Чудесно.
И все-таки, Норман, я знаю, что вы чрезвычайно разумный человек. Турбулентность в отношениях с женой, конечно, не причина столько есть. Уничтожать себя. Эта якобы неудача у Весонаблюдателей к черту Весонаблюдателей!
Нет, Кипуч; как обычно нет. Сегодня я осознал, что Весонаблюдатели и диетические магазины, диетические книги, диетические люди, вообще диетические культы все это почти непостижимо глубокие и запутанные материи. Они стали частью воззрений на Вселенную, с которыми я полностью согласен.
Воззрений на Вселенную? Норман, я
Вижу, миз Бидсман, вы заинтересовались. Я вас заинтересовал?
Типа.
Чего-то я добился в жизни, раз заинтересовал островолосую девушку с огоньком.
Инь и Ян, Кипуч. Инь и Ян. Я и Другой.
Весонаблюдатели считают дескриптивной [55] аксиомой очень ясную истину: для каждого из нас Вселенная до основания, резко и абсолютно поделена, скажем, в моем случае, на меня, с одной стороны, и всех остальных с другой. Именно это, Кипуч, исчерпывающе определяет для каждого из нас всю Вселенную. Всю. Я и Другой.
Не могу спорить, Норман.
Да, и еще, этим свойством не просто наделена каждая из наших вселенных, мы еще и по природе все без исключения осознаём, что вселенная поделена именно так, на «Я» с одной стороны и Другого с другой. Поделена исчерпывающе. Это часть нашего сознания.
Как скажете.
А еще они считают прескриптивной аксиомой, без сомнения, равно ясную и неоспоримую истину: каждый из нас по необходимости желает, чтобы наша вселенная стала как можно более полной, потому что Великий Ужас заключается в пустой, гулкой личной вселенной, такой, где я оказываюсь один на один с «Я», с одной стороны, и обширными пустыми одинокими пространствами прежде, чем Другие вообще появятся на картинке, с другой. Разве это не благородно? Один момент. Эй, официант! Я бы не отказался от мятной пастилки, знаете ли! Не стесняйтесь, принесите пастилок! Простите. Одиночество. Равновесие. Чем пустее твоя вселенная, тем она хуже. Это мы все понимаем. Может, кто-то из вас этого не понимает?
Так вот, Весонаблюдатели понимают тот аспект проблемы, что каждому нужно вокруг как можно больше Другого, чтобы на максимум Всех-Других приходился минимум Я. Это возможный, хотя, как я понял сегодня, никоим образом не единственный способ разделаться с проблемой. Вы следите за дрейфом моей мысли, Кипуч?
Ну, она так дрейфует, что
Я вот думаю, мне наплевать. Полная вселенная, Кипуч, миз Бидсман. Каждому из нас нужна полная вселенная. Весонаблюдатели и их союзники понуждают нас систематически уменьшать наличие в этой вселенной компонента «Я», чтобы огромный массив Всех-Других, физически влекомый обретающим физическую привлекательность «Я», стремительно заполнил пустоту, обусловленную убылью этого же «Я». Да, тут есть логика, но, конечно, это лишь половина спектра возможных решений проблемы полноты вселенной. Дрейф моей мысли прощупывается? Всё как в генной инженерии, Кипуч. Решений всегда больше одного.
Думаю, мне
Автономно полная вселенная, Кипуч. Автономно полная вселенная, миз Бидсман.
Куда мне поставить мятные пастилки?
Я возьму всю тарелку, спасибо. Чем уменьшать «Я», чтобы приманить Другого заполнять нашу вселенную, мы могли бы, разумеется, решить заполнять вселенную своим Я.
Вы имеете в виду?..
Да. Я планирую расти до бесконечности.
Помнишь, я сказала «большая ошибка»? Я ведь сказала, что тут дома явно не все?
Линор, прошу тебя. Норман, дружище, правда. Одно дело воззрения на Вселенную. Никто не может расти до бесконечности.
А кто-нибудь пытался?
Насколько я знаю, нет, но
Тогда окажите услугу и воздержитесь от карканья, пока я не попытаюсь. Масло тоже никто не пытался оживить, но
Что-что-что?
Ничего. Забудьте. Оговорился.
Да, и этим вечером запускается проект «Полный Ян». Я собираюсь расти, расти и расти. Конечно, в конце концов во вселенной не останется места ни для кого другого, включая, боюсь, и вас двоих, за что я приношу извинения, но и говорю: дело труба.
Правда, было очень приятно, надо как-нибудь повторить. Мы лучше пойдем, над моим салатом вьется муха, вон там, я ее вижу.
Аппетитный.
К сожалению, он мой и еще не часть вашей вселенной, хотя бы временно. Рик, вставай, нам еще искать брод
Норман, я поступил бы нечестно, если бы не сказал прямо тут, лицом к лицу: я тревожусь за вас, судя, по крайней мере, по вашему внешнему виду и учитывая все, что вы рассказали мне сегодня о вашем дне, со всеми его хлопотами.
В конце концов не будет внешнего вида. Только внутренний. Я лишь надеюсь, что смогу финансово растоптать этого агента по продаже йогуртов прежде, чем исчезнет значимая разница между ним и мной. Светло-зеленые мятные пастилки здесь, мне кажется, особенно хороши. Если хотите, берите по одной.
Отличные, правда. Конечно, еще одно преимущество моего подхода к проблеме Инь-Ян то, что диета превращается в худший вариант из возможных. От диеты я делаюсь безумно зол на всех и вся. От диеты мне хочется убить всех вокруг.
Нет чтобы просто присвоить их пространство.
А вы отнюдь не мягки на язычок. Прямо как ваш отец. Морковное пюре у вашего отца так себе. Я мог бы, разумеется, оставить маленькие уголки вселенной незаполненными для тех, кто пробудит во мне любовь и привязанность.
Я наверняка с вами свяжусь, когда станет не протолкнуться.
Норман, друг, просто знайте, что я рядом и доступен, если вы вдруг захотите поговорить, только не за обедом, ну или просто захочется дружеской поддержки. Я рядом, Норман, и готов.
Венец ваших добродетелей, Кипуч. Ваша лучшая черта. Вы всегда рядом.
Пусть и временно.
Линор, пожалуйста.
Миз Бидсман, вы мне уже нравитесь, не исключаю, что из-за неизбежного сравнения с этим Кипучем в пользу кого угодно. У вас была половая связь с кем-нибудь, кто вскоре станет бесконечным?
На этой ноте я, пожалуй, пойду Рик?
Да. Норман?
Пока, Кипуч. Наслаждайтесь своим «Я», пока можете.
Думаю, обратно мы тем же маршрутом.
Без проблем.
Доедаем? Ты голодна?
Издеваешься? Пошли уже. Подкинь меня до дома, я быстренько в душ, возьму вещи, попрошу Кэнди, чтоб подкинула меня до тебя, а утром ты меня привезешь. Что-то мне не хочется втискиваться в свою машину.
Хорошо. Конечно, ты по-прежнему не рассказываешь мне чего-то важного.
Все тебе расскажи.
Я мог бы позвонить Верну Рвенингу на коммутатор и спросить, вдруг он знает.
Удачи тебе дозвониться до него, а не до сыродела Энрике.
Линии. Я и забыл. Валинда аж посинела. Ну и денек выпал, плюс все твои тревоги, о которых нельзя рассказывать, эт цетера.
Неимоверно херовый денек.
Типа того.
Ни разу не смешно. У мужика кукуха поехала.
Ой, гляди, он пытается уйти.
Не завидую я их уборщице.
Счет, наверное, будь здоров.
В жизни не припаркуюсь на его пространстве.
Вот, прошу.
7. 1990
/а/
У Линор Бидсман было следующее имущество. Одна из двух квадратных спален с паркетным полом и нерабочим камином на третьем этаже огромного серого здания, принадлежащего кливлендскому челюстно-лицевому хирургу, в Восточном Коринфе. Три больших окна, два смотрят на запад, такие чистые, что скрипят, открыто лишь одно, потому что лишь в нем есть сетка. Наружный вид из окон, по правому краю герметичный шов между геометрическим ландшафтом пригорода и тусклым небом проколот далекими острыми зубками Кливленда. Окна, через которые к концу дня проникает долгоиграющий ток кливлендского тыквенноцветного заката. Подоконники, на деле приоконные полки, выступающие так далеко из низких нижних рам, что на этих полках можно сидеть, и на них сидели, несмотря на гвозди и перпендикулярные острые кусочки краски, каковая проблема решается возложением черных вельветовых подушек, также имущества Линор, на подоконники.