И чёрт сказал Лилиенштайну: «Защищайся». И господин из публики крикнул возбуждённым тоном: «Этот господин не имеет ничего общего с акцией[24]».
И Лилиенштайн упал на колени, заклиная звёзды, луну и народ, и вскричал: «Автолакс[25] это самое лучшее. Связанные из мягкой древесины и лыка воронкообразные цапфы знали ещё в древности. Аппарат Сокслета[26] изобретение нового времени. Самое лучшее слабительное это автолакс. Он состоит из экстрактов растений. Послушайте меня: из экстрактов растений! Стоит ли упоминать, что речь идёт о продукте немецкой промышленности, заикался он в своей нужде. Возьмите рецепт. Я вам клянусь. Давайте, я за ним сбегаю. Что я вам такого сделал, что вы гоните меня? Вот, я царь иудеев».
Тут все разразились безудержным смехом. И чёрт сказал: «Чёрт возьми, чёрт возьми, неужто такое возможно». И господин из публики крикнул: «Распни его, распни его!»
И он был осуждён съесть то, что сам заварил. И художник[27] Мейделес написал его портрет, прежде чем его предали мукам. И все гранки сочились жёлчью и ядом.
VI. Грандотель «Метафизика»
Рождение дадаизма. Млеко-Млеко, квинтэссенция фантастики, порождает юного господина Эмбриона, высоко наверху в той области, которая окружена музыкой, танцами, сумасбродством и божественной фамильярностью, достаточно отчётливо выделяясь на фоне своей противоположности.
Примечания
1
О вы, милостивые государи и дамы, Созерцающие эту картину, Прошу, помолитесь за души Усопших здесь. Автоэпитафия Бернарда Клервоского католического святого, теолога и мистика XII в., которую Балль заимствовал из сборника изречений мистиков, изданного под редакцией Реми де Гурмона в 1892 г. с предисловием Ж.-К. Гюисманса (четверостишие переведено К.В. Дудаковым-Кашуро).
2
Впервые эта глава была публично прочитана Баллем 7 февраля 1916 г. в «Кабаре Вольтер», т. е. спустя несколько дней после его открытия.
3
Библеизм «талифа-куми» (ţlīthā qūm, арам.) означает «девица, встань». Здесь Балль, по сути, приводит слова Иисуса Христа по Евангелию от Марка (Марк 5:41) в той части, где Иисус воскрешает дочь начальника синагоги.
4
Вождь Зарево Haüptling Feuerschein (нем.) является также персонажем романа Балля «Фламетти» (1918), в котором главный герой, директор варьете и пожиратель огня Макс Фламетти, придумав музыкально-цирковой спектакль, выступает под именем Зарева основным номером.
5
Имя Беньямина фонетически отсылает к главному персонажу романа Карла Эйнштейна «Бебюкин, или Дилетанты чуда» (1912) (на рус. яз. см.: Иностранная литература. 201 1. 4. С. 200246), который Балль очень ценил и который и со стилистической точки зрения, и тематически перекликается с «Тендерендой».
6
«Кант вот архивраг, с которого всё и началось. Своей теорией познания он отдал все предметы видимого мира во власть разума и господства. [] А это казарма в её метафизической потенции», негодующе записал в своём дневнике Балль в ноябре 1914 г. (см.: Седельник В.Д. Дадаизм и дадаисты. М.: ИМЛИ РАН, 2010. С. 399400). В конце того же месяца он делает запись: «Сегодня я увидел средство для чистки обуви с названием Вещь в себе. Почему метафизика так потеряла уважение к себе? Потому что её сверхъестественные утверждения могут объясняться слишком естественным» (Ball H. Die Flucht aus der Zeit. Mu¨nchen: Duncker & Humblot, 1927. S. 18).
7
Фигура конька в романе может иметь разные толкования: начиная с самой очевидной с того, что dada имеет во французском значение детской лошадки, а значит, имеет важную для дадаизма коннотацию игры, шалости, детства; заканчивая тем, что прозвищем приёмной дочери Балля Аннамари Хеннингс (Schütt-Hennings), привезённой в Цюрих в год основания дадаизма в 1916 г., было «морской конёк». Между тем, не исключено, что игрушечный конёк отсылает к конской кукле, как одной из фигур средневекового площадного театра, а возможно и ещё раньше. У Шекспира в комедии «Бесплодные усилия любви» и в «Гамлете» конёк-скакунок упоминается в контексте песни «О стыд конёк-скакунок позабыт». В «Гамлете» он понимается как нечто, подвергшееся забвению, так как эта народная игра была у пуритан под запретом. Таким образом, игрушечный конёк может пониматься как носитель значения весёлой, естественной и, увы, запретной игры.
8
Немецкая патриотическая песня времени франко-прусской войны, но ставшая снова востребованной в период Первой мировой.
9
Доктор-шарлатан типичная фигура народного театра, известная ещё с древнегреческих комедий, древнеримских ателлан и commedia dellarte.
10
Немецкое слово trichter имеет основное значение «воронка». «Нюренбергской воронкой» называют крупнейшее в немецкой барочной поэтике сочинение нюренбергского писателя и энциклопедиста Георга Филиппа Харсдёрфера (Harsdo¨rffer) «Поэтическая воронка. Немецкое искусство сочинять и рифмовать без помощи латинского языка, излитое в шести частях» (16471653). Харсдёрфер прославился характерными в целом для поэзии барокко словесной игрой, фигурными стихами, акцентом на звукописи, т. е. теми приёмами, которые были не менее востребованы в эстетике авангарда и в дадаизме в частности.
11
Очевидная аллюзия и на «Голубой цветок» Новалиса (важного для Балля писателя и мыслителя), и на мюнхенскую экспрессионистическую группу «Синий всадник» (о ней см. далее в комментариях).
12
В дневнике «Бегство из времени» (запись 26 марта 1916 г.) Балль упоминает чтение этой главы в «Кабаре Вольтер»: «Сегодня я впервые читал Закат танцора, прозу, где я изображаю подточенное всеми страхами и ужасами существование; поэта, который, заболев необъяснимыми и необозримыми глубинами, погибает в нервных судорогах и параличе. Ясновидящая сверхчувствительность вот безобидная исходная точка. Ему не удаётся ни избавиться от впечатлений, ни усмирить их. Он становится жертвой потусторонних сил» (Балль Х. Бегство из времени (пер. В.Д. Седельника) // Вопросы литературы. 2007. 4. С. 287).
13
Пляши (Machetanz) собирательный образ декадента, за которым, возможно, стоит фигура писателя Станислава Пшибышевского, с которым Балль познакомился в 1913 г. В свою очередь, в третьей главе «Тендеренды» одну из героинь зовут Дагни; такое имя имела супруга Пшибышевского норвежская писательница и пианистка Дагни Юль. Между тем известно, что жена Балля Эмми Хеннингс (Hennings) выступала с Баллем в созданной ими труппе Арабелла под псевдонимом Дагни. В архиве Хеннингс хранится несколько рукописей с воспоминаниями под названием Дагни. Такое же название было и у её неопубликованного романа 1915 г. Имя это встречается в текстах других писателей-экспрессионистов, таких как Франц Юнг и Йоханнес Бехер. В целом глава саркастически рисует картину декадентской эстетики и её кризиса. Вместе с этим, главный герой, несомненно, имеет литературную родословную в Ницше и его танцующем Заратустре. К концу 1910-х гг. Балль меняет отношение к Ницше, которого в данном контексте он мог воспринимать как своеобразного идеолога декадентов.
14
В оригинале Hauptmann, что можно прочесть и как имя близкого натурализму немецкого драматурга Герхарта Гауптмана.
15
В текст романа вплетены эксперименты Балля с фонетикой, аналогичные его «стихам без слов» (Verst ohne Worte) или «звуковым стихам» (Lautgedichte). Особенно выделяются шесть стихотворений, написанных в 1916 г. (см.: Дадаизм в Цюрихе, Берлине, Ганновере и Кёльне. С. 143145). Подобная «заумная» поэзия получила в дадаизме большое развитие (Р. Хюльзенбек, Т. Тцара, Р. Хаусман, К. Швиттерс, Т. ван Дусбург и др.). Подробнее см. Приложение к наст. изд.
16
Судя по письмам Балля, глава была написана в мае-июне 1916 г., т. е. в период, когда был подготовлен выпуск сборника «Кабаре Вольтер», когда появилось название «дада» и когда Балль начал писать «звуковые стихотворения».