Так, значит, ничего по сути не было украдено? допытывался Кудрин.
Да нет, вроде ничего, пожал плечами Валяев и вдруг на минуту застыл, задумался. Хотя, постойте, я не увидел серебряного нательного крестика на шее брата, он висел на простой шелковой нитке. Брат был набожным человеком, часто ходил в церковь на службу, а крестик ему достался от нашей бабушки. Он был необычным, на концах четыре небольших бриллианта. Это, пожалуй, единственная ценная вещь, что была у него. Так вот этого крестика вроде и не было на шее у Ивана.
А вы сможете нарисовать его? как бы невзначай спросил Женя.
Конечно, я же учитель рисования в школе, откликнулся Валяев.
Кудрин достал из папки несколько листов чистой бумаги и протянул ему: Вы нарисуйте на одном листе крестик, а на другом напишите все то, что мне только что рассказали, и не забудьте поставить число и подпись.
Валяев послушно забрал листочки бумаги, зашел в дом и примостился на кухне за маленьким обеденным столиком, а Женя продолжал стоять во дворе, прокручивая в голове возможные версии преступления.
В этот момент из дома вышли участковый инспектор и эксперт-криминалист, в руках которого был небольшой фотоаппарат. Они вынули свои сигареты, закурили, смачно затягиваясь сизым дымом. Кудрин присоединился к ним, прикуривая сигаретку.
Юра, обратился он к участковому инспектору, нужно срочно пробить по адресному бюро Трошина Олега Ивановича, сына потерпевшего от первого брака. Ему где-то лет восемнадцать, и, он учится в каком-то техникуме.
Конечно, ответил Василенко, тут рядом мой пункт охраны правопорядка, я сейчас же схожу туда и все сделаю.
Саша, обратился к эксперту-криминалисту Кудрин, у меня к тебе тоже просьба есть, сфотографируй, пожалуйста, отпечатки следов, какие, я тебе покажу.
Сфотографировав следы обуви, он и Кудрин вошли в дом, а Василенко быстрым шагом пошел в сторону Нагатинской улицы.
В этот момент врачебная бригада, забрав тело потерпевшего, уехала, а Андреев продолжал составлять протокол осмотра места происшествия.
Вот что еще, сказал эксперт-криминалист, обращаясь к Кудрину, когда ты опрашивал соседей потерпевшего, во дворе дома я обнаружил закрытый черный зонтик с эффектной пижонской рукояткой белого цвета, на которой, несмотря на дождь, сохранились характерные бурые пятна.
Женя аккуратно осмотрел находку и как бы невзначай произнес:
Странно, зонтик весь мокрый, а рукоятка сухая!
Да в том-то и фокус, продолжал эксперт-криминалист, что зонтик большей частью лежал на земле, как говорится, под открытым небом, а его рукоятка каким-то невероятным образом была под поленом. Чудеса какие-то!
Да, странно все это, произнес Кудрин.
Ну, я, кажется, тоже закончил, сказал Андреев, прощаясь с понятыми, покурим, Женя, перед дорогой?
Они вышли во двор и закурили. В этом и отдых, и расслабление, и возможность обсудить какие-то рабочие моменты в процессе следственных действий.
Ну поведай, Женя, что нарыл? спросил Андреев. Следователю нравился этот дотошный молодой оперативник, хотелось с ним побеседовать и узнать его мнение.
Кудрин рассказал о показаниях соседки Яровой, о разговоре с братом потерпевшего и о найденных следах обуви нескольких лиц.
Ты знаешь, Слава, глубоко затянувшись сигаретным дымом, продолжал он, у меня еще мало опыта в расследовании таких преступлений, но интуиция подсказывает, что, возможно, все было совсем не так, как кто-то «нарисовал» нам картину этого преступления.
Вот оно как! Но она предельно ясна, возразил Андреев, во-первых, сын потерпевшего последним заходил вечером в дом отца; во-вторых, ты же сам сказал, что соседка видела, как они поссорились, и Олег выскочил из дома отца в крайне возбужденном состоянии; ну а в-третьих в случае смерти отца сын, как единственный наследник, получает все его имущество.
Ну да, он что, дурак, возразил Женя, чтобы прийти к отцу и хладнокровно убить его, оставляя многочисленные следы. Напряги свое воображение, Слава, зачем Олегу было убивать своего отца, больного неизлечимой болезнью, которому и так недолго оставалось жить на этом свете, а имущество оно и так достается ему как единственному наследнику.
А если Олегу в этот момент очень нужны были деньги, а отец отказал в этом? не унимался Андреев.
Может быть, так оно и было, неуверенно ответил Кудрин, но чтобы из-за этого убивать своего отца, а перед тем переворошить все вещи, да и еще сорвать с шеи нательный крестик
Завтра увидим заключение эксперта-криминалиста, и все, возможно, прояснится, но на этот момент я считаю, что улик против Олега достаточно, чтобы задержать его в качестве подозреваемого в совершении преступления, настаивал на своей версии Андреев.
А я хотел бы обратить твое внимание еще на один факт, продолжал Кудрин, во дворе у окна и на порожке дома я обнаружил следы от ботинок большого размера с квадратным носом и ботинок меньшего размера.
Ну и что это за факт? парировал следователь. Ты фантазер, эти следы могли быть оставлены кем-то из ранее приходивших к Трошину людей.
Да нет, следы были свежие, хорошо отпечатавшиеся на глине после прошедшего ночного дождя, ответил Женя, ну а глина на полу комнаты тебе ничего не говорит?
Да, может быть, Олег с отцом сначала погуляли во дворе, а потом просто в грязных ботинках зашли в дом, не моргнув глазом сказал Андреев, а видимых следов обуви в комнате мы не обнаружили.
Но под окном у дома и на порожке они есть, упирался Кудрин.
Хорошо, устало махнул рукой следователь, день близился к концу, пора уже расходиться, я остаюсь при своем мнении и в рапорте обосную свою версию этого преступления, а ты можешь фантазировать и выстраивать свои предположения.
Думаю, что не совсем верно упираться на одну-единственную версию и концентрировать свое внимание на Олеге Трошине как убийце, не унимался Кудрин, хотя, конечно, улики и предопределяют именно это. Когда мы его задержим, все и выяснится, хотя я прекрасно понимаю, что именно эти улики против него в принципе свидетельствуют в пользу твоей версии, но я лишь высказал мысль, что возможны и другие, отличные от этой.
Так, проговорил следователь, мы все закончили и уезжаем, а завтра утром, как обычно, пришлю все документы в ваше отделение милиции.
Попрощавшись, они быстро уехали в райотдел.
В это время из дома вышел Валяев и передал Жене подписанное объяснение и рисунок крестика.
Очень красивый рисунок, сказал Кудрин и положил документы к себе в папку.
Следом подошел Василенко и сообщил, что Олег Иванович Трошин проживает с матерью на Каширском шоссе, 14, в квартире 5, это совсем рядом, и предложил Кудрину прямо сейчас поехать по этому адресу, пока дежурная машина еще ждет.
Конечно, поедем, согласился Женя, и, попрощавшись с Валяевым, они с Василенко быстро направились к дежурному «Москвичу».
Через пятнадцать минут подъехали к многоподъездному пятиэтажному дому, зашли в первый подъезд и поднялись на второй этаж.
Василенко нажал кнопку звонка, и дверь со скрипом открылась. На пороге стояла пожилая женщина, закутанная в пуховый платок.
Трошин Олег Иванович здесь проживает? спросил Василенко, показывая свое удостоверение, Да, а что случилось? испуганно ответила женщина и, неуклюже попятившись назад, пропустила в прихожую нежданных гостей.
В небольшой комнатушке на тахте, широко раскинув руки, в одежде спал худощавый молодой человек.
Олег пришел поздно ночью, когда я уже спала в другой комнате, со вздохом сказала женщина, видимо, где-то с друзьями выпил и завалился спать, даже не сняв с себя одежду.
А вы, наверное, его мама? спросил Кудрин.