Феликс замечал, что с напарницей творится что-то неладное, и поначалу списывал её состояние на шок после столкновения с монстром. Габриэлла не спешила его разубеждать, в надежде избежать вопросов, но по прошествии месяца он явно начал подозревать, что дело вовсе не в этом. Бертран замечала настороженный, тревожный огонёк в его карих глазах, но продолжала упрямо повторять, что с ней всё отлично. После нескольких безуспешных попыток вывести её на откровенность Эмери, сдавшись, «наябедничал» Жаклин. Габриэлла ворчала и злилась, но игнорировать требование явиться к начальству не могла. Только вот как объяснить им всем, что с ней происходит, если она сама этого не понимает?
До меня доходят тревожные новости, наблюдатель Бертран, Жаклин Бронт, немолодая сухощавая женщина с тёмными, чуть тронутыми сединой волосами, собранными в тугой пучок, обратила на свою подчинённую невыразительные бледно-голубые глаза, постукивая шариковой ручкой по деревянной столешнице. Вы нездоровы?
Габриэлла мысленно перебрала уже с десяток нейтральных вариантов ответа, но так и не решила, какой из них будет достаточно убедительным, чтобы прекратить ненужные допросы.
Совершенно здорова, она покрутила на пальце кольцо с гравировкой отдела наблюдателей. Должно быть, просто устала.
Ваш напарник сообщил мне, что в последнее время вы иначе себя ведёте, непреклонно продолжала Жаклин. Стали невнимательной. Это неприемлемо, учитывая ваши обязанности. Вы должны понимать наше беспокойство.
Габриэлла вдруг задалась вопросом, не станет ли она первым в истории стражей наблюдателем, которого уволят за профнепригодность.
Я скорректирую своё поведение, сдержанно пообещала она. Вам не о чем переживать.
Я переживаю лишь о том, что ваше состояние станет причиной ошибки и кто-нибудь пострадает из-за вашей оплошности, холодно ответила Бронт. Поэтому я спрошу ещё раз. Вам есть что мне рассказать?
В противовес взрывному характеру Феликса их начальницу отличал жёсткий и холодный нрав, что давно ни для кого не было новостью, но отчего-то Габриэлле всегда казалось, что именно её Бронт недолюбливает. Хотя сложно было сказать почему. Она хорошо справлялась со своими обязанностями, писала сносные отчёты, никогда не проявляла фамильярности или неуважения и нечасто лично взаимодействовала с Жаклин. Так откуда было взяться неприязни?
«Ты просто всё выдумываешь», твердо решила Габриэлла и покачала головой в ответ на последний вопрос руководительницы.
Я в полном порядке.
Бронт, раздражённо скривив тонкие губы, пару раз щёлкнула ручкой, пристально разглядывая собеседницу.
Что ж, тогда можете быть свободны, решила она. Но имейте в виду, что, если я сочту вашу работу неудовлетворительной, последствия для вас будут неприятные.
Я понимаю, смиренно кивнула Габриэлла и, поднявшись на ноги, поспешила ретироваться, мысленно гадая, что это за последствия такие.
Феликс ждал в коридоре, и стоило ей выйти из кабинета, аккуратно закрыв за собой дверь, шагнул ближе.
Что она сказала? спросил он.
Габриэлла скользнула по нему равнодушным взглядом, проходя мимо.
Мы с вами знакомы?
Напарник недоумённо моргнул и поспешил следом.
Вот только не нужно обижаться, проворчал он. Я о твоём благе забочусь.
Я тронута, но не стоит, на ходу отозвалась она, шагая по бесконечно длинному коридору в сторону жилых корпусов. Твоя забота приведёт к тому, что меня вообще уволят
Он опешил.
Что за чушь? Тебе Жаклин такое сказала?
Нет. Но очень на то было похоже, Габриэлла помедлила, задумчиво глянув на напарника. Что вообще происходит со стражами, которых выгоняют? Они умирают?
Феликс, размышляя, почесал кончик носа.
Не знаю, если честно, наконец признался он. За всю мою практику никого никогда не увольняли, все как правило рано или поздно сами уходят в небытие или погибают.
Значит, я буду первой, заключила Габриэлла, скорбно вздыхая.
С чего ты это решила?
Бронт меня недолюбливает.
Глупости.
Габриэлла только молча пожала плечами. Доводов для продолжения спора у неё не было, а аргумент вроде: «она так страшно на меня смотрит, будто я пнула её котёнка», звучал слишком уж глупо. И всё же эта встреча, вкупе с поведением напарника, заставила её задуматься о своём поведении. Она ведь и правда в последнее время была сама не своя стала тихой и рассеянной, отвечая невпопад. Не удивительно, что Феликс заволновался. Стоило взять себя в руки и привести разбушевавшиеся чувства в порядок, иначе рано или поздно это действительно плохо закончится.
Но как?
Раньше она взирала на мир будто сквозь толстое стекло всё казалось тихим, приглушённым и далёким. Даже собственные эмоции. Но всего за день знакомства Алистер разбил это стекло вдребезги, пробудив в ней бурю, и принёс в дар страшное проклятье Габриэлла начала сомневаться, что её жизньэто вообще жизнь. Всё казалось серым и однообразным.
Пустым.
До этого в ней существовала твёрдая уверенность, что перерождение стражем и борьба с тенями это её предназначение. Что работа, пусть довольно монотонная, приносит пользу, что она, Габриэлла, не бездушная часть механизма, и у нее есть цель, мнение, убеждения.
Куда всё это вдруг подевалось?
Закрывая глаза, она видела лишь горные вершины и звёздное небо. Она хотела это небо, а выданное не по её воле «предназначение» вело её под землю. Она мечтала о заснеженных горных пиках, а получала гул поездов и безликую толпу.
Как она вообще жила до этого?
Ей очень хотелось поговорить с кем-нибудь из коллег и узнать, чувствовал ли хоть один из них нечто подобное, но одновременно с этим ей страшно было спрашивать. Что, если с ней что-то не так? Что, если у неё вновь отберут воспоминания? Сотрут ту Габриэллу, которая сломалась и обезумела, и создадут новую послушную и спокойную. Ту, у которой не было ни гор, ни звёзд, о которых можно мечтать.
У которой не было красноглазого демона с жестокой улыбкой.
Нет уж. Стоило самостоятельно разобраться во всём, что с ней творится, и начать с того, чтобы успокоить своего излишне опекающего коллегу. Её собственного смятения было вполне достаточно, если ещё и Феликс начнет паниковать, то один из них точно свихнётся.
«Начнем с малого, покосившись на шагающего рядом в угрюмом молчании напарника, подумала Габриэлла. Я, кажется, задолжала кое-кому обед».
Глава 8. Проблемы и решения
Выглядишь довольным, Габриэлла плутовато наблюдала за сидящим напротив Феликсом.
Бесплатный обед хороший повод для радости, вытирая губы салфеткой, сказал он.
Конечно-конечно, сцепив пальцы замком, его напарница поставила на них подбородок и смешливо сощурила глаза. За три дня радоваться начал, как я погляжу.
Хватит ёрничать, Бертран, а то отправишься на дежурство, пригрозил Феликс, возвращаясь к трапезе. Ты-то, как я погляжу, уже поела.
А ты жестокий человек, охотник Эмери, иронично заметила Габриэлла, но через мгновение её шутливый настрой угас, и она с преувеличенным вниманием принялась крутить в руках вилку. Скажи, Феликс, а ты влюблялся когда-нибудь?
От подобного вопроса тот едва не поперхнулся, с подозрением уставившись на собеседницу.
Что за намёки?
Не намёки, Габриэлла кисло улыбнулась, бросив на него короткий взгляд исподлобья. Просто интересно, могут вообще стражи в кого-нибудь влюбиться?
Ты что, влюбилась? по непонятной причине лицо Эмери едва ли не посерело от ужаса.
Бертран возмущённо округлила глаза.
Ой, ну что ты сразу так буквально всё воспринимаешь?! отложив вилку, она отвернулась и, подперев рукой голову, обиженно буркнула: Зря я вообще спросила.