Мне нечего говорить, угрюмо мотнул головой Косорылов и побледнел еще больше, а ваши фантазии оставьте при себе.
Ну, как знаете, если память к вам вернется, дайте знать майору Агапову, проговорил Кудрин и попросил конвоира увести заключенного.
Женя снова зашел к Агапову и рассказал ему о беседе с осужденным.
Я так и предполагал, майор протянул ему фотографию Ломова и листок бумаги, на котором авторучкой был написан его домашний адрес, но очень сомневаюсь, что его можно будет там отыскать, скорее, нужно объявлять его в розыск.
Мы так и сделаем, Кудрин засобирался в обратный путь.
Если хотите, через полчаса моя служебная машина поедет в Москву, сказал Агапов, и может вас подвезти прямо до отделения милиции.
Они вышли на улицу закурили. Поговорили еще минут пятнадцать, и подъехала знакомая Жене черная «Волга»; поблагодарив майора, он плюхнулся на сиденье рядом с водителем. Они выехали на трассу и быстро покатили в сторону Москвы.
Через два часа Кудрин уже был на работе и докладывал Николаеву результаты поездки в колонию.
Ну, вот все и сложилось, сказал начальник, теперь остается вычислить, где прячется этот Ломов, по месту жительства ехать бесполезно, так что поинтересуйся подробнее у Алдохина о его связях. А сейчас готовь документы для объявления Ломова в розыск.
Николаев внимательно прочитал справку-ориентировку, любезно представленную Агаповым, и посмотрел на фотографию Ломова.
Неприятный тип, сказал он, колючие глаза, выступающий подбородок и шрам на щеке настоящий злой демон, совсем как по Ломброзо. И вот этот человек из-за какой-то золотой побрякушки двух людей на тот свет отправил. А ты, Женя, молодец, продолжал Николаев, правильно выстроил свою версию, а я ведь вначале сомневался, что кто-нибудь кроме Олега мог убить Трошина. Похоже, что ты раскрыл сразу три преступления, причем кража колье была явно «висяком» и перспектив не имела. Так что напиши подробный рапорт обо всем, что произошло за эти дни.
Хорошо, ответил Кудрин и пошел в свой кабинет. Он сел за стол и стал думать о том, с чего начать рапорт, как зазвонил телефон.
Это майор Агапов говорит, послышалось в трубке, сразу после вашего отъезда ко мне попросился осужденный Косорылов. Так вот, он заявил, что Ломов скорее всего отсиживается в квартире своего дружка Коростылева, который в настоящее время также отбывает наказание в нашей колонии. Как показал Коростылев, перед своим освобождением Ломов попросил у него, если будет необходимость, воспользоваться его квартирой, в которой никто не живет. Коростылев согласился и рассказал, что запасной ключ от квартиры спрятан в верхней части коробки входной двери. Адрес этой квартиры: Московская область, город Мытищи, улица Вокзальная, дом пять, квартира шестнадцать. И еще, Косорылов сказал буквально следующее, продолжал Агапов, Ломов ему как-то говорил, что если его когда-нибудь будут искать, то надежнее хаты его кореша Коростылева не найти.
Поблагодарив Агапова за ценную информацию, Женя повесил трубку и быстро пошел к Николаеву.
Проняло этого Косорылова, видимо, здорово ты его припугнул, проговорил Павел Иванович, значит, дальше будет следующий алгоритм действий: я созвонюсь с Мытищинским райотделом и попрошу оказать содействие в задержании Ломова, тебе в помощь выделяю Ерихина. Вот с ним и продумай план действий по задержанию Ломова, пока тот не свалил в теплые края.
Есть, коротко ответил Кудрин и вышел из кабинета, но через час Николаев снова пригласил его к себе.
В кабинете начальника уже находился Лев Алексеевич Ерихин.
Вот что, мужики, сказал Николаев, берите дежурную машину и поезжайте в Мытищинский райотдел. Зайдете к заместителю начальника по розыску майору милиции Светлову Юрию Сергеевичу, который предупрежден о вашем приезде, он обещал помочь в задержании Ломова и выделить для этой операции своих сотрудников. Так что в семь часов вечера он ждет у себя в кабинете.
И вот еще что, продолжал начальник, аккуратнее там, Ломов может быть вооружен.
Выйдя от Николаева, Женя предложил покурить, что было с удовольствием принято, и они пошли во двор, чтобы одновременно обсудить детали предстоящей операции.
Ровно в семь часов вечера они вошли в кабинет майора Светлова.
Ну надо же, подумал Женя, когда увидел перед собой светловолосого человека с простодушным открытым лицом и улыбкой на губах, как внешний вид хозяина кабинета соответствует его фамилии.
Рядом с майором стояли два молодых человека. Он представил их как своих сотрудников, которые будут помогать в задержании преступника.
Знакомьтесь, лейтенант милиции Лопатин и капитан милиции Сергеев, сказал он с улыбкой.
Вошедшие поздоровались, представились и присели на стулья, стоящие рядом с письменным столом Светлова. Женя коротко рассказал о цели приезда, и они сразу приступили к обсуждению плана предстоящей операции по задержанию Ломова.
Около десяти часов вечера на двух машинах они подъехали по указанному адресу к пятиэтажному дому, стоящему в стороне от проезжей улицы, зашли в первый подъезд этого дома. Сергеев остался на всякий случай у подъезда, а остальные поднялись на четвертый этаж и остановились у двери квартиры, на которой с трудом можно было увидеть сквозь тусклый свет лампочки, висевшей на потолке, цифру 16.
Ерихин достал пистолет, а Женя нажал на кнопку звонка и для убедительности постучал в дверь кулаком.
Открывай, козел, дверь, залил весь третий этаж! громко закричал он срывающимся мальчишеским голосом.
За козла ответишь, услышали они хриплый мужской голос за дверью.
В проеме открывающейся двери Женя сразу увидел стоящего перед ними Ломова, а тот, увидев в коридоре незнакомых людей, резко развернулся и побежал в комнату. Женя и Лопатин бросились за ним, но Ломов точным ударом в челюсть сбил Лопатина с ног и ногой под колено ударил Кудрина тот упал на пол как подкошенный. Затем он схватил лежащую на столе отвертку и замахнулся на вошедшего в комнату Ерихина, но застыл, увидев направленный на него ствол пистолета.
На колени! спокойным голосом произнес Ерихин.
Ломов бросил отвертку на пол и, не отрывая глаз от дула пистолета, опустился на колени. Подошедший Кудрин загнул ему руки за спину, а Лопатин надел наручники.
Посадите его на табуретку, попросил Ерихин своих товарищей.
Когда Ломов сел, к нему подошел Лев Алексеевич и с размаха ударил кулаком в лицо.
Это тебе за моих ребят! сказал он. А вообще-то у меня есть приказ не брать тебя живым, как особо опасного преступника.
Волки позорные! огрызнулся Ломов и с трудом снова взгромоздился на табуретку.
Слушай, Лом, и запоминай, проговорил Ерихин, ты человек битый, с двумя ходками на зону и должен понимать, что за твои все грехи «вышка» светит.
Не докажете ничего, прохрипел Ломов.
Да на тебя, козла, улик столько, что на две «вышки» хватит, ответил уже Кудрин, но мы тебе даем выбор: ты рассказываешь нам про все свои кровавые дела и как ты надул Косорылова в карты, а потом в качестве долга он под страхом смерти рассказал тебе про колье, которое спрятал у Трошина, и как под пыткой тот отдал его тебе, а вы потом убили его, и как потом ты устранил того же Харю, и как «заказал» Косорылова как лишнего свидетеля. Ну и, конечно, отдаешь нам колье. При этом условии я разрешу тебе написать явку с повинной, а ты, как человек с большим криминальным опытом, не можешь не знать, что суд иногда снижает рамку наказания при наличии именно явки с повинной. У тебя будет хоть какая-то надежда остаться живым.
А вторая альтернатива заключается в том, продолжал снова Ерихин, что я сейчас первый выстрел сделаю в потолок, а вторым выстрелом прострелю тебе колено, и будет очень больно. Так что до суда будешь мучиться, а после «вышки» уже станет все равно. А мои коллеги подтвердят, что выстрел я произвел, когда ты попытался убежать.