Проплыв над слепящей степной зоной, потом над холмистой уже тайгой, впрочем, с высоты она казалось столь же ровной, сколь и степь, и оставив позади реку Большую Белую, вертолёт меньше, чем через час умостился на лёд реки Онот. Из винтокрылой машины предстояло не мешкая, пересесть в «Урал» -КУНГ.
Капитан Николаенко, комроты охраны представился один из встречавших, офицеров войск КГБ.
Полковник Юров, НШ бомбардировочной дивизии отрекомендовался второй.
Капитан Туманов, начальник следственной группы, со мной капитан Граматович, военпред предприятия-изготовителя. отчеканил Ярослав за двоих.
Без лишних слов стало ясно, кто в сложившейся ситуации главный
Дверь будки КУНГА захлопнулась и Урал тронулся.
Егеря сразу после обнаружения рассказали участковому. начал доклад Николаенко Тот не стал сообщать своим, а позвонил сразу оперативному отдела ГБ района, среагировали сразу, выставили оцепление. Время было хорошее, раннее утро, поэтому никто ничего не знает. Егеря с участковым уже сутки сидят с моими на точке вывода, семьям сообщено, что проходят свидетелями по линии МВД.
От моей дивизии вам придана группа техников для оперативной помощи, так как тип дальняя родня нашему 4502, но чем-то помочь сможем вряд ли. Гражданских спецов не привлекали. Моим тоже пока борт не показывали, сидят в палатке с вашими.
Отлично. Никаких движений на борту нет? Разрушений?
Ничего, стоит Висит памятником. поёжился старый лётчик. Никто на него не поднимался, сами понимаете, это даже не наше решение, а приказ Москвы.
Тем временем «Урал» добрался до огромной палатки пункта временной дислокации роты, новоприбывшие сменили шинели и сапоги на припасённые в КУНГе заботливыми сибиряками бушлаты и унты, и четвёрка направилась в лес по уже расхоженной тропе.
Картина, представшая перед Ярославом, была ошеломляющей. Самолет, чуть накренившись на правое крыло, выглядел так, будто продолжал свой полет высоко в небе. Стволы деревьев, на которых повис лайнер, проходили сквозь обшивку без видимых повреждений, словно дерево срослось с дюралюминием. Ни единой щелочки или даже шва. От увиденного мысли перемешались в голове. Ну не могли же сосны прорости сквозь самолет и приподнять его на три метра над землей! Бред какой-то!
Роторы двигателей тем временем от нетипичного в этих краях ветерка продолжали зловеще вращаться, погромыхивая остывшими лопатками. Словно кто-то делал закоченевшему самолёту искусственное дыхание
Подойдя ближе Яр смог разглядеть профили пассажирских лиц сквозь заиндевевшие иллюминаторы. Мороз пробрался к самому сердцу.
Там что, все мертвы? прохрипел Яр не отрывая взгляда от жуткой картины.
Н-ну да, н-наверное Самолёт в полётной конфигурации, внешних повреждений нет растерянно пробормотал Граматович, обойдя всё так же висящий в деревьях лайнер. Остальное после детального осмотра. и, приставив к дереву, которое пронзало центроплан, легкую дюралевую лестницу, полез наверх.
Топлива в расходном три двести, полной выработки топлива и отказа автоматики не было. выпустив мерную линейку, сообщил он через пару минут. Полезли внутрь?
Полезли. кивнул Туманов, помогая Граматовичу переставлять лестницу к тому крылу, что наклонялось ближе к земле.
Юров и Николаенко оставались внизу на подстраховке, больше к самолету никого не подпускали по соображениям секретности.
Взобравшись на скользкую плоскость, Алексей осторожно подошел к аварийному люку и потянул за ручку. Та поддалась.
Защёлки открыты на полёт Так и должно быть
Надев противогазы и включив дозиметр, офицеры мягко опустили крышку люка внутрь. Резина сильно холодила лица, а увиденное в салоне заставило буквально оторопеть вокруг сидели, лежали и висели на спинках кресел в самых разных позах люди. Намертво застывшие. Кожа покрыта инеем. Эта жуткая картина навсегда врезался в память молодых людей.
Стволы деревьев, на которых висел Ту-154, продолжались и в салоне. Как странные и неуместные колонны, они пронизывали буквально все: пассажиров, кресла, чемоданы Но везде без повреждений, сливаясь в единое целое, срастаясь с тем препятствием, которое они прошивали.
Разбросанные тела, сумки и одежда говорили о том, что самолет сильно «кидало», прежде чем он застыл в этой точке пространства. А застыл он похоже моментально, создав эдакий объемный стоп кадр. Несколько пассажиров, стюардесса и пара чемоданов зависли над полом, словно впаянные в стволы деревьев.
Шумное дыхание вырывалось густым паром сквозь клапана противогазов. Ошарашенные военные выглядели словно пришельцы в скафандрах, дополняя своим присутствием и без того сюрреалистическую обстановку в салоне мертвого самолета.
Туманов медленно протянул руку к ближайшему креслу, в котором сидел пристегнутый ремнем мужчина. На лице пассажира застыло выражение ужаса. Рука в перчатке коснулась шеи трупа. Замерзшая кожа с хрустом провалилась внутрь словно скорлупа.
Они пустые внутри!!! прохрипел сквозь противогаз совершенно оторопевший Ярослав.
Граматович наклонился ближе к шее пассажира и посветил фонариком в образовавшийся провал. Тело действительно было пустым внутри.
Обалдеть! Они словно куклы! подтвердил он, протягивая руку к грузной женщине на соседнем кресле.
Кожа на ее шее точно так же хрустнула, явив за собой зияющую пустоту.
Это что теракт такой?! Химоружие или радиация? рука Граматовича неловко дрогнула и раскрошила всю замерзшую кожу на шее пострадавшей. Теперь голова женщины восседала на голом позвоночнике. Капитан отпрянул от кресла.
Кожа да кости. буквально выдохнул старший и посмотрел на дозиметр. Прибор показывал норму.
Радиации нет, куда дальше? перевел взгляд Туманов на Граматовича
Кабину надо бы осмотреть потом самописцы извлечь
За мной. Ярослав передёрнул затвор «Макарова» и, медленно обходя стволы, двинул в носовую часть.
Если что у кабины в сторону пола не стреляй там, по правому борту, кислород предостерёг его авиатор. Керосин его не волновал на таком морозе его не поджечь и факелом, не то что пистолетной пулей. Медленно, проверяя сектора, двинулись к кабине, по дороге осмотрев кухню. На полу, лицом вниз, лежала вторая стюардесса.
А это что? указал Граматович на примерзшую к полу руку бортпроводницы. Под ладонью девушки застыла лужа какой-то жидкости или смолы синего цвета. Туманов поддел подошвой заледеневшую кляксу размером с поднос и от нее откололся небольшой кусочек. Ярослав аккуратно положил его в полиэтиленовый пакетик и со словами: «Отправим в лабораторию», продолжил осмотр кухни.
В духовых шкафах и кислородном отсеке не нашлось ровным счётом ничего интересного самая обычная полётная обстановка. Дверь в кабину была распахнута видимо, бортинженер успел её открыть, как положено перед аварийной посадкой, но не успел зафиксировать.
Летчики пристегнуты на своих местах. Руки примерзли к штурвалам. На лицах все то же выражение застывшего ужаса что и у пассажиров.
Очень странно, очень размышлял вслух Граматович, осматривая приборы Код бедствия на ответчике выставлен, но двигатели не выключались, признаков пожара и повреждения самолёта нет, всё включено на полёт Аккумуляторы, похоже, просто сели и в подтверждение своих слов выключил четыре тумблера по левую руку от бортинженера. Одна из стрелок еле заметно поплыла вверх.
Так и есть. Неясно, почему встали двигатели Видимо, погасли из-за попадания в какой-то вихрь или сваливания в штопор. Ничего не пойму. Если самолёт упал в штопоре, то как так аккуратно наделся на деревья?