Из солдатского письма на Родину: «Здравствуйте, дорогие мои! Мама, папа и сестренка. Зря вы волновались, попал я служить не в какую-нибудь дыру, а в цивилизованный город, типа Риги, под названием Каунас. Ох, как же тут красиво! Сержанты роты ходили в «Музей чертей», им очень понравилось, скоро и мы пойдем, наверное. Мы почти ходили в увольнение, пока только за посылками с прапорщиком Грибановым, он у нас под два метра ростом и зовет нас ланцепупами, ну, это как Литовские малыши, что ли. Отличный он мужик, наш старшина. Меняет нам постельное и нательное белье. В общем, мамочка, живем мы тут, в учебке десантной, как на курорте! Это же Литва, значит, все по-европейски: домики красивые и все остальное. Скоро побежим марш-бросок и еще посмотрим на их деревни и, может, коров увидим, красотища. Чуть не забыл, прыгнули первый раз из самолета! Ясно, что парашют мой меня не подвел и раскрылся ровно через три секунды по прибору! Мне даже не пришлось вытяжное кольцо вытаскивать. Аттракцион одним словом! Всем нам вручили береты ВДВ и знаки «Парашютист». Тогда командир роты и сказал нам, что лучшие десять курсантов пойдут в увольнение в Каунас почти на весь день. Так что ждем. Я бы не сказал, что я в этой десятке, но во всяком случае в серединке. Ротный командир у нас отличный, умный мужик и добрый, не то, что сержантики. Пока, целую вас крепко и обнимаю нашу кошку Мурку, которая видно не хотела, чтобы я в армию уходил. Мурка, у меня все отлично!..»
Ждали мы, когда же настанет тот день, когда мы пойдем в увольнение, честно признаться страсть было охота на местных барышень посмотреть. Как-то вечером на вечернюю поверку личного состава приходит наш папа-ротный командир гвардии майор Падалко и после говорит: «Есть две новости: одна хорошая, другая не очень. С какой начать?..» Мы, конечно, разом выкрикнули: «С той, что не очень!..»
Так, слушайте! Увольнения в Каунас запрещены командиром учебной дивизии! Так как произошло происшествие с двумя солдатами линейного десантного полка! В общем, их в Каунасе напоил мужик и пытался разузнать про новую технику, поставляемую в часть, солдатиков еле откачали от отравы.
У-у!.. зарычала рота.
А вот и вторая новость: лучший взвод нашей 3-й роты поедет завтра в Каунас
Ура!.. закричали мы, что нам еще оставалось.
Не совсем на экскурсию, но все же, тоже культпоход, улыбнулся майор. Форма одежды повседневная, но в новых беретах. Воротнички разглажены и все такое! С командиром взвода во главе Семеновым и одним сержантом. Отбой рота! Сержанты ко мне в канцелярию
После отбоя мы долго ворочались, кто же из нас поедет завтра в Каунас? Охота, хоть глазком взглянуть на гражданских. Казарма сводит с ума.
После завтрака наш взвод срочно вызвали в расположение роты, где нас уже ждал командир старший лейтенант Семенов. Замок сержант Цибуля был тоже здесь.
И вот мы в полном составе маршируем за территорию нашей части в новеньких шинелях, на головах береты, красота. У дороги нас поджидал желтый (городской и заказной) автобус «Икарус». Сели и поехали. Город в снегу, правда, ехали какими-то закоулками, не по центру. Скоро приехал и пошли, как нам показалось, на проходную огромного комбината. Здесь нас уже поджидали местные мужички. Женщин не видно.
Разобрали нас по десять человек и развели по разным цехам. Нашему отделению приказали (попросили) перекатывать из одного цеха в другой огромные рулоны белой газетной бумаги, потом какие-то ящики, коробки, станок двигать и так далее Через три часа мы все сделали и нас повели в заводскую столовую
Там на нас смотрели служащие этого бумажного комбината, как на белых ворон, но покормили котлетами, рожками с кетчупом, горчицей, и компотом. Особенно понравился нам белый батон. До чего вкусный хлеб, после нашего серого и как клей неприятного. Желудки нам пели оды благодарности. В столовой обедали и женщины, и мужчины. Молодые фигуристые дамочки посматривали на нас с интересом, но были конечно взрослыми, почти как наши мамки.
Попрощавшись с управлением бумажного комбината, мы строем пошли в часть, потом, кажется, доехали на рейсовом автобусе. Курсанты молчали, рассматривая через окна белый и чужой пейзаж. Город был действительно чужим. В автобусе с нами никто не разговаривал. Лично я захотел побыстрее вернуться в наш батальон и в нашу родную казарму. А вот в роте на нас смотрели как на небожителей, словно мы на Кубу слетали к мулаткам в гости Парни все обступили нас и спрашивали
Как там в Каунасе? С лабусками познакомились?
Вы ча, пацаны, какие такие лабуски Мы котлеты ели и белый батон с кетчупом и горчицей!
Ого, везет вам парни! Счастливчики
Майор Падалко объявил нам благодарность и приказал наш второй взвод сутки не трогать, мол, отдыхают пусть трудяги. Парни из других взводов дня три расспрашивали нас, как там местные красавицы, пришлось сочинять небылицы и поцелуях с жительницами Каунаса в темных углах цехов.
Я выбрал время и написал родителям письмо: «Какое это замечательное событие увольнение в город Каунас».
Спали мы крепко, утром нам разрешили проспать зарядку. Руки болели. Сержант Цибуля тоже отключился и нежно сопел в две дырки до самого завтрака. Может он проныра и успел там познакомиться с какой ни будь местной бригадиршей? Фантастиш?
Это же как нужно было морально опустить своих солдат, свои вооруженные силы, что выход в город на работы и кусок белого хлебы воспринимался нами, как манна небесная и вселенское счастье. Милость от командования. Через три месяца мы полетели в Афганистан, и кто-то из наших уже не вернулся
Увидав меня на дискотеке, сержант учебки тихо смылся
Учебка десантных войск в Литве была для нас хорошим жизненным уроком. Как могли, мы проходили ее с юмором и оптимизмом. Но сержанты нашей третьей роты сознательно не хотели признавать в нас оптимистов и хороших парней. Они придумали себе другую реальность, где мы чмыри, лодыри и неумехи.
А я вам так скажу, мы все были отличными парнями, солдатами ВДВ. Нас было в роте 99 человек и все из нас прыгнули с парашютом в снежный и морозный воздух Литвы, никто не отказался. Майор Падалко открыто гордился нашим призывом. Ни одного отказника, это сильно солдаты! С каждым днем мы становились все зубастее и круче, а нашим сержантам это не нравилось.
Однажды, зайдя в пустую казарму, я случайно застал сержантов за распитием водяры. Шел я из санчасти, где мне только что, вскрыли гнойную рану под коленкой, в общем, прихрамывал.
И что здесь такого? Ну и пейте свою водку, нет проблем! Подумаешь, пили водочку и огурчиком закусывали, святое дело. Но они почему-то подумали, что солдатик непременно должен их стукануть. Еще чего, они бы и мне предложили, я бы не отказался, смешные и трусоватые были наши сержанты
Мой замок тогда уже старший сержант Иван Цибуля, вышел из-за тумбочки, опорожнил и громко поставил рюмку, разгладил свои рыжие усы, пахнущие водкой, и приказал мне принять позу самолета «ИЛ-76» перед взлетом. Короче говоря, курсант должен расставить руки в стороны, гудеть и тарахтеть, слегка наклониться и готовиться к пинку по заднице. После этого солдат со скоростью звука должен покинуть расположение роты, превращаясь в точку на горизонте.
Сержант двинул мне по ягодицам, но я не побежал, а спокойно пошел на выход.
Ко мне, слон! Сучонок! Ты че, в конец опух? закричал сержант.
Что надо? Товарищ сержант, по вашему приказанию явился!
Ты хреново взлетел, будем тренироваться. Позу воздушного корабля принять!
Ни как нет! Такого в моих обязанностях нет и не будет
Ну ты борзый, слон!? Сейчас мы тебя сами поставим! Нагнулся на калабаху! Слон педальный! Вот чмо, он еще и блоки ставит! Научили слонов на свою голову рукопашке