Убери ногу, говорит ему инженер, с огнём играешь. Бахнет, так от твоего корыта даже мусора не останется. Не говоря уже про нас с тобой.
А, взрывчатка, догадывается капитан.
А что ты ещё хотел найти у горного инженера? Самогон? говорит Горохов, берёт лопату и спрыгивает с носа лодки на песок.
Просто странно это: взрывчатка в баллонах, продолжает Жупан.
А что тут странного? Ты знаешь про омуты на реке и про бегемотов, а я знаю, как перевозить взрывчатку, инженер отходит от лодки, осматривается.
Место хорошее, клык скалы крепкий, не обвалится. Всё можно закапывать тут, вещи не засыплет песком при обвале стены. Он втыкает лопату в грунт и начинает перетаскивать вещи с носа лодки подальше от воды. Жупан ему помогает, подаёт их сверху. Пятнадцать метров чуть вверх по песку и с небольшим грузом. Казалось бы, ерунда, но это не тогда, когда на термометре за пятьдесят и ты закутан от жары в тряпки и дышишь через респиратор. Пока несколько раз сходил от лодки до нужного места, пока всё перенёс весь взмок. Остановился передохнуть, перевести дух, стянул респиратор и, показав лопату Жупану, крикнул:
Не хочешь помочь?
Я капитан, мне по рангу не положено, ответил тот и пошёл в рубку.
А, ну да, конечно, Горохов натянул маску и стал копать.
Три удара лопатой остановка. Передых. Снова три удара. Грунт мягкий, влажный, но пятьдесят три градуса и в респираторе Это непросто. Наконец яма была готова, он сложил туда вещи и присыпал землёй наполовину. Эту землю как следует утрамбовал. Это хорошо, что Жупан ушёл в рубку. Горохов оглянулся на лодку, всё в порядке, Жупана не видно. Он достал из-за спины, из-за пояса, твёрдый прямоугольный брус величиной чуть больше ладони, замотанный изолентой. С одной стороны бруса кусок железного листа, с другой стороны замысловатая скоба с пружиной. Инженер очень аккуратно взводит пружину до щелчка и кладёт этот брусок на утрамбованную землю. Дальше, не спеша и руками, а не лопатой, начинает насыпать на брусок землю. И лишь присыпав его, он снова берётся за лопату. Через пять минут всё закончено. Потом там же, в паре метров от схрона, он присыпает и лопату. Инженер устал так, что еле влез на раскалённую палубу лодки. Как только он влез, сразу затарахтел мотор, зашумел бурун под кормой, винты стягивают лодку назад. Горохов успевает достать небольшой секстан. Смотрит на солнце, на часы. И шепчет:
Пятьдесят восемь, сорок шесть. Пятьдесят шесть, сорок.
Он запоминает эти цифры и идёт в рубку, ему очень нужно раздеться, остыть. И выпить воды, конечно.
Всё, доплыли без лишних приключений. Горохов стоит рядом с Жупаном, он бы вздохнул спокойно, Полазна уже видна в горячем мареве уходящего дня, час хода и можно будет швартоваться, но река заметно обмелела. Проплешины песчаных банок всё чаще и чаще виднеются в рыжей воде. Как бы не сесть на одну такую. Жупан тут бывал не раз, но река часто меняется, по сути, меняется после каждых дождей, после каждой песчаной бури. Так что никогда не угадаешь, где под отравленной амёбами водой прячется песчаная отмель. Инженер смотрит по сторонам, молчит, старается не мешать. Капитан сосредоточен, держит малый ход, всё время маневрирует. Уже не шутит и ведёт лодку, то увеличивая, то уменьшая обороты двигателя. Проходит час, прежде чем они, минуя банки и отмели, входят в почти стоячую воду бухты. Горохов внимательно рассматривает всё вокруг. Бетонные пирсы? Сразу видно древние, под облупившимся бетоном настоящее железо. Сейчас никто не будет тратить железо так бездумно.
У пирсов две лодки и баржа. Дальше за причалами дома. Настоящие дома из бетона. Ого, мачты ветротурбин! Солнечные панели. Место оживлённое. С некоторых пор. Ещё пять лет назад эта бухта была всего-навсего последней удобной укреплённой точкой, базой для старателей, что шли в Пермь за добычей. А теперь, погляди-ка, целый город.
Мужик машет им рукой с одного из свободных причалов. Жупан рулит к нему. Подходит, развернувшись боротом, и сразу на корму ему прыгает человек, хватает швартов, начинает швартовать лодку.
Всё, приехали, говорит капитан и глушит двигатель.
Тишина. После двенадцати часов непрерывного тарахтения двигателя и стука редуктора это удовольствие. Горохов открывает дверь рубки, выходит на палубу; тут, у реки респиратор лучше не снимать. Везде у кромки воды растёт рогоз, весь сплошь усеян красным грибком. В воздухе при каждом порыве вечернего ветра повисает облако красной пыльцы. Грибы верная смерть. Только не быстрая. При вдыхании селится в лёгких и, разрастаясь там, сводит человека за пять лет в могилу. Тут без респиратора лучше курить, чем дышать. На улице уже не так жарит, как днём, он смотрит на термометр, тот показывает тридцать девять. Это в семь часов вечера. Впрочем, Горохов думал, что будет хуже.
Эй, орёт ему с берега какой-то мужик в широкополой шляпе и чёрном респираторе, чё привёз?
Через респиратор его не очень хорошо слышно.
Но Горохов понимает, мотает головой:
Ничего.
Как ничего? не верит мужик. Я проверю.
Инженер кивает ему и делает жест рукой: конечно, проверяй, сколько влезет. Мужик не один, их двое, но второй, тот, что с оружием, садится невдалеке на ящик, кладёт дробовик на колени. Первый лезет на лодку, останавливается около инженера, оглядывает его с головы до ног:
Так, документики имеются какие-нибудь?
Инженер достаёт из внутреннего кармана пыльника бумагу, протягивает её мужику в шляпе, тот читает:
Калинин Сергей Владимирович. Березняки.
Ну да.
Горный инженер, значит.
Горный инженер, подтверждает Горохов.
Далеко забрался, горный инженер. Чего приехал?
Воду поищу у вас. Может, найду что, говорит инженер.
Воду, значит? переспрашивает мужик в шляпе. Но документы отдаёт. Ладно, давай показывай, что привёз.
Горохов кивает на капитана:
Вон хозяин.
Мужик в шляпе и Жупан начинают осматривать лодку, но в трюме ничего не находят, в рубке, кроме пары мешков еды, тоже. Мужик явно разочарован, судя по всему, он хотел взять какую-нибудь пошлину, но никакого товара в лодке не было:
А это что? радостно кричит, обнаружив на корме лодки мотоцикл под брезентом. Чей?
Мой, говорит инженер. Это не на продажу.
А там что ещё? мужик в шляпе заглядывает под брезент.
Канистра с водой, канистра с маслом, патроны, пара гранат, еда, личные вещи, отвечает Горохов. У меня ничего нет на продажу.
Да, мужик явно разочарован, он кивает Жупану и уходит с лодки, забрав с собой дожидавшегося его товарища.
Горохов и Жупан не без труда выкатывают мотоцикл с лодки по сходням, останавливаются на пирсе и закуривают:
Короче, как договорились, говорит инженер, я пять дней помотаюсь по окрестностям, ты меня ждёшь. И потом обратно. Как вернёмся, я тебе отдаю пять рублей.
Ладно, кивает Жупан, Горохов ему уже заплатил пятнадцать рублей вперед, жду пять дней. Может, какой груз на обратку за это время найду. Или пассажиров.
Думаю, найдёшь, кивает инженер и протягивает капитану руку. Отсюда, говорят, людишки с добычей, взятой в городе, на север отплывают.
Вот этих вот не нужно, рассудительно произнёс капитан, половина из них так никуда и не доплывают со своей добычей. Пропадают по дороге вместе со своей добычей, вместе с транспортом. Говорю же, тут казаки орудуют по всему берегу.
Горохов понимающе кивнул, на том они и расстались.
Глава 2
Быстро стемнело, и городишко сразу поделился на две части. Дома тёмные, с закрытыми железными ставнями и дверьми. Дома светлые окна и двери стеклянные, а внутри музыка, пьяный галдёж, а на улице зазывалы у дверей.
Мужчина, мужчина, он едва притормозил у одного такого здания, как к нему сразу, покачивая бёдрами, направились две женщины в масках и почти без одежды, заходите к нам, у нас два кондиционера, самогоночка сладкая, пиво холодное, травка изумительная, новенькие девочки, их только что завезли.