет в Мензелинск, чтобы там показать, как нужно работать по раскрытию этого убийства.
Хватит пререкаться, Абрамов! Не строй из себя шута! произнес заместитель министра. Короче, перед тем, как докладывать министру, ты должен сначала доложить мне, чтобы я был в курсе всех событий и решений. А, там я сам ему доложу, так, что звони мне, а не ему.
Как скажите, товарищ заместитель министра, произнес Абрамов. Надеюсь, мое представление на звание уже находится в Москве?
Да, я его подписал у министра еще на той неделе, ответил мне Феоктистов. Так, что уезжаешь ты Абрамов подполковником, а вернешься в Казань, уже полковником.
Разрешите отбыть в командировку, произнес Виктор.
Давай, удачи тебе, Абрамов, ответил Феоктистов и посмотрел на мрачное лицо Вдовина.
Тот поднялся с кресла.
Доброй дороги, произнес Вдовин.
Абрамов встал со стула и направился к двери.
***
Собрав дома все необходимые для командировки вещи, Виктор направился к двери. Оглянувшись назад, он увидел жену, которая стояла посредине комнаты и смотрела ему вслед. Около нее, прижавшись к ней, стояла дочка.
Виктор, позвони домой, как только доберешься до места. Я буду ждать твоего звонка.
Хорошо, коротко ответил он. Не переживай, все будет хорошо. Я обязательно позвоню. Единственно, что жалко, это то, что я уезжаю накануне твоего дня рождения.
Он вышел из подъезда дома и направился к ожидавшей его автомашине. Виктор еще раз, оглянулся назад. В проеме окна он заметил стоявшую жену и дочь, которые махали ему рукой. Он махнул им рукой и сел в автомашину.
Насколько суток едим? поинтересовался у него водитель.
Не знаю, Игорь, может на десять, может на месяц. А может и больше, ответил он ему.
Выехав на Сибирский тракт, они миновали артиллерийское училище и свернули на улицу Космонавтов. Вскоре замелькали последние городские дома. Они быстро выехали на трассу Казань Набережные Челны и помчались в сторону Челнов.
Ну, что, Игорь? Давай, гони. Нужно приехать в Мензелинск до обеда. Мне вечером нужно еще докладывать министру, а для этого мне необходимо будет не только во всем разобраться, но и во все вникнуть, произнес Абрамов.
Игорь вдавил в пол педаль акселератора, и машина устремилась вперед, обгоняя по пути тихоходные рефрижераторы и КамАЗы.
Через два с половиной часа, они въехали в Набережные Челны и, минуя город по объездной дороге, устремились в сторону Мензелинска. Дорога на Мензелинск была в ужасном состоянии. Кое-где, полотно дороги было уже отремонтировано и это усыпляло бдительность водителя. Игорь, словно заправский гонщик, умело вилял среди ям и местами, почему-то взбухшего, словно нарыва, асфальта. От небывалого напряжения, его лоб покрыла испарина.
Игорь, осталось совсем немного. Сбрось скорость и отдохни от напряжения, посоветовал ему Виктор, обращаясь к водителю.
Здесь не расслабишься, произнес он. Не та дорога, чтобы расслабляться, Виктор Николаевич.
Проехав еще минут тридцать, они выехали на сравнительно хороший участок дороги. Машина, снова увеличив скорость и словно ласточка, устремилась вперед.
Абрамов закрыл глаза и стал перебирать в своей голове случаи с подобным количеством убитых. Если на памяти министра и его заместителя ничего подобного не было, то в его памяти хорошо зафиксировался случай связанный с расстрелом сотрудников фельдсвязи.
***
Это произошло лет пять назад. Поздно вечером в отдел специальной связи МВД позвонил бывший сотрудник этого отдела Глухов Сергей. После своего увольнения, он с постоянной регулярностью стал посещать место своей бывшей работы. Несмотря на действующий запрет, сотрудники отделения всегда открывали перед ним двери, так как тот, всегда появлялся там, прихватив с собой, как минимум, бутылки три водки. Никто из сотрудников отдела никогда не докладывал руководству отдела о его посещениях, так как все они считали, что он делает это из добрых побуждений.
Еще работая в отделе, Глухов случайно столкнулся на рынке с бывшим своим одноклассником, который только что вернулся из мест лишения свободы.
Привет Серега! Как дела? Я смотрю, ты в «красные командиры» выбился. Погоны золотые нацепил?
Да, это так, Олег. Не придавай этому особого значения. Я работаю обычным почтальоном, только развожу не обычную почту, а служебную. А, погоны, это так, внешний антураж.
Может, угостишь старого школьного товарища, если тебе это не западло?
Пойдем, посидим где-нибудь, поговорим о жизни.
Они купили по дороге две бутылки водки и проследовали в столовую.
Смотри Серега, словно и не было этих пяти лет вдали от дома. Все так же, как и в последний раз. Те же столы, картины.
А, что здесь может измениться? Контингент все тот же, алкаши.
Они сели за свободный стол. Сергей купил два вторых и, взяв два пустых стакана, разлил водку.
Ну, Олег! Давай, выпьем за нашу встречу.
Они выпили и стали закусывать.
Сергей! Раз ты таскаешь секретную почту, то наверняка, имеешь оружие?
Да. Когда мы перевозим с напарником мешки с почтой, нам выдают пистолеты. Мало ли, что может произойти. Правда, мне еще не приходилось ни разу пользоваться оружием, так, как ни каких налетов на нас не бывает.
Это хорошо, произнес Олег и внимательно посмотрел на Глухова. Кому нужны ваши бумаги, это же не деньги. Вот если бы вы перевозили деньги, тогда другое дело.
Не знаю. Может, ты и прав Олег. Ты знаешь, мне эта работа, уже вот здесь, он провел ладонью своей руки по своему горлу. Так, света белого не видишь, да еще начальник смены достал. Все ему не так. Ты, знаешь, если бы не эти погоны, я бы его, как таракана задавил.