Мария Гаранина
Трудно быть папой, или Веселые будни семьи Борджиа
© Гаранина Мария, текст, 2021
© ООО «Издательство «Эксмо», 2022
Предисловие
Давным-давно, когда я была молода и наивна, я всеми силами старалась принести пользу человечеству, трудясь в одной крупной организации. Помимо ударного труда сотрудники нашей компании могли рассчитывать на совместный культурный отдых, скажем так, с интеллектуальным налетом. Не сказать, чтобы этот налет был таким уж впечатляющим по преимуществу дело ограничивалось иногда проводимыми на корпоративах квизами, чтоб, значит, не только приятно время провести, но и мозги напрячь в свободное от работы время.
Как правило, мне удавалось избегать участия в мероприятиях подобного рода. Со второго класса школы всем желающим втянуть меня в такого рода игрища я вкрадчиво говорила, что точно утяну команду на последнее место, на меня внимательно смотрели и сразу верили. Однако в тот раз в рамках пышного корпоративного празднества очередного Восьмого марта желающих играть не хватало, и мне отвертеться от участия не удалось.
Где-то на пятой минуте игры, казалось бы, пришел мой звездный час. Казалось бы. Ведущий задорно выкрикнул очередной вопрос: «Как на итальянский язык переводится слово семья?» Коллеги, зная, что я начала изучать итальянский и даже куда-то в этом смысле продвинулась, принялись активно пихать меня в бок. Я моментально поверила в себя, потому что совершенно точно знала, как по-итальянски будет «семья». Я приосанилась и торжественно выкрикнула: «Famiglia!»
Триумф мой длился недолго примерно долю секунды. «НЕТ!» радостно закричал ведущий. «Мафия!» последовал ответ откуда-то сбоку. От сотрудников транспортного цеха, наверное. Или от плановиков, чтоб они уже были здоровы. «ДА! Это абсолютно правильный ответ!» еще радостнее заорал ведущий. И приписал той команде, где плановики или транспортники, очередной балл.
Я, конечно, захотела тут же удавиться. Хотя, по-хорошему, удавиться следовало ведущему, а также составителю вопросов для викторины. Им надо было просто чего-нибудь вместе выпить (например, яду, впрочем, я не настаиваю) и не браться за то, в чем они не смыслят. Но тут они даже не виноваты. Дело в том, что в сознании русскоязычного человека слова «мафия» и «семья» как-то тесно переплелись и не хотят расплетаться на протяжении десятилетий. Уж не знаю, приложил ли тут руку комиссар Каттани, «Крестный отец» ли или еще какое художественное произведение и его герои. А только mafia и famiglia в Италии вещи разные и пересекаются, мягко говоря, далеко не всегда. Не все главы больших семейных кланов являются еще и главами организованных преступных сообществ. А если мафиози и называли себя «семьей», так это вовсе необязательно предполагало наличие кровных уз и теплых отношений между членами «семьи», а означало лишь взаимную материальную поддержку в случае неприятностей, круговую поруку и тот факт, что ты не сможешь вырваться живым из теплых объятий «родни», даже если очень этого захочешь. А с чисто организационной точки зрения семьи подразделения в мафиозной структуре, действующие на разных территориях.
Некоторым, надо признать, удавалось совмещать роли главы семьи в общепринятом понимании и главы мафиозной группировки. И не только в наши дни. В истории такое тоже бывало. Марио Пьюзо (отец «Крестного отца») не дал бы соврать, будь он жив. Ведь это именно он углядел в личности Родриго Борджиа (папы римского Александра VI) черты дона мафии и написал об этом роман, который русскоязычному читателю знаком под названием «Первый дон», а в оригинале называется «The family», то есть «Семья». То есть там про семью, которая стала мафией. Там, насколько я помню, счастье членов семьи опционально, во главе угла интересы семьи в целом, то есть фактически ее верхушки (в данном случае папы), а жизни близких и дальних родственников расходный материал. Все как в настоящей мафии.
Вот об этих персонажах я тоже хотела бы поговорить.
Семейство Борджиа ребята и девчата в плане исторических сплетен, безусловно, перспективные. Даже если на минуточку предположить, что процентов пятьдесят рассказанного об их подвигах и приключениях наглая ложь и происки гнусных завистников, то все равно останется столько материала, что взглядом вдаль не охватишь. А уж если взяться скрупулезно шаг за шагом разоблачать лживые слухи об этих замечательных людях,
то в процессе разоблачения можно случайно выяснить, что это не лживые и не слухи
При желании, рассказывая об упомянутом семействе, можно было бы копать вглубь, выходя за временные рамки земного существования Родриго Борджиа и его ближайших родственников. Там и среди испанских предков, и среди многонациональных потомков крайне интересные экземпляры встречались. Но ввиду нехватки временных и иных ресурсов я решила ограничиться узким кругом наиболее известных лиц, носивших фамилию Борджиа (а не де Борха и дЭсте, например).
А ведущий все равно неправ. Так ему и передайте, если встретите.
Дядюшка Алонсо как отец-основатель
Вся эта увлекательная история с участием ярких представителей клана Борджиа должна была с чего-то и с кого-то начаться. Она началась с Испании. Точнее с Арагона. Еще точнее с Валенсии, где гнездился славный аристократический род по фамилии де Борха, представители которого верно (или не очень здесь уж как получалось) служили арагонским королям, а некоторые из них еще и ударно трудились на церковной ниве. Одним из таких ударно трудившихся был некий Алонсо де Борха, избравший себе не военное поприще, а духовную стезю. С юных лет он хорошо учился всем ребятам пример! и достиг немалых успехов в деле изучения канонического и гражданского права. Быть грамотным юристом в те времена хорошо, но недостаточно. Надо, чтоб обстоятельства сложились благоприятным образом лично для тебя. И побольше хаоса, неразберихи, трудностей и неожиданностей, хейта, хайпа и шейминга. Именно на такой волне часто всплывают из глубин персонажи типа Борджиа.
С чем-чем, а с хаосом и неразберихой в период жизни Алонсо де Борха все было в полном порядке, даже с избытком, поскольку в хаосе церковь тогда утопала по самую тиару[1]. Прямо в год рождения Алонсо папе Урбану VI, благодаря его скандальному характеру, удалось расплеваться со своими кардиналами и довести католическую церковь до схизмы, то есть до полномасштабного раскола. Оплеванные Урбаном кардиналы сильно обиделись и при живом понтифике избрали еще одного, более, с их точки зрения, приличного и сговорчивого гражданина, с которым хоть нормально работать можно было, не рискуя получить в лоб чернильницей или Священным Писанием по мордасам за недостаточную духовность. Новоизбранный папа (точнее, антипапа) принял имя Климента VII и на радость некоторым несознательным кардиналам вернулся в Авиньон, чего категорически не хотел делать Урбан VI. Только что закончилось знаменитое «авиньонское пленение пап»[2] и что? Песня хороша начинай сначала.
В общем, уважаемые понтифики взаимно друг друга
обматерили
Было ли это хорошо для христианства вообще и католической церкви в частности вопрос дискуссионный. Дальше было много удивительных приключений, в том числе ссора Бенедикта с французским королем, закончившаяся бегством нет, не короля, а Бенедикта. Раскол всех к тому времени достал, поэтому в городе Пизе, на фоне падающей башни (туристы в странных позах появятся там значительно позднее), созвали церковный Собор с целью рассмотреть характеристики римского (уже не Урбана VI, а Григория XII) и авиньонского пап, решить, кто из них лучше, и назначить его наконец-то настоящим понтификом